прежнего блеска уже не было. Город выглядел усталым и выдохшимся.
– Когда было Рождество? – вдруг спросила Отэм.
– Вчера. – Молли задумчиво посмотрела на нее. – Я думаю, мы должны упаковать вещи и поехать домой в Тэтл-Ридж.
– Нет. Я остаюсь здесь.
– Зачем? В городе какая-то неразбериха. Работы тут для тебя нет. Как ты здесь будешь жить?
– Что-нибудь придумаю. – Отэм повернулась на сиденье и с нежностью посмотрела на Молли. – Я тебя люблю, тетя Молли. Я никогда не забуду, что ты для меня сделала, но мне пора стать самостоятельной. Я хочу, чтобы ты поехала домой. Мне нужно время, чтобы все обдумать и решить, как быть дальше. Чем заняться. Здесь Элла. Я смогу обратиться к ней, если понадобится помощь.
Молли не проронила ни слова, пока они не подъехали к дому. Потом выключила двигатель, повернулась к Отэм, посмотрела на нее долгим и тяжелым взглядом.
– Мне не нравится, что ты остаешься здесь одна, но я всегда предоставляла тебе самой решать, как тебе будет лучше, и это неплохо срабатывало. Ты чудесная девочка, и ты сильная. Ты найдешь свою дорогу. Может быть, не сразу, но я нутром чувствую, что у тебя в конце концов все будет хорошо. Я всегда это знала. – Молли убрала каштановую прядь со лба Отэм. – Любовь, смерть – это все то, из чего состоит жизнь, и мы должны найти свой собственный способ справляться с этим. Ты любила своего Лонни, но теперь его нет. Ты любила своего будущего ребенка, его тоже нет. Это будет непросто, и все-таки тебе придется найти способ заполнить пустоту. Я уезжаю, но я всегда буду здесь, если когда-нибудь тебе понадоблюсь.
В доме стояла такая тишина, что моросящий дождик казался градом пуль, обрушившихся на железную крышу. Этот звук преследовал ее, в какую бы комнату она ни заходила. Повсюду был Лонни. Его рабочая куртка висела на вешалке в кухне. Пара изношенных грязных ботинок стояла около двери. Книга об угледобыче открыта на его письменном столе, как будто он только что вышел на минутку. В их спальне на ночной тумбочке лежали сигареты. Отэм погладила рукой покрывало, и слезы навернулись у нее на глаза. На какой-то миг он опять был здесь, улыбался ей. «Люблю тебя, сладкая».
Она вышла из комнаты, полуслепая от слез. Лонни нет. Никогда уже не будет любви в сладком утреннем полумраке.
Отэм остановилась, поглядела на его вещи, лежавшие на кофейном столике, взяла обручальное кольцо и надела на большой палец. Ей показалось, что она снова смотрит фильм ужасов. Рядом с ней стояли Молли, двое полицейских, Элла; все с жалостью глядели на нее и говорили, что Лонни умер. Такой нежный, полный любви. Лонни не просил от жизни многого – всего лишь ее, их ребенка и диплом колледжа.
Оставшись одна, она смогла дать волю своей ярости. Она кружила по дому, выплескивая свою ненависть к Дугласу Осборну. Она упала на колени и колотила кулаками по полу. Ее злобный крик эхом разносился по пустому дому. Ее тело стало охватывать оцепенение, притупляя боль, которая пронзала суставы пальцев и кровоточащие порезы. Она оплакивала Лонни и сына или дочь, которых никогда не увидит. И поклялась перед Богом, что уничтожит человека, который отнял их у нее.
Глава 8
Ночь была холодная и звездная. Отэм закрыла дверь и пошла деревянной походкой, не тронутая видом большой желтой луны, улыбавшейся ей сверху. Два дня она сидела запершись в доме, где жила с Лонни. В его потертом бумажнике было пятьдесят три доллара; она сжимала бумажник в руках, сидя в коричневом кресле-качалке, раскачиваясь взад-вперед и напряженно думая.
