– А что везете?
– А ничего, – пожал плечами мой друг. – Груз будет на обратном пути…
– Не верю, – покачал головой Бохан, мрачно глядя в землю, потом поднял глаза на своего заместителя, который стоял рядом, но ни во что происходящее не вмешивался. – Привал закончен. Пусть приведут возницу и принесут все вещи этих парней, да заодно обыщут фургон, может, что-то в нем спрятали…
– Держать нас не надо, плечи болят и без вас после вчерашней ночи, – проговорил я угрюмо. – Упырям тоже все схватиться за нас хотелось. Устали мы очень, нам бы посидеть…
– Убежать не захотите или подраться?
– А куда бежать? – вздохнул я. – Вокруг поле и речка, далеко не убежишь, лучники снимут на бегу, да и смысла никакого нет куда-то рваться без оружия и припасов. А драться с охраной себе дороже, здоровые все, кулаки как кувалды.
– Отпустите, – скомандовал начальник охраны. – Мне нравится, как ты думаешь. Бежать вам действительно некуда, да и лучники у меня знатные, за сотню шагов перепела подстрелят.
– А поесть нам дадут? – поинтересовался Молот, глядя на стол. – А то привал заканчивается, а у меня в животе пусто…
– Ешьте.
Мы с другом снова сели к столу, я в основном пил вино, глядя, как возчики запрягают лошадей, и думал над тем, что сказал Бохан. Действительно, просто так ничего не происходит. Начальник охраны рассуждает правильно: если на нас напали упыри, то их на что-то направили или на кого-то. Хорошо бы нашлось что- нибудь в наших вещах, тогда все стало сразу бы понятно. Мы же свои мешки по-настоящему не смотрели, времени не хватило. И одежда в них не наша, и оружие – любую магию можно в это вложить.
Привели Мятника с нашими мешками, тот же самый возница, что обыскивал нас, вытряхнул все из мешков на траву и разочарованно развел руками:
– И здесь ничего. Выходит, не врут ребята?
– Может, и не врут. – Бохан повернулся к охранникам, которые привели нашего возницу. – Обыскали фургон?
– Ничего не нашли, а все, что там есть, принадлежит Мятнику.
– Да, все еще непонятнее стало. – Начальник охраны потер задумчиво переносицу. – Ладно, командуй отправление. Будем надеяться, что это случайность и больше не повторится. А вы… – Бохан хмуро посмотрел на нас. – Извиняться не собираюсь, но за неудобство отплачу по-своему. Пошлю кого-нибудь присматривать за вашим фургоном на этот день, так что можете отдыхать. Ночь по-прежнему за вами. Все! – Начальник охраны отвернулся от нас. – Идите.
Мы с Молотом подобрали все, что вытащили из наших карманов, снова засунули в мешки то, что из них вытряхнули, и поплелись к фургону. Рядом с нами шел Мятник, растерянно оглядываясь на Бохана:
– А что это с ним? В первый раз с таким встречаюсь – весь фургон перетряхнули, да и вас с ног до головы обыскали. А?
– Это из-за упырей, – неохотно ответил я. Мне вообще говорить не хотелось – настолько испортилось настроение. – Охрана решила, что мы что-то с собой везем такое, что нечисти нужно, поэтому и обыскивали. Нам не поверили…
– А… – сразу успокоился возчик. – Тогда понятно. Хорошо, что ничего не нашли.
– Что же в этом хорошего? – вздохнул Молот. – Если бы нашли, то все наши беды на этом и закончились бы, а так у меня возникло ощущение, что все еще впереди.
– И у меня тоже такое чувство, – признался я. – Ох, на свою беду, помог я этому гонцу. Никогда больше никому помогать не стану. Говорили же мне старые наемники: если кому поможешь и от чужака беду отведешь, то сам ее на себя накличешь.
– Ага, – ухмыльнулся Молот. – Правильная примета. Я тоже тебе решил помочь – и вот результат: нахожусь сейчас с тобой где-то посередине королевства, ни баб, ни вина, да и жратвы мало. Точно беда! А если еще вспомнить про упырей, то лучше бы мне с тобой вообще никогда не встречаться…
– Вот не лез бы в драку, когда тебя не просили, – буркнул я, напоминая другу об обстоятельствах, когда мы с ним познакомились. Молот тогда вступился за сынка мясника, с которым у меня были свои счеты, позже я узнал, что тот нанял моего друга, чтобы он меня избил. Дрались мы три раза – одного оказалось мало.
Упрямства у меня всегда хватало – ну не мог я признать, что какой-то увалень сильнее меня. В конце концов взмолился не я, а Молот. Деньги он свои получил, а значит, не было смысла со мной биться, получая при этом синяки и ссадины. Вот с того времени и зауважал он меня за неукротимость. Бил всех, а со мной справиться не смог!
– Не вступался бы за кого не надо, сейчас сидел бы в городском трактире, пил вино и щупал девок…
Мы подошли к фургону, я сразу полез внутрь, лег на мешок и закрыл глаза, мне было абсолютно все равно, кто будет защищать наш обоз в пути и будет ли вообще.
Бохан пообещал, пусть сам и выкручивается.
Странное что-то затеялось. Но поразмышлять на эту тему не удалось: в фургон залез Молот, долго устраивался на дощатом полу, ворча, что этот воз не предназначен для двух славных парней, особенно одного – большого и красивого, но скоро успокоился.
Фургон тронулся. Несмотря на тряску и поднявшуюся пыль, которая заползала внутрь серой пеленой, я заснул. Наверно в этом помогло выпитое вино и злость на начальника охраны. Давно меня так не оскорбляли. Интересно, кем я стану к концу пути в глазах Бохана? Бандитом, вором, душегубом?
Спалось мне неплохо, хотя временами мешал храп Молота – он выводил рулады, которые заглушали даже дребезжанье колес и стук копыт.
