Малькольм. — Ответьте хотя бы на один простой вопрос: кто велел вам подложить эту книгу в комнату Вэнь Чжана?
Мелвилл заерзал на стуле так, словно угодил в сеть и силился из нее выбраться.
— Никто! Это я! Я сам!
— Значит, вы признаетесь и в том, что убили Брайана Уоллеса?
— Да вы что! Вы же сами знаете, это не так!
Сэр Айвори подошел к Джейн Уоллес, наблюдавшей за их разговором с нескрываемым изумлением. И спросил:
— А вы, мадам, что скажете?
— Боже мой, что же вы хотите от меня услышать? Я верю господину Мелвиллу, и, если он говорит, что отнес Чжану книгу, поскольку счел это необходимым, значит, так оно и есть.
— Уважаемая госпожа Уоллес, поговорим, с вашего позволения, об этой книге.
— Пожалуйста, если угодно.
— Лейтенант Финдли, будьте любезны, принесите ее. Итак, вот книга, которую мы со старшим инспектором и лейтенантом Финдли нашли у Вэнь Чжана под матрацем. Как видите, на обложке изображения восьми ценных предметов. Это так называемые восемь конфуцианских ценностей, точно таких же, какие лежали на постели Брайана, за исключением коробочки с жемчужиной — ее благополучно украл господин Мелвилл, когда было обнаружено тело.
Присутствующие с любопытством воззрились на книгу.
— Замечательно, — продолжал сэр Айвори. — Вэнь Чжан, будьте добры, скажите, как она называется…
Дворецкий внимательно поглядел на обложку, потом сказал:
— Прошу прощения. Вэнь Чжан не может прочесть…
— Мисс Ли, тогда я прошу вас сказать нам название этой книги…
Девушка взяла ее, повертела в руках и, вернув сэру Айвори, сказала:
— Я тоже не могу сказать, что тут написано.
— Понятно, — торжествующе произнес сэр Айвори. — Хотя мисс Ли и Вэнь Чжан прекрасно читают по-китайски, они тем не менее не могут разобрать, что написано здесь на обложке. И это неудивительно: иероглифы-то японские!
И снова это вызвало изумление у присутствующих.
— Постановщик этого спектакля не обратил внимания на несходство китайских и японских иероглифов. Он решил, что книга китайская, поскольку на ней изображены восемь упомянутых предметов. Но вот досада! Это трактат некоего Исамуси о значении числа восемь в китайской традиции…
— Но что это меняет? — спросил Мэтью Эттенборо.
— Это доказывает, что тот, кого я называю постановщиком, не китаец. Иначе он не допустил бы такой промашки. С другой стороны, это подтверждает еще один немаловажный факт: книгу взяли из исторической библиотеки замка. Взгляните на штамп на форзаце. Это — штемпель Британской библиотеки.
— Действительно, — подтвердил старший инспектор. — Кто же из здесь присутствующих имел доступ в библиотеку?
Госпожа Уоллес нарушила молчание:
— Разумеется, я, поскольку у меня есть на это разрешение и ключ, кроме того, только я знаю код безопасности. А еще мисс Бартон, сотрудница Британской библиотеки.
— И время от времени вы, мадам, берете книги из исторической коллекции и приносите их в эту часть замка, чтобы почитать? — спросил сэр Айвори.
— Иногда такое случается.
— С этой книгой было то же самое?
— О, — сказала она, — ума не приложу, зачем мне могла понадобиться книга на японском…
Сэр Малькольм подошел к креслу, в котором сидела Джейн Уоллес.
— Мадам, прошу вас, хорошенько подумайте, прежде чем ответить вот на какой вопрос. Почему, когда вскрыли завещание лорда Роберта, вы были решительно не согласны с одним из его волеизъявлений?
— С каким именно, сэр Малькольм?
— С тем, согласно которому Вэнь Чжану причитались ферма и круглая сумма для обустройства на новом месте…
— Ах, вы уже знаете… Ну хорошо, скажу честно. Чжан мне никогда не нравился. Когда мой муж ввел его в наш дом, он совершил большую ошибку. И доказательства тому налицо: Чжан убил Брайана и пытался меня задушить.
Сэр Айвори обратился к Мелвиллу:
— Это госпожа Уоллес велела вам подбросить книгу в комнату Вэнь Чжана, так?
Толстяк уже было собрался что-то сказать, но Джейн Уоллес его остановила:
— Джеймс! Ни слова больше без адвоката! Разве непонятно, этот человек пытается выгородить Чжана!
— Вы хотите взять на себя роль соучастника, господин Мелвилл? — спросил сэр Малькольм.
— Нет, я же только отнес книгу в комнату Вэнь Чжана, и все, так с какой стати мне быть соучастником!
Джейн Уоллес в ярости вскочила:
— Замолчите, Джеймс! Я запрещаю вам открывать рот!
Мелвилл посмотрел на нее в полном недоумении.
— Но, Джейн, я не понимаю… Мне нечего скрывать!
И тут все увидели, как мать Брайана двинулась на Мелвилла, сверкая глазами от едва сдерживаемой злобы. Она вдруг воскликнула:
— А, теперь понятно! Это вы убили моего мальчика! Чудовище! Вы убили его!
Она схватила его за лацканы пиджака — толстяк пошатнулся, упал на стул и завопил:
— Держите ее! Умоляю! Держите!
Оба сержанта разом подались вперед и схватили ее в охапку. Госпожа Уоллес забилась точно фурия.
Наконец ее утихомирили и заставили сесть на место.
— Это он убил Брайана! Арестуйте его! — закричала она.
«Какая ужасная трагедия! — подумал Дуглас Форбс. — Вывести из себя такую достойную и замечательную женщину! Вот уж действительно: этот Мелвилл — настоящее чудовище…»
— Мадам, — сказал сэр Айвори, — комедия окончена. Соблаговолите успокоиться. Вашего сына убил не Джеймс Мелвилл. А Вэнь Чжан.
— Вэнь Чжан?! — воскликнул старший инспектор. — Но вы же утверждали…
— Прошу меня выслушать. Брайана Уоллеса убил Вэнь Чжан. Но не тот Чжан, на которого вы подумали. Увы, за этим преступлением скрывается другое. Сейчас все объясню.
Глава 21
Гул, поднявшийся после зловещих слов сэра Малькольма, заглушил громкий голос Дугласа Форбса, призвавшего всех к тишине.
— Это печальная история, — продолжал вслед за тем сэр Айвори. — Нет, Вэнь Чжан, которого мы видим перед собой под охраной двух сержантов, не преступник. Я имею в виду другого Вэнь Чжана, перевоплощенного, который, постепенно погрузившись в бездну безумия, дошел до того, что совершил еще одно преступление. И этот безумец, увы, не кто иной, как госпожа Джейн Уоллес.
В это мгновение все увидели, как мать Брайана, крепко удерживаемая в кресле обоими сержантами, вдруг потеряла все свое былое достоинство. Мелвилл глядел на нее с ужасом, да и остальные: брат и
