вопросом: полагаете ли вы себя человеком вежливым?
— А вы мне не хамите! — почему-то обиделась тетка, засверкав маленькими глазками неопределенного цвета.
Стеллу всегда удивляло, почему, когда она начинала общаться с незнакомым человеком на литературном русском языке, используя такие слова и обороты, как «отнюдь», «с уважением», «не примите за грубость» — ее упрекали в хамстве, а стоило только начать грязно материться, как все сразу видели в ней интересного и увлекательного собеседника. Девушка уже собиралась ответить непростым трехэтажным выражением, как рядом вдруг кто-то тихо произнес мужским голосом:
— Девушка, а можно вас?
— Ой, а можно не вы? — сразу же среагировала Стелла, даже не повернув голову.
— Всегда шутите? Не стоит сейчас этого делать, поверьте.
— А? — удивилась девушка, все-таки взглянув на говорившего. — Это вы мне?
Около нее оказался мужчина среднего роста, средней упитанности, и вообще какой-то среднестатистический и среднепропорциональный.
— Вам, — подтвердил средний мужчина. — Вы скоро освободитесь? Нужно кое-что уточнить.
«Что за тип? — в панике думала Стелла — на психа вроде как не похож, на маньяка тоже не тянет. Извращенец? Кто ж его сейчас разберет… И на мента не очень, разве что на безопасника… Ой… Только этого мне сейчас не хватало!»
Когда Стелла, купила все необходимое и уже выходила из магазина, ее ждал среднестатистический незнакомец.
— Меня можете называть Николаем Сергеевичем, — сказал незнакомец. — У нас с вами два варианта — или мы сейчас идем к вам в гости, спокойно поговорим и расстанемся. Или едем ко мне в отдел. А там я беседовать не люблю — обстановка нервная, зачем нам лишние проблемы?
Стелла молча кивнула и пошла домой. Теперь она уже не сомневалась, откуда происходит ее собеседник, хоть он и не показывал никаких корочек. Бывают такие люди, которым корочки ни к чему. Николай Сергеевич шел рядом и немного позади ее.
— Чай будете? — спросила Стелла, чтобы сказать хоть что-то, когда они оказались у нее на кухне. Про себя она так и назвала Николая Сергеевича «безопасником».
— Не откажусь, — согласился «безопасник».
Стелла раскрыла створки кухонного шкафчика и сказала:
— Ой, нет. Чая у меня уже нет. Остался один только растворимый кофе. Будете?
— Не откажусь и от кофе.
Стелла пошуровала какими-то банками в шкафу и произнесла с делано-виноватой интонацией:
— Оказывается, кофе тоже нет, а купить я забыла!
— Тогда поговорим так, всухую! — жизнерадостно сказал Николай Сергеевич. Похоже, его было непросто вывести из состояния душевного равновесия. Садитесь, Стелла, если повезет, то долго я вас не задержу.
— А если не повезет? — с вызовом задала вопрос девушка.
— Давайте не будем о грустном, — примирительным тоном заявил «безопасник».
Он промывал ей мозги уже без малого полчаса.
— …когда влезаете во всякие аферы и авантюры, но обычно не теряете здравого смысла. Так зачем вам сейчас неприятности? Стелла, вы же так уязвимы.
— В чем это? — устало спросила Стелла. В животе у нее забурчало. Желудок протестовал против отсутствия завтрака, но питаться в обществе Николая Сергеевича девушка решительно не хотела.
— Вообще уязвимы. Хотя бы перед законом. Помните в прошлом году? Когда вы помогли своему молодому человеку убить его бабушку? Помните?
— Что я должна помнить? — осведомилась девушка спокойным, как ей самой казалось, тоном.
— То о чем я спросил. Я могу и дату назвать — десятое января прошлого года. Мне даже известно, как вы это осуществили. Сказать?
— Все было не так… — не выдержала Стелла.
— Так, так. Вы лично сделали инъекцию смертельной дозы тримеперидина. Вскрытия не было, поскольку врачи и так знали о ее состоянии, у милиции тоже вопросов не возникло.
— Его бабушка умирала дома от рака печени и сама просила помочь ей уйти! В больницу ее не брали. Обезболивание уже не действовало, ее рвало кровью, и она сама просила… просто умоляла прекратить ее страдания! Видели бы вы, как она мучалась! Это был акт милосердия!.. Он на это уже не мог смотреть, вот и попросил помочь…
— Лицо, осуществившее эвтаназию или побудившее к этому больного, несет у нас уголовную ответственность, вы знаете. Я вас хорошо понимаю, и окажись на месте внука этой несчастной я сам не знаю, как бы поступил. Но есть некоторая разница. Каждый из нас сейчас стоит на своем месте, а закон квалифицирует ваше деяние не иначе, как сознательное, преднамеренное убийство. У меня есть прямые доказательства. Вам положен длительный срок.
Стелла промолчала. Она не нашла что сказать.
— Своему начальнику объясните, — продолжал тем временем средний человек, — что ошибались. Скажете, что ваш объект просто помогал должникам уходить от кредиторов, когда тем включали счетчик и грозили убийством. За деньги, естественно помогал. Придумал хитрую схему исчезновения для своих клиентов, комбинацию со шкафами и доставкой мебели. Вот и зарабатывал на этом. Имеет право. Клиенты, естественно, оставались живы и здоровы. А своему нанимателю, жене этого парня, скажете, что ее муж, по заданию своей же фирмы, отрабатывает новый сетевой проект. Компьютерные сети, новые технологии там, бла-бла-бла… Для этого его фирме пришлось арендовать помещение в другом конце Москвы, чтобы обеспечить максимально возможную физическую удаленность от офиса с основным оборудованием. Так выйдет вполне достоверно. Все это убедительно напишете, оформите и отдадите шефу, как вы его называете. Не мне вас учить. Только не затягивайте, времени у нас нет. Да, и последнее. В случае разглашения вами информации, той, что не входит в очерченный мною сейчас контур, вы…
— Я буду молчать, — перебила его Стелла.
— Очень на это надеюсь, — печально сказал среднестатистический мужчина. — Вы мне глубоко симпатичны, я не хочу, чтобы вы пострадали по собственной оплошности.
— А можно последний вопрос?
— Можно, почему нет? — едва заметно усмехнулся Николай Сергеевич.
— Вам-то это зачем? Вашей конторе?
— Ну, я же могу и не отвечать на ваш вопрос, правда? Не обязан. Но я отвечу, что этого требует безопасность страны. Устраивает вас такой ответ? А теперь позвольте мне откланяться.
20. Беседа с незнакомцем
Если трудно начать разговор с незнакомцем, то лучше сразу же приступать к самому главному. Отсечь лишнее. В первую очередь отключить на время свой мозг, стереть ненужные файлы, дефрагментировать и перезагрузить его. Я уже многократно пытался сделаться бездушным ублюдком, но не выходило, не получалось: тут, к величайшему моему сожалению, необходима прирожденная склонность и большой врожденный талант. Я, конечно, мизантроп, но еще не вполне совершенный.
— Слушай, мужик, ты знаешь, что на тебя поступил заказ? — спросил я. — Тебя хотят убить.
— Кто это говорит? — баритоном зазвучало в трубке.
— Не важно кто, ты меня выслушай сначала. Киллеру на тебя поступил заказ, и если ничего не предпринять, то через сколько-то там дней ты станешь холодным трупом.
— Кто это говорит?!
Похоже, мой собеседник не обладал широким словарным запасом, да и мыслями владел с трудом.
