— Он ищет слабые места? Чтобы шантажировать жокеев?
— Возможно.
Она безошибочно определила момент, когда его мысли перешли со скачек на нее…
— Не смотри на него так пристально, а то он заметит.
— А я и не смотрю.
Она смотрела на его губы. Они изогнулись и стали приближаться к ней…
Флик напряглась и заставила себя отвести взгляд.
— Пожалуй, нам лучше пройтись.
Она не собиралась целоваться с ним на людях.
— Пожалуй. — Он иронически улыбнулся.
Она взяла его под руку, и они неспешно пошли по кругу.
На следующее утро он отвез ее в город, в «Ветви», полакомиться лепешками, которые, по его словам, были необычайно хороши. После трапезы они прогулялись по главной улице, где им из своей кареты радостно улыбнулась миссис Пембертон. Флик могла поклясться, что жена викария еще никогда не смотрела на нее столь благосклонно. Что же все-таки задумал Демон? Эта мысль не давала Флик покоя. Особенно после встречи с миссис Пембертон. Видимо, Демон действительно за ней ухаживает. Он сам ей об этом сказал.
Нервы ее были натянуты до предела уже целую неделю. Она должна прояснить ситуацию.
В конце концов, она знает Демона. Не побоялась попросить его помочь Диллону, и он не отказался. Так что…
Флик дождалась следующего дня, когда Демон повез ее оттачивать мастерство править парой. Вожжи пока были у него. Не дав себе времени подумать или струсить, она спросила:
— Почему вы проводите со мной так много времени?
Он резко повернулся, глаза его потемнели.
— Я же тебе говорил: я за тобой ухаживаю.
Его хмурый вид не обещал ничего хорошего, однако она была полна решимости прояснить все до конца.
— Да, но дело просто в… — Она небрежно махнула рукой.
Помрачнев еще сильнее, он придержал гнедых.
— В чем?
— Ну… — Флик посмотрела ему в глаза. — В самой атмосфере. Ночь, луна.
Демон остановил лошадей.
— А как же последние дни? Прошла еще неделя. — Он был поражен. Чертыхнувшись, застопорил колеса, привязал вожжи и повернулся к ней. — Только не говори, будто ты ничего не заметила. Или не обратила внимания.
Флик уставилась на него:
— Вы серьезно?
Ее изумление чуть было не вывело его из себя окончательно.
— Серьезно? — Он сжал кулаки и посмотрел ей в глаза. — Разумеется! А что, по-твоему, означали последние дни?
— Ну…
Он так разгневался, что Флик предпочла промолчать. Он говорил тихо, отчеканивая каждое слово. Но лучше бы сорвался на крик.
— Я не имею привычки увиваться за юными девицами ради их невинных улыбок.
— Думаю, нет.
— Можешь не сомневаться. Так что ты, к черту, вообразила?
Выдержав его взгляд, она ответила:
— Я думала, это просто флирт.
— Флирт?
— Способ убить время. — Флик пожала плечами. — Может, для вас это в порядке вещей говорить женщине при свете луны, что вы за ней ухаживаете… — Она умолкла и посмотрела на него.
— В порядке вещей? Для такого повесы, как я?
— Откуда мне знать?
Сощурив глаза, он всматривался в ее лицо.
— Можешь мне поверить: я действительно за тобой ухаживаю.
Он начал отвязывать вожжи. Флик выпрямилась.
— Но зачем? Зачем за мной ухаживать?
Демон шумно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.
— Пойми ты наконец: я хочу на тебе жениться.
— Не понимаю, зачем это вам.
Он готов был придушить ее вместе со всеми ее «зачем». Тряхнув вожжами, Демон тронул коляску и почувствовал на себе ее гневный взгляд.
— Все это странно и не поддается никакому объяснению. Вы даже не знали, какая я сейчас, пока не поймали меня верхом на Флинне. Помнили девчонку с косичками. А я давно выросла.
За поворотом он пустил гнедых быстрее.
— Я хочу на тебе жениться, потому что ты мне подходишь. Аристократка, из хорошей семьи. Подопечная генерала, выросла в этих местах и отлично разбираешься в лошадях. Мы прекрасная пара. Это понимают все, кроме тебя.
— Холодный расчет? Что может быть хуже?
Холодный? Нет, он точно ее придушит! Знала бы она, как бурлит его кровь, как он желает ее!
— А еще я хочу тебя.
Она устремила на него полный невинного любопытства взгляд:
— А чего именно вы хотите?
Он судорожно вздохнул.
— Хочу, чтобы ты согревала мою постель. Хочу тебя как женщину. Впрочем, не это главное. Но без этого тоже нельзя. Ты совсем еще юная, неискушенная, и прежде, чем на тебе жениться, я должен определенное время за тобой ухаживать и соблюдать предписанные правила.
— Предписанные правила?
— Да. Я могу тебя сопровождать, но не должен проявлять настойчивость. Это неприлично. Не должен говорить тебе о своих чувствах, искать с тобой тайных встреч. Целовать тебя и говорить о том, что ты мне желанна, даже намекать на это. Тебе вообще не положено ничего знать о страсти.
Услышь сейчас наш разговор миссис Пембертон и ей подобные, сочли бы его в высшей степени непристойным.
— Какая глупость! Не могу же я оставаться в полном неведении. А кроме вас, мне больше некого спросить.
Он вздохнул, по-прежнему не глядя на нее, опасаясь, что не устоит перед невинным взглядом ее голубых глаз.
— Пока мы наедине, можешь спрашивать и говорить что хочешь. Но никто не должен об этом знать.
Что же такое страсть? Флик весьма смутно представляла себе это и, естественно, была заинтригована.
Набрав побольше воздуха и глядя на дорогу, спросила:
— Если вы меня хотите, — она почувствовала, что кровь прилила к лицу, — как мужчина хочет женщину, то почему вдруг застываете, когда мы рядом? — Демон молчал, и Флик пояснила: — Как той ночью на внутреннем дворике. Мы целовались, а вы вдруг замерли. Таковы правила поведения, или это что-то другое?
Он окаменел прямо у нее на глазах. Руки напряглись так, что под тканью стал виден каждый мускул. Лицо стало будто высеченным из мрамора. Изумившись, она ткнула пальцем ему в плечо — ощущение было таким, как если бы она ткнула скалу.
