— Может, вы объясните мне, что все это значит? — ледяным тоном осведомился он. — Зоэ!
Странник и его спутница и в самом деле являли собой весьма странную пару. Блейд в помятой, частично окровавленной одежде, и бледная, как смерть, художница, которую ему приходилось почти что нести на руках. Со стороны, конечно, все это могло показаться нежными объятиями.
Лицо Блейда-младшего не сулило дяде Эмилио ничего хорошего.
— Я все объясню! — Странник вскинул руку. — Но сперва скажи, до тебя дозвонилась сегодня утром… девушка по имени Лиззи?
— Нет, любезный дядюшка, это я стану задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать, — отчеканил двойник странника. — У меня к тебе много, очень много вопросов…
— Хорошо! Но ты же видишь — Зоэ не стоит на ногах!.. Ее надо отвести домой, дать успокоительного и вызвать врача.
— Это все сделают и без нас, — и Блейд-младший прыгнул прямо на своего новоприобретенного родственника.
Этого Ричард Блейд никак не ожидал. Тяжело драться с самим собой, особенно если твой противное — это ты, только моложе на несколько лет и, соответственно, и ловчее и быстрей. Однако Блейд сумел бы устоять и против этого, если бы внезапно выросший у него за спиной человек точно рассчитанным ударом не оглушил его при помощи резиновой дубинки. Мир взбрыкнул всеми четырьмя горизонтами и опрокинулся. Сознание странника погасло.
Когда он пришел в себя — вот нелепый способ пробуждаться! — то увидел вокруг себя белые больничные стены. Он лежал на койке, застеленной белоснежным бельем, в окружении перемигивающейся многоцветными огоньками медицинской аппаратуры. От висков и левой стороны груди к приборам тянулись провода прикрепленных к коже датчиков, а правая рука была деликатно, но прочно прикована к прутьям кровати мягким резиновым наручником на длинном металлизированном поводке. Ричард Блейд вновь лишился свободы.
Очевидно, аппаратура здесь была запрограммирована поднять тревогу, когда Блейд придет в себя. Дверь в его маленькую палату распахнулась, на пороге появились два дюжих санитара и врач — полноватый мужчина лет сорока, тут же сказавший профессиональное «нутес-с-с» и полезший заворачивать страннику веки. Санитары с увесистыми резиновыми дубинками выполняли роль вооруженной охраны, бдительно следя за каждым движением пленника.
— Превосходно, больной, просто превосходно! У вас нет даже сотрясения мозга. Джеймс настоящий мастер — еще ни разу, оглушая кого-то, он не нанес никому никаких увечий… Такс… давление в норме… Ого, какие легкие! Что ж, все в порядке. Вы можете говорить и отвечать на вопросы. А мне позвольте откланяться…
Врач ушел. Санитары остались, и не напрасно. Спустя пять минут в палату Блейда пожаловала целая делегация, да еще какая!
Первым вошел высокий, стройный, сухопарый джентльмен, очень прямой, державшийся с истинно королевским достоинством. Он мог бы показаться классическим образцом зануды и педанта, если бы не веселые чертики, время от времени проскальзывавшие в его взглядах.
— Дж.! — Блейд даже попытался привстать. Он был изумлен. Да, в начале семидесятых внешне начальник отдела МИ6А выглядел именно так — но откуда эти взгляды? Блейд готов был поклясться, что обладатель подобного выражения ни за что не станет умерщвлять свою плоть монашеским воздержанием. Бог мой! Что за метаморфозы!
Следом за ими появился уже знакомый ему Блейд-младший, хмурый и насупленный, словно плакальщик на похоронах. За ним возник еще один мужчина, высокий, элегантный, на вид примерно лет тридцати семи-тридцати девяти, коротко остриженный, с хищным ястребиным лицом. Он показался Блейду удивительно знакомым… ну конечно же… Лощеный щеголь Джеймс Бонд! Только что он делает возле Дж.? Этот парень, обожавший давать интервью в вообще служивший больше глянцевым фасадом английской разведки, чем настоящим оперативником, всегда служил в МИ5…
Вошедшие в палату встали молчаливым кругом около постели пришельца.
