покоилась сильная рука, которая заставляла его молчать. Как мы видели в главе 5, чтобы освободиться от последствий какого-то действия против себя, человек должен выполнить его в противоположном направлении.
Упомянутое единичное действие против матери, хотя и было шагом в правильном направлении на пути к свободе и независимости, не разрешило всех конфликтов Виктора и не избавило его от уз, накрепко приковывавших его к родительнице. Те силы, которые держали его на привязи, оказались глубокими и могущественными. Они носили сексуальный характер, и он попался в паутину, сплетенную из желания, вины и ярости. Виктор вполне отчетливо осознавал те сексуальные нюансы, которые лежали в основе его отношений с матерью. Она вела себя с ним как ловкая совратительница и совершенно не ощущала последствий такого поведения для своего сына. Я всегда на самой ранней стадии терапии устраиваю пациенту форменный допрос по поводу сексуального поведения всех членов семьи, проживавших в доме, где прошли его детские годы. Виктор рассказал мне, насколько сексуально возбужденным он чувствовал себя в контактах с матерью. Вот его слова: «Я не мог противостоять желанию и был не в силах сдержать возбуждение. Это прямо-таки сводило меня с ума». Однако, чтобы сохранить душевное здоровье, он просто обязан был противостоять искушению. Виктор зажал себя в тиски, и их винт ни капельки не ослаб вплоть до того момента, когда он обратился ко мне, чтобы полечиться. Давным-давно он выставил вперед подбородок, жестко напряг плечи и до предела втянул живот. Но все эти действия не привели к ликвидации воздействовавшего заряда. Тот просто оказался запертым в его натянутом как струна, интенсивно напряженном теле. Если бы Виктор не оказался способным «перетерпеть это», оно бы сокрушило и захлестнуло его, затопило бы его без остатка и уничтожило в нем ощущение реальной действительности. Он наверняка оказался бы не моим пациентом, а психически больным. К счастью, когда он вырос и стал взрослым, опасность перестала быть столь угрожающей. Эго взрослого человека может, разумеется, характеризоваться той или иной слабостью, но в любом случае это не эго ребенка — теперь оно в состоянии справиться с такой степенью возбуждения, которая ребенку была совершенно не по плечу. Разумеется, и здесь существуют определенные пределы. Почти всякого, в том числе и взрослого, человека можно в конце концов довести до душевной болезни, если оказывать на него достаточно сильное давление, чтобы сломить его эго. С другой стороны, постепенно растущий энергетический заряд может и укрепить эго, если человек располагает поддержкой в лице терапевта, способного к тому же обеспечить те контроль и управление, которые пациент утратил.
Когда овладевшее человеком возбуждение и связанное с ним мышечное напряжение становятся чрезмерными, тело будет спонтанно реагировать на возникшую ситуацию, пытаясь разрядиться с помощью пронзительных воплей или визга. Визг представляет собой высокий по тесситуре звук, тональность и интенсивность которого нарастает, пока не достигнет пикового значения, кульминационной точки. При испускании этого звука волна возбуждения движется вверх по направлению к голове — в противоположность плачу, при котором указанная волна течет вниз, в брюшную полость. Звук, издаваемый при плаче, в отличие от визга, характеризуется низким тоном. Своим плачем мы разряжаем боль одиночества и печали, давая выход этим чувствам. Это такой плач, который имеет целью контакт с другим человеком и обретение понимания с его стороны. При пронзительном визге осуществляется разрядка возникшего интенсивного возбуждения, которое может быть как положительным, так и отрицательным. Дети, к примеру, визжат от восторга, когда приятное возбуждение оказывается очень большим, но также и от страха, когда они испытывают физическую или психологическую боль. Визг срабатывает на манер предохранительного клапана, позволяя стравить избыточное возбуждение, которое в противном случае могло бы «разорвать мозги», если не дать ему выхода и разрядки. Пациенты после визга всегда чувствуют себя успокоившимися и более открытыми. И точно так же как у каждого из нас найдется о чем поплакать — например, по поводу отсутствия радости в нашей жизни, — есть у нас и непременная причина для визга. Ведь для большинства из нас борьба за выживание является слишком интенсивной, слишком болезненной и слишком утомительной, но мы терпим и продолжаем вести эту борьбу, поскольку боимся ощутить в себе неудержимый позыв завопить: «Я больше не выдержу!» Мы боимся, что подобный порыв «разорвет нам мозги», в то время как на самом деле он может спасти нас.
