— Я вот все время думаю, почему пришельцы сказали нам, что они могут понадобиться, и рассказали, как связаться? — спросил у нас Крейц. — Может, неспроста все это?
— Им просто стало стыдно, — предложил я версию, — что они не смогли нас отблагодарить, вот и подумали: если мы потом с ними свяжемся, то они помогут.
— Ну что, сходим? — загорелась идеей Наташа. — Может, там какие-нибудь изменения.
— Я против, — твердо сказал я, — зачем снова все это чувствовать?
— Но теперь нам ничего не грозит, — кажется, стала соглашаться Оля, — почему бы не посмотреть, особенно если некоторые желают. А тебе, Дима, не все ли равно, где гулять? Совместим полезное с приятным.
— Ничего себе приятное, — все еще противился я.
— Ладно, пойдемте, — принял решение Максим, — заодно и проверим, все ли там в порядке. Можем еще сходить к логову, осмотреть его.
— Если вы так скучаете по этому кирчерву, то не надо было избавляться от него, — я не понимал, что за необходимость тащиться в такую даль только за тем, чтобы посмотреть на сломанные и сожженные деревья. Снова могут всплыть в памяти все страсти, нами пережитые. И так покоя нет от этих гадостей. Вон, Наташа — живой пример, до сих пор не может в себя прийти, а сейчас еще насмотрится и вообще впадет в депрессию.
Честно говоря, я не понимал, что это такое с ней происходит? Меня, например, наоборот, захлестнули положительные эмоции, а она как заболела. Может, это кирчерв ее заразил или… Я подумал о том, что те пришельцы, которые были похожи на людей, они ведь, наверное, в настоящих людей вселялись. Вдруг и в Наташу кто-нибудь вселился, и поэтому она так страдает от того, что все уже закончилось. Вдруг она ищет хоть какую зацепку за прошлое? Мне самому стало страшно от этих предположений.
Я посмотрел на Наташу. Выглядела она нормально, как и всегда, только задумчивая и грустная была. Я отмахнулся от навязчивой идеи. Что это со мной?
Я посмотрел на Макса и понял, что он прочитал мои мысли. И все прочитали — кроме Наташи, ей было не до этого. Она все о чем-то думала.
— Ты не прав, — улыбнулся Крейц, — у тебя мания преследования. Я бы почувствовал, если бы это была не она. И Оля тоже.
— Вы меня успокоили, — облегченно вздохнул я и подошел к Наташе. Мне стало стыдно и захотелось извиниться. — Представляешь, я ведь подумал, что в тебя вселился пришелец, — сказал я ей, — ты уж прости меня за такие скверные мысли.
— Дима, мне тоже что-то кажется, но я не могу понять что, — нисколько не удивилась и не обиделась Гурова.
— Да? — покрутил я головой. — Ты думаешь, что в тебя вселился ренегат?
— Да нет, я не об этом, — отмахнулась она, — я нормальная, дело в чем-то другом.
Все внимательно посмотрели на нее. Было видно, что она это не придумывает, но в то же время не очень сильно беспокоится — это нас немного обрадовало.
— Мы уедем отсюда, и все кончится, — сказала молчавшая до этого Катерина. Она весь свой пыл утром растратила, видно.
Это была наша последняя ночь перед отъездом. Мы долго сидели и разговаривали, прежде чем лечь спать. Вспоминали о том, что было, мечтали о том, что будет. Было приятно так сидеть с друзьями и говорить долго-долго.
Грановский мечтал съездить в Москву, Игорь печально думал о том, что отец свалит на него все заботы об огороде, Наташа, Оля и я не знали, чем будем заниматься, а Макс уже настроился на компьютерные игры.
Время пролетело совсем незаметно, и надо было все-таки ложиться, чтобы хорошо выспаться перед дорогой. Мы с грустью разошлись по своим этажам и легли в постели.
— Ну, спокойной ночи, — сказала я девочкам, повернулась на правый бок и быстро заснула.
Под утро я почувствовала что-то странное. Я открыла глаза. В комнате было не очень темно, видно, начинало светать. Оля спала, закинув руки за голову. А Наташа сидела на кровати и смотрела в окно.
— Ты почему не спишь? — тихо, чтобы не разбудить Олю, спросила я.
— Мне приснился сон, — ответила она мне.
— Вещий? — меня всегда интересовали ее вещие сны.
— Не знаю, — односложно ответила Гурова.
— Что снилось? — спросила я, потому что чувствовала, что надо спросить.
— Лес. Тихий. Кусты. А там, в земле, зарыто какое-то яйцо. Оно зеленоватого цвета. И в какой-то момент это яйцо начинает ломаться и раскалываться, а из него появляется головка небольшого червячка или змеи.
— Фу, какая гадость, — я состроила гримасу, — постарайся забыть и поспать хоть чуть-чуть.
— А тебе ничего это не напоминает?
Я задумалась…