Последним же оказался и вовсе странный господин.
Был он хоть в тоже высок, но все же пониже Дж. Прическа на его голове представляла собой бесформенный хаос белоснежных седых волос, ниспадавших до плеч. Высокий мощный лоб, глубоко посаженные глаза, сверкавшие умом и энергией; это было лицо лорда Лейтона, но сам вошедший… он никак не мог быть им! Горба не было и в помине, широкие плечи, глубокая грудь атлета, ушедшего на покой, но по-прежнему поддерживавшего себя в хорошей форме. И голос — он очень походил на голос его светлости, но живости и огня в нем слышалось не в пример больше.
Здешний лорд Лейтон не болел полиомиелитом!
— Так, значит, это и есть твой загадочный родственник, Ричард? — обратился он к Блейду- младшему.
Вопрос был совершенно риторическим, и двойник странника лишь молча кивнул.
— Пикебридж составил для меня его словесный портрет, — вступил в разговор Дж. — Насколько я могу судить, все приметы совпадают. Как ты думаешь, Джеймс?
— Вы совершенно правы, сэр. Нет сомнений, это тот самый человек. Мистер Пикебридж всегда был мастером составления портретных описаний, — вежливо ответил Бонд.
— А вы так и будете играть в молчанку, мистер Эмилио Гонзалес? — Дж. повернулся к страннику.
— Нет, зачем же, — устало произнес разведчик. — На какоето мгновение им овладело глубокое, всепоглощающее равнодушие. Для чего все это? Этот мир, такой похожий на родную Землю, отвергает его — подобно тому, как отвергали и многие куда менее цивилизованные реальности. Что он здесь делает? Достаточно дотянуться до спейсера, послать сигнал… и через секунду он окажется дома, увидит таких привычных Дж. и Лейтона…
— Нет, зачем же? — услышал он вновь свой голос. — Вам я охотно расскажу все, что вы пожелаете узнать.
— Тогда говорите! — властно распорядился Лейтон. Он держал себя так, словно обладал неоспоримым правом отдавать приказы и Блейду-младшему, и Бонду, и даже самому Дж.
— Задавайте вопросы, — отозвался странник, откидываясь на подушку. Похоже, его поднакачали транквилизаторами — он чувствовал постоянную, неотступную мускульную слабость. Что ж, их предосторожности понятны…
Первый вопрос оказался неоригинален.
— Кто вы такой? — вежливо осведомился Дж., кивнув Бонду. На прикроватной тумбочке появился магнитофон.
— Сэр, мы ведь уже говорили с вами, — Блейд прикрыл глаза. — Вы опознали мой голос. Меня зовут Ричард Блейд, как бы фантастично это ни звучало.
Четверо присутствовавших обменялись быстрыми взглядами.
— Мистер Эмилио, вы опять для чего-то лжете нам, — мягко проговорил Дж. — Ричард Блейд — вот, перед вами. И вы сами называли его так, будучи у него в гостях. Мы послали необходимые запросы. Проверили ваши документы. Вы — Эмилио Эрнесто Мария Гонзалес, тысяча девятьсот двадцать девятого года рождения, проживающий по адресу: Аргентина, Буэнос-Айрес, Пласа де ла Перон, дом… сфера деятельности… семейное положение…
Демонстрируя отменную память, начальник здешнего МИ6 еще минут семь бомбардировал странника различными сведениями, время от времени бросая вопросительные взгляды на Бонда, и тогда Джеймс что- то деликатно шептал ему на ухо.
Странник был совершенно растерян. Как такое могло случиться? Или он стал объектом изощренного психологического штурма? Он ведь придумал себе эту фамилию совершенно с потолка!
— Когда вы говорили с капитаном Блейдом, — достаточно суровый взгляд в сторону Ричарда- младшего, — вы назвались его родственником. Тут вы солгали. Это мы тоже проверили. Уважаемая миссис Блейд сообщила нам… — и далее вновь пошел разбор деталей семейной истории рода Блейдов, убедительно доказывающий, что господин Эмилио Эрнесто Мария Гонзалес очень ловко вставил одно