В одном проводившемся на радио ток-шоу я подробно изложил ценность визга как терапевтического приема. Потом ведущий передал микрофон одному из слушателей, рассказавшему, что он регулярно пользуется указанным методом разрядки, когда после окончания рабочего дня едет за рулем своей машины домой. Далее он пояснил, что работает коммивояжером и к пяти часам вечера чувствует себя уже на пределе. Все в нем напряжено. С помощью визга, издаваемого в машине во время езды, он разряжает скопившееся напряжение и к моменту возвращения домой чувствует себя отдохнувшим и пребывает в хорошем настроении. С того времени мне довелось услышать подобные истории от многих лиц. Если оконные стекла в автомобиле подняты, то никто не в состоянии услышать визг, испускаемый водителем. Шум от работы двигателя собственной машины, а также от других участников дорожного движения заглушает все прочие звуки. Я рекомендую этот способ тем своим пациентам, которые нуждаются в громком визге, но им препятствует страх, что кто-либо посторонний их услышит. Разумеется, можно визжать, скажем, в подушку, но для полной релаксации нужно чувствовать себя свободно. Мой офис и кабинет снабжены полной звукоизоляцией.
Много лет назад я работал с женщиной, чувствовавшей себя отрезанной от жизни. Она объясняла, что недолго была замужем за весьма симпатичным и милым человеком, который погиб в авиационной катастрофе, случившейся прямо на ее глазах. Она наблюдала, как он заходил на посадку в их частный самолет, когда управление вдруг отказало, после чего самолет рухнул на землю и взорвался. Она, видимо, впала в шоковое состояние, поскольку повернулась и ушла как ни в чем не бывало, не заплакав и вообще не издав ни звука. Я понимал, что она заблокировала в себе бабий визг и вой, которые просто обязаны были родиться в результате подобного переживания. Когда она лежала на терапевтической кровати в моем кабинете, я попросил ее попытаться заплакать. Из ее горла раздался только какой-то неопределенный низкий звук. Чтобы облегчить ей визг, я поместил два пальца на ее передние лестничные мышцы, расположенные по бокам шеи и настолько сильно напряженные, что они ограничивали возможности гортани. Когда я немного надавил на эти напряженные, тугие мышцы, раздался визг, который она была не в состоянии контролировать. Звук продолжался, не ослабевая, и после того, как я убрал пальцы. Затем, по мере того как он стал спадать, пациентка разразилась горькими рыданиями, длившимися довольно долго. После такого приступа плача она сказала, что чувствует, как к ней возвращается жизнь. Не прошло и года, как эта молодая вдова снова вступила в брак.
Я применял такую же процедуру ко многим своим пациентам, которые были не в силах завизжать. Почти во всех случаях они реагировали громким и отчетливым визгом. Неожиданный нажим на вышеупомянутые мышцы, если они очень сильно напряжены, является болезненным, но в момент, когда пациент начинает визжать, возникшая было боль тут же пропадает, поскольку эти мышцы расслабляются. Визг несет с собой такое облегчение, что ни один пациент никогда не жаловался на причиненную ему боль и на всю указанную процедуру, хотя я всегда объясняю заранее, что и почему собираюсь сделать. Мое понимание важности визга берет свое начало в личном терапевтическом опыте в качестве пациента доктора Райха, о котором я уже рассказывал. Тот визг на кушетке у Райха распахнул дверь, ведущую в мою душу, и позволил выбраться на поверхность воспоминаниям, которые были погребены во мне десятилетиями.
В визге существует и другая сторона, которая важна для того, чтобы испытывать радость. Поток возбуждения в теле носит биполярный характер, а это, как я уже отмечал, означает, что та волна, которая движется вверх, и та, что течет вниз, обладают равной интенсивностью. Один из аспектов движения по направлению вниз — сексуальный. Если человек в состоянии позволить волне возбуждения, текущей вверх, достигнуть акме или апогея в виде полноценного пронзительного визга, то он также в силах позволить и волне, бегущей по направлению вниз, достичь апогея в оргазме. Человек доводит до предела свой верх в визге, а свой низ — в оргазме. И то, и другое является мощным инструментом достижения разрядки. Однако тот факт, что человек способен на однократный пронзительный визг, еще не является признаком его оргазмической потенции, которая на самом деле зависит от способности свободно и полноценно визжать не только в кабинете терапевта, а в любое время.
Визг невозможно вынудить силой. Если пытаться заставить себя визжать насильственно, то возникает лишь зловещий крик или громкий рев, царапающий гортань.
Чтобы визжать по-настоящему, нужно отдаться визгу, как это с легкостью умеют делать дети. К