В голове ее один план сменялся другим. Что могла восемнадцатилетняя девчонка с пятьюдесятью тремя долларами противопоставить такому человеку, как Дуглас Осборн? В полиции только посмеются над ее рассказом, чиновники из департамента угледобывающей промышленности сочтут ее ненормальной. Однако в душе она ни на секунду не сомневалась, что именно Дуглас Осборн отнял у нее Лонни. Каждое слово, каждый жест Лонни в тот день, когда он рассказал ей об отказе Дугласа поднять бригаду, камнем лежали у нее на сердце. Дуглас убил Лонни, чтобы скрыть собственную вину. На это потребуется время, возможно годы, но она найдет способ и однажды поставит всесильного Дугласа Осборна на колени, точно так же как стояла на коленях сама. Он почувствует боль, какую чувствовала она, и ощутит ее утрату. Отэм поклялась себе в этом.
Она поднималась к Элле на крыльцо с ясной головой и созревшим планом. Без стука открыла дверь и прошла в комнату, где Элла сидела на диване.
– Мне нужна работа, – сказала Отэм очень спокойным голосом. – Работа мне нужна сейчас, причем такая, где можно хорошо заработать. Мне необходимы деньги, и мне плевать, что придется делать, чтобы получить их. Я хочу выбраться из этого города, причем как можно скорее.
Элла, полупривстав, изучающе смотрела на Отэм. Потом восхищенно улыбнулась и снова откинулась на щване.
– Ты настоящий боец, детка.
Отэм села на стул рядом с подругой.
– Как насчет работы?
Элла покачала головой:
– Это не для тебя, Отэм. Проституция – дерьмо. Черт-те кто сует тебе в руку несколько долларов, и с этого момента ты не больше чем кусок мяса. Думаешь, почему я завязываю?
– Ты можешь найти способ, как бы я смогла заработать больше денег?
Элла не раздумывала:
– Нет, но как ты относишься к слову «шлюха»? Ты умеешь стать шлюхой?
– Справлюсь. Я смогу справиться с чем угодно, если это поможет добиться того, что мне нужно. Чего я обязана добиться. Проституция – одно из средств достижения цели. Это даст мне возможность выбраться из города туда, где я найду способ сделать то, что должна.
Голос ее звучал спокойно, но она все время нервно сжимала и разжимала кулаки, пока рассказывала Элле то, что узнала от Лонни о взрыве, о бригадире, который говорил с Лонни перед смертью, о том, как Лонни поехал в город, чтобы найти кого-нибудь еще, кто бы знал о звонках к Дугласу.
По мере того как она рассказывала, воспоминания тановились все живее, и Отэм, встав со стула, принялась ходить по комнате. Элла слушала ее с напряженным вниманием, широко раскрыв глаза, но, когда она стала понимать, в чем дело, недобро прищурилась. Отэм остановилась перед ней.
– Деньги порождают деньги. Власть порождает власть. Мне нужны деньги и власть для того, что я обязана сделать. Мне надо добиться такого положения, когда я смогу встретиться с Дугласом на его территории. – Девушка повернулась и снова принялась ходить. – Когда Дуглас понял, что Лонни знает о звонках к нему, он избавился от него. Просто еще один несчастный случай. Как взрыв. – Она помолчала. Ее глаза горели холодной яростью. – Он убил Лонни. Из-за него я потеряла моего ребенка. Элла, я ненавижу его. Я ненавижу этого человека всем своим существом.
Элла кивнула:
– Мне бы хотелось что-то сказать, детка, но нечего.
– Значит, ты мне веришь?
– Судя по тому, что я об этом человеке слышала, он вполне на такое способен.
Отэм опять села на стул.
– Как только я заработаю какие-то деньги, я уеду. Но я еще вернусь. А когда я вернусь, то поставлю весь город вверх дном. Я докажу, что Лонни был убит.
Элла грустно улыбнулась:
– Это может оказаться совсем не просто. И другое, что ты хочешь сделать, тоже не так-то легко. Трахаться за деньги – занятие не для всякой женщины. В сущности, только немногие это могут или хотят.
– Я хочу и смогу, если ты мне поможешь. – Отэм по лицу Эллы увидела, что та колеблется. – Пожалуйста, не говори «нет». Элла, тут я должна принимать решение, а не ты.
