Глава 5
— Да ни в какой другой стране такого нет! — громко возмущался Мурыгин, пока шли до палатки. — Населенный пункт исчезает, самоходки под откос летят — и хоть бы кто-нибудь почесался! Где ученые? Где ФСБ? Экстрасенсы какие-то сунулись — и тех теперь не видать…
— Ученые грантов просют, — сокрушенно, по-старушечьи отвечал ему Костик. — ФСБ откат пилют…
— Хорошо, а полиция? — не унимался Сергей Арсентьевич. — Полиция где? Ради чего ее переименовывали вообще? Собственность пропала, дело наверняка заведено…
— Полиция была вчера, — напомнил Костик. — Тебе чего надо-то? Чтобы нас колючей проволокой обнесли?
— Мне надо, чтобы нас заметили!
— Зачем?
Мурыгин остановился, взял друга за лацканы плаща, взглянул в глаза. За полтора дня трезвости лицо Костика разительно изменилось к лучшему, хотя моложе не стало: раньше одутловатое, теперь оно подобралось, сложилось в выразительные, философские, прах их побери, морщины.
— Костик, — зловеще-вкрадчиво молвил Сергей Арсентьевич. — Только честно… Ты что, собрался здесь навеки поселиться?
Кажется, Костик опешил. Вопрос был задан слишком прямо. До неприличия прямо.
— Н-ну… — Он замялся. — Скоро совсем тепло станет…
— Станет… — нежным эхом откликнулся Мурыгин. — Лето придет… А потом кончится. И что ты здесь будешь делать зимой?
— До зимы еще дожить надо, — уклончиво проговорил Костик.
— Тоже верно… — Мурыгин покивал. — А доживешь?
— В городе, думаешь, бомжевать лучше? — хмуро огрызнулся Костик. — Там сейчас и в подвалах конкуренция. Все норки заняты. Ткнут ножиком… Или придут эти… мальчики из приличных семей с бейсбольными битами… попрактиковаться…
— Да почему бомжевать? — снова выходя из себя, воскликнул Сергей Арсентьевич. — Почему обязательно бомжевать?
— А как иначе? Дома нет, работы нет…
— Хорошо! Жрать ты что здесь будешь? Или думаешь,
Костик опечалился. Возразить было нечего.
— А что это нас давно не гладили? — недовольно спросил он, откровенно выходя из разговора. Огляделся. Брезентовый горбик возле обширного низкого пня окутывало знакомое золотистое мерцание, причем на этот раз оно казалось ярче, подвижнее…
—
Имущество оказалось цело и невредимо, зато нечто странное происходило с пнем. Вернее, уже произошло. Широкий неровный спил каким был, таким и остался, а вот по кромке расположились грозди иссиня-черных наростов, будто выдавленных из промежутка между корой и древесиной. Внезапно Сергею Арсентьевичу почудилось, что воздух за его спиной уплотнился и подпихнул поближе к увенчанному смоляными наплывами пню.
Пошатнуло и Костика.
— Хм… — озадаченно сказал он и посмотрел на Мурыгина. Потом шагнул к странным образованиям и с опаской одно отломил. Раздался легкий, но сочный хруст.
— Черт-те что, — помыслил вслух Костик. — Не гриб, не кактус… Может, правда что-нибудь инопланетное?
Осмотрел, понюхал. Судя по выражению лица смельчака, аромат от обломка исходил приятный и соблазнительный.
— Костик! — сипло предостерег Сергей Арсентьевич. — Даже и не вздумай! Траванешься — кто тебя вытаскивать будет?
Стоеростин глянул через плечо, но не на Мурыгина, а в сторону овражка. Спасатели уже прибыли. В крайнем случае впрыснут чего-нибудь… откачают…
Куснул, жевнул — и, приподняв брови, замер. На секунду Мурыгин испугался, что Костик вот-вот закатит глаза и грянется замертво оземь. Ничего подобного! Сунул отломленное в рот целиком и сладострастно захрустел. Уставил на Сергея Арсеньевича очумелые глаза, затем снова нагнулся над пнем. На сей раз оторвал сразу два отростка: один — себе, другой — товарищу.
Тот попятился.
— Даже не предлагай! — решительно предупредил он.
— Ну и дурак! — сказал Костик.
Так Стоеростин и не уразумел, что ужаснуло Мурыгина. Отравиться боишься? Ну я ведь на твоих глазах только что ел — и хоть бы хны! Выглядит, что ли, чересчур экзотически? Да на рынках сейчас и не такую экзотику продают…
Нет, причина, конечно, была в другом. Вспомнилось Сергею Арсентьевичу им же самим произнесенное недавно слово «миска» — и ожгло подобно оплеухе. Все предыдущее — ладно, спишем как-нибудь, переживем. Ну, погладили, ну, с постели утром стряхнули… Но миска!..
Большего унижения Мурыгин просто представить не мог.
— В город со мной пойдешь? — отрывисто спросил он.
— Чего я там не видел! — хмыкнул Костик.
— Как знаешь, — холодно молвил Сергей Арсентьевич. Не прощаясь, подхватил сумку и двинулся по бывшей дороге, похожей теперь на коротко постриженный газон. Кстати, на месте исчезнувших домов травка тоже произрастала особенно охотно. Пожалуй, если произвести аэрофотосъемку, вышла бы довольно подробная карта материальных убытков, где каждая пропажа отмечена зеленой заплаткой.
В Мурыгине просыпался бизнесмен. Не надо никакой аэрофотосъемки! Выйти в интернет, скачать снимок со спутника, распечатать, оформить и продать любителям уфологии, пострадавшим дачникам… Раисе Леонидовне, естественно, втридорога…
Спекуляции его были прерваны ласковым шершавым прикосновением большой незримой ладони, чудесным образом прошедшей сквозь одежду. Иди, котик, иди, погуляй… Вновь стало обидно за себя и за человечество. Фыркнул, встряхнул спиной…
К овражку успели подогнать чудовищных размеров автокран и теперь подводили тросы под брюхо амфибии. На прохожего внимания не обратили. Тот приостановился, поискал глазами старшего по званию, но все были настолько свирепы и сосредоточены, что Мурыгин решил не связываться и пошел дальше.
В телецентр его не пустили. Остановили на проходной, спросили имя и фамилию, долго шарили по каким-то реестрам и наконец ошеломили известием, что пропуск на Мурыгина почему-то не выписан.
— Наверно, забыли. Сейчас спросим. Вы в какую редакцию?
Сергей Арсентьевич и сам бы хотел это выяснить.
Однако стоило ему признаться, что явился он сюда, так сказать, самочинно, без предварительной договоренности, возле турникетика возник пожилой шкафоподобный охранник и попросил покинуть проходную. Вдруг террорист!
Вновь оказавшись на руинах тротуара с пробивающейся в разломах травкой (с советских времен, что ли, не ремонтировали?), Мурыгин сплюнул, закурил. Минуты через полторы турникет провернулся и стеклянная дверь отворилась, пропуская сутулого, смутно знакомого мужчину, чье длинное лицо, казалось, состояло даже не из морщин, а из каких-то наплывов, как на том пеньке. Вышедший поправил на плече ремень кофра и тоже достал пачку сигарет. Бегло кивнул Сергею Арсентьевичу, затем всмотрелся пристальнее.
