строя все электрооборудование, необходимое для действия орудий.
То же самое произошло на крейсере 'Новый Орлеан', стоявшем у соседнего пирса. Но там кабель перебило осколками. Погас свет, остановились элеваторы подачи снарядов. Обливаясь потом, в полной темноте матросы организовали живую цепь для подачи снарядов наверх. Капеллан крейсера пытался сделать все, чтобы подбодрить людей, раздавая им яблоки и апельсины, призывая 'молиться Богу и таскать снаряды'.
К счастью, никто не отсоединил силовой кабель от крейсера 'Сент-Луис'. Трап отрезали ацетиленом, отверстие от водяного шланга заварили, и в 9.31 командир крейсера капитан 1-го ранга Джордж Руд дал звонок в машинное отделение. Медленно, задним ходом корабль стал отходить от причала, став первым крейсером, давшим ход после нападения. Это заметили и японцы. Со всех сторон на корабль ринулись пикировщики. Захлебывались от огня зенитные орудия. Столбы воды от близких разрывов бомб обрушивались на корабль. По палубе и надстройкам хлестали крупнокалиберные очереди.
В этот момент капитан 1-го ранга Руд вызвал с мостика кают-компанию и попросил принести ему стакан воды. Невзирая на обстрел и бомбежку, вестовой Говард Миерс, неся стакан на подносе, поднялся по открытому трапу на мостик и как положено обслужил командира. Матросы на 'Сент-Луисе' готовы были сделать все что угодно для своего командира.
А между тем, захваченные налетом на берегу моряки делали все возможное, чтобы добраться до своих кораблей. Адмирал Андерсон мчался в Перл-Харбор на служебной автомашине, игнорируя все красные светофоры. Адмиралы Пай и Лири одолжили грузовичок у менеджера отеля 'Халекулани'. Адмирал Пай, увидев в небе бомбардировщик Б-17, крикнул адмиралу Лири: 'Смотрите! Они даже написали на своих самолетах 'Армия США'!'
Лейтенант Малкольм с 'Аризоны' вместе с приютившим его на ночь капитаном Эмерсоном несся в порт на машине старого доктора. Когда стрелка спидометра показала 80 миль, старый капитан тронул лейтенанта за плечо: 'Сбавь скорость, малыш. Совсем глупо погибнуть в автокатастрофе, не доехав до базы'.
Все такси города и частные машины были наняты высыпавшими из различных ночных заведений моряками и неслись сейчас по дороге к базе. Никаких такси, конечно, не было на той пыльной проселочной дороге, куда выбрался лейтенант Кларенс Дикинсон, выбросившийся с парашютом из горящего самолета.
Случайно мимо него проезжал голубой седан с супругами Хайн, ехавшими на аэродром Эва позавтракать с друзьями, ничего не ведая о том, что произошло сегодня утром. Им потребовалось несколько минут, чтобы понять, что этот перемазанный грязью человек с дикими глазами и закопченным лицом не бродяга, а сбитый летчик. Сначала они хотели отделаться от него, говоря, что у них нет времени, но поняв в чем дело, не говоря ни слова, посадили пилота в машину и помчались в Перл-Харбор. Когда они подъезжали к базе, очередь с самолета подожгла машину впереди них. Отто Хайн, держа одну руку на руле, другой ласково пригнул голову своей жены под ветровое стекло.
Сотни автомобилей забили дорогу, ведущую к Перл-Харбору, медленно продвигаясь буквально бампер к бамперу и поминутно останавливаясь. Машины двигались двумя колоннами, заняв и полосу встречного движения. В одной из колонн был зажат автомобиль капитана 2-го ранга Джерри Вилтса - командира крейсера 'Детройт'. В машине рядом пробивался на свой корабль какой-то старшина-сверхсрочник с сидевшей рядом женой. Увидев, что колонна Вилтса начала движение, старшина выскочил из своей машины и прыгнул в машину капитана 2-го ранга, провожаемый криком жены: 'Ты забыл, что я не умею водить машину?'
Недалеко от главных ворот базы капитан 2-го ранга Вилтс подсадил к себе летчика, бегущего вдоль дороги. Это был лейтенант Дикинсон, который распрощался с голубым седаном Хайнов у аэродрома Хикэм, когда увидел, какая пробка машин образовалась на пути к базе. На причале Дикинсон нашел какую-то лодку, взявшуюся отвезти его на остров Форд. Пробка же на главной дороге становилась совершенно непреодолимой. Наконец капитан 1-го ранга Эрл - командир 1-й флотилии эскадренных миноносцев - выскочил из машины и сказал полицейскому регулировщику, чтобы все машины, не имеющие пропусков в Перл-Харбор, были сброшены в кювет. К его удивлению, полицейский немедленно подчинился. Годами между флотом и местной полицией существовали натянутые, если не враждебные, отношения. Так что согласие полицейского осталось в памяти капитана 1-го ранга единственным приятным воспоминанием от этого дня.
