В этой комнате было свободнее, чем в фойе. Небольшая группа людей собралась у буфетного стола, уставленного десертом. Стив увлек ее именно туда.
У Келли затряслись поджилки. Быть представленной первый раз — это всегда волнение, и каждый раз приятное.
— Что случилось?
Келли остановилась как вкопанная. Стив подталкивал ее сзади, но она не двигалась.
— Ты можешь объяснить, в чем дело?
Она резко обернулась, юбка ее платья с шумом окутала его колени.
Стив отступил.
— В чем дело?
— Хочу честно сказать тебе о моем недостатке. Считаю, ты должен знать о нем. Не имеет значения, что я иногда притворяюсь, будто кто-то мне нравится, но я всегда говорю то, что думаю.
— Особенно, когда касается младенцев с тросточками?
— И это тоже.
Сейчас он смеялся над этим.
— Тебе будет не до смеха, когда я в присутствии твоего шефа, что-нибудь такое скажу.
— Мой шеф умеет держать себя в руках. Иначе он не стал бы директором. Что заставило тебя думать обо мне, как о подлеце, который привел тебя сюда, чтобы позабавить своих коллег?
— Твое приглашение, для начала.
— Ну?! — У Стива было, по меньшей мере, шесть причин, по которым он проклинал решение Келли. Но цель оправдывает средства, пусть даже путь к желаемому будет долгим.
Он остановился недалеко от стола для короткого выяснения отношений.
— Келли, мне с тобой очень хорошо. Но ты со мной не хочешь быть из-за контракта, не так ли? Поэтому я подумал, что приглашу тебя…
Настороженность росла в ее глазах. Это беспокоило Стива больше, чем ее желание сбежать отсюда. Возможно, в свое время Келли получила слишком много нелестных признаний, поэтому Стив быстро перестроился. Притворяться — не самое плохое в этой ситуации, тем более, что другого Стив пока не придумал. В конце концов он и так уже много сделал.
— Я пригласил тебя сюда, чтобы…
— Прошвырнуться?
— Да-да, именно. К тому же ты сказала, что подписала контракт.
— Да.
— И я следую ему.
Келли совершенно не понимала, Стив не дал ей ни малейшей возможности задать вопрос об этом, почему он должен выполнять ее соглашение. Через мгновение она уже была вынуждена, улыбаясь, говорить: «Очень рада познакомиться!» — и пожимать руки.
— Келли Болдвин, познакомьтесь с Вальтером Конигом, ГДК АмериКонГрупп, генеральный директор компании, и Мартином Маккензи, ИДК АмериКонГрупп, исполнительным директором. А это — Мадлен…
— Мадлен Маккензи, ИДЖ, жена исполнительного директора.
— Келли Болдвин, НЛО, — представилась Келли с милой улыбкой.
«Неопознанный летающий объект». Она скромно поправила ярусы оборок на юбке.
Все рассмеялись. Это не отвлекло ее восхищенного взгляда от бриллиантов Мадлен.
— Вам нравится, дорогая?
— Они прекрасны. Напоминают огни Манхэттена… — Келли резко оборвала себя. — Простите меня, пожалуйста, я не должна была их так дерзко рассматривать.
— Смотрите, сколько хотите. Неужели вы думаете, что я ношу их от утонченности? Марти нравится, когда я надеваю эти драгоценности на всеобщее обозрение.
— В любом случае, моя юная леди, — добавил муж Мадлен, — бессмысленно иметь самую красивую в мире жену и не позволять ей блистать. Я всегда говорю, что она осветила мою жизнь. — Он взглянул на Мадлен, как на сокровище.
И тут Келли вдруг открыла для себя, что Стив смотрит на нее так же.
— А вы чем занимаетесь, дорогая?
— Я — исследователь.
— В лаборатории?
— Я исследую мысли.
— Боже мой, она ведь сейчас всех нас проанализирует.
Келли пришла в голову идея.
Мадлен взяла ее под руку.
— Пусть мужчины остаются здесь и ведут свои деловые переговоры, а мы пойдем, попробуем чего- нибудь.
Стив подбодрил Келли взглядом.
— Не беспокойтесь, дорогая. Со мной будет даже веселее, — сказала Мадлен, перехватив взгляд Стива. Это была шутка. Возможно, обмен взглядами что-то значил только для них двоих. Сердце Келли встрепенулось от радости. А может быть, это оттого, что его дыхание коснулось ее щеки. Келли почувствовала, что краснеет.
— Теперь, Келли, расскажи о себе, а потом все о себе и Стиве.
— Сегодня — это только второй раз, когда мы встречаемся. Или третий, если считать наш первый обед вместе.
— Полагаю, что каждый вечер со Стивом Руссо нужно считать.
Келли приняла во внимание это замечание. И совершенствуя свое соглашение об идеальном мужчине, она решила собирать всякую информацию, и хорошую, и плохую.
— Он что, настоящий Казанова?
— Напротив, — Мадлен поглядела в тот угол, где собрались мужчины, пытаясь найти нужные слова, чтобы понятнее изложить свою мысль. — Он очень индивидуален, но ведет себя не как эгоист. Он может очаровать всех. Стив будет говорить всю ночь, но и к концу приема никто не узнает о нем ни на йоту больше, чем они знали вначале. Никто не знает, как к нему обратиться с вопросами.
— Возможно, это так, — Взгляд Келли смягчился. Стив был очень внимательным слушателем. Говорил мало, больше задавал вопросы.
— Да он на голову выше других, — сказала Мадлен. — Кроме Марти, конечно.
Келли посмотрела на гордую, с орлиным взором немолодую женщину. Мадлен с улыбкой продолжила:
— Я так горжусь Марти. Держусь за него обеими руками. Никаких вторых молоденьких жен для исполнительного директора.
— Не могу представить, что он захочет другую жену.
— Но это самое трудное, дорогая. Никогда не угадаешь, что нужно мужчине. Чаще всего они сами не знают, чего хотят.
Это прозвучало мудро. Но Келли не совсем была уверена в этом. Ей казалось, что Стив всегда точно знал, чего хотел Келли смутилась.
Подошел Стив, в руках у него было пальто Келли.
— Пытаетесь спасти ее до того, как она всех проанализирует, Стивен? — с улыбкой спросила Мадлен.
— Я заготовил другое объяснение: опера навевает на Келли сон. Я думаю, нам надо подышать свежим воздухом.
— При десяти градусах мороза? — спросила Келли.
— Пробудится любой от сна.
— Ты прав, — пробормотала Келли.
— Ты ничего не будешь иметь против, если я провожу тебя до дома и уложу в постель? — наклоняясь к Келли, тихо спросил он.
Келли стремительно поднялась.