Добравшись наконец до Военно-морского арсенала, капитан 1-го ранга Эрл аккуратно поставил машину на выделенную флотилии автостоянку, тщательно запер ее и пошел на пирс. Пирс был заполнен людьми, стремящимися добраться до своих кораблей, пытающимися узнать, где их корабли, а в некоторых случаях, силящимися осознать тот факт, что их кораблей больше не существует. Капитан 2-го ранга Луис Пакетт с четырьмя другими офицерами 'Аризоны' сидели на траве недалеко от причала, не зная, что им делать дальше.
Поток шлюпок, лодок и баркасов перевозил людей на корабли и остров Форд, не обращая внимание на постоянный обстрел с воздуха. Капитан 2-го ранга Макисаак - командир эсминца 'Макдонаф' - подбросил до линкора 'Мэриленд' на своем катере адмирала Андерсона. Адмирал удивлялся мужеству и оптимизму моряков, заполнивших катер. Макиса'ак, в свою очередь, был поражен хладнокровием адмирала - тот даже нес с собой любимый саквояж, с которым всегда отправлялся на берег.
Не у всех была возможность проявить такое же хладнокровие. Пикирующий бомбардировщик пронесся на бреющем полете над шлюпкой Боса, предлагая всем выбор: либо броситься за борт, либо поискушать судьбу и остаться. Бос предпочел остаться и пулеметная очередь прошла буквально в дюйме от него.
Осколки продырявили баркас, который матрос Джо Смит вел к эсминцу 'Дейл'. Моряки выбрались на старый угольный пирс, разыскали новую лодку и отправились на ней в море догонять свой эсминец. Но так и не нашли его. Не смог этого сделать и командир эсминца 'Олвин' капитан 3-го ранга Роджерс, пытавшийся догнать младшего лейтенанта Каплана на моторном катере.
Все в порядке было только с их командиром флотилии капитаном 1-го ранга Эрлом, который, добираясь до Перл-Харбора, мечтал только об одном, чтобы как можно больше его кораблей покинули гавань. Теперь, в 9 часов 30 минут утра, стоя на пирсе, он мог испытывать удовлетворение: в его распоряжении осталось гораздо больше командиров, чем кораблей.
Повсюду разбуженные взрывами военнослужащие вскакивали, быстро одевались, залпом пили кофе, целовали жен и мчались к месту службы.
В своем доме старший сержант Артур Фарнер натягивал форму, спеша на аэродром Хикэм. Жена подала ему галстук. 'Началась война, - отвел ее руку Фарнер. - В военное время галстук не положен'.
Аэродром Хикэм бомбили и обстреливали уже более полутора часов. Все искали укрытия от осколков и пуль. В базовом госпитале медсестра Моника Контер лежала на полу вместе с другими сестрами, врачами и пациентами. В ужасе девушка натянула себе на голову новое оцинкованное ведро для мусора. Кто-то пытался сдернуть ведро с ее головы, но она не отпускала его, крепко вцепившись в дужку.
А на аэродром Уиллер неизвестно откуда внезапно приземлился еще один Б-17. Когда пилот выпрыгнул из кабины, полковник Улльям Флуд - командир базы - спокойно приказал ему снова взлететь и обнаружить японский флот.
- Вы знаете, полковник, - расстроенным голосом ответил летчик, - ведь мы же прилетели аж из Калифорнии.
- Я знаю, - согласился полковник, - но началась война, сынок.
- О'кей, - вздохнул пилот, - если вы нам дадите по чашечке кофе, мы полетим.
Флуд махнул рукой и приказал пилоту идти отдыхать до завтра.
Сколько самолетов успело взлететь в этот день с аэродрома Уиллер, сказать очень трудно. Командующим армейской истребительной авиацией Гавайского округа генерал Говард Девидсон считает, что их было примерно 14. Документы ВВС показывают, что среди самолетов не оказалось ни одного нового истребителя П-40, а только горстка устаревших П-36. Возможно, генерал считает Уэлча с Тейлором, которые три раза садились, пополняли боезапас и взлетали снова.
У этих двух летчиков день оказался очень насыщенным событиями. Проскочив на машине в Халейву, лейтенанты сразу же кинулись к своим истребителям. Некому было проводить предполетный осмотр, некому было их инструктировать. Командир эскадрильи майор Остин охотился на оленей, а оставшийся за него
