А что делает Петербург совершенно особым — это освещение.
Я спросил АА: 'А не знаете, есть ли где-либо в Петербурге здание, окрашенное в черный цвет? Это нелепый цвет, но меня интересует просто, есть ли хоть одно такое здание?'. АА ответила, что если я пойду к Никольскому мосту, то на набережной увижу такой дом — он стоит вторым или третьим от угла.
АА получила письмо из Парижа и в нем программу концерта, устроенного там 10 февраля. В программе указано 'deux berceuses' AA (как АА и предполагала, это — 'Мурка, не ходи, там сыч...' и 'Колыбельная'). Третье стихотворение — музыка Лурье. И все три переведены на французский язык (отвратительно переведены) и приводятся в программе.
Говорили о музеях, о работе и о прочем. Все было чудесно. Но неожиданно Горнунг стал просить АА вписать ему в альбом стихотворение. АА заметалась: с одной стороны, ей не хотелось обидеть Горнунга отказом, с другой — ей казалось совершенно невозможным писать в альбом. Она отказалась. Горнунг стал упрашивать ее. АА смущенно перелистывала альбом, как будто ожидая какой-нибудь помощи извне, подыскивала все возможные формы отказа. Умоляюще смотрела на меня — как будто ждала от меня защиты.
Положение было очень неловкое и глупое...
Горнунг спросил: 'Вам очень не хочется писать?'. АА помедлила, но решительно, хоть и жалостно, ответила: 'Да, мне очень не хочется, мне неприятно. Можно не писать?'. Горнунг молчал упорно и туго. Наконец, я решил вмешаться.
'Напишите, АА!' — АА взглянула на меня удивленно. Я отвернулся, чтоб скрыть улыбку, и стал усердно разглядывать книги в шкафу. Наконец АА, видя, что это все же самое простое средство положить конец общему неловкому состоянию, решила написать. 'Что же?' — 'Напишите старое стихотворение', просил Горнунг. АА подумала и стала писать. Писала — я не могу найти другого, более подходящего слова — с отвращением, как будто делает что-то неподобное. Жалобно взглянула на написанное: 'Ну вот... И все неверно написала!'. Стала исправлять, потом вычищать перочинным ножом. Исправила. В этот момент ее позвали к телефону. Дала на ходу альбом Горнунгу и ушла. В альбоме было написано стихотворение 'Как просто можно жизнь покинуть эту...'.
Звонила ей Замятина, звала к себе. Пунина все не было дома. Горнунг заторопился — было 9 1/2, а поезд его идет в одиннадцать.
Вышли. Скользко. На Симеоновском мосту Горнунг попрощался с АА и побежал домой — собирать вещи. Я пошел провожать АА к Замятиным. Говорили о Горнунге.
Проводив АА, вернулся домой. Горнунг через десять минут уехал, но до этого и меня просил вписать в альбом ему 'Мечеть'.
Почтовый чиновник — Готье. Тоже 'несчастный' символ мещанства, а тут захотел иначе.
2.04.1926
Стихотворения 'Мурка, не ходи, там сыч...' и 'Колыбельная' переведено... (? — узнать подробнее).
3.04.1926
Итальянский самоучитель.
Письмо Шилейке.
Стихотворение Тихонова хорошее (без дураков). Пастернак... не может читать, и это ценно.
Стихи Вагинова.
Библиография.
Азеф.
'Север' (весь Петроград).
Письмо из Кубу (анкета).
Mme Rivi re (парижского периода).
Mlle (парижского периода).
Bartoleni (парижского периода).
Granet (парижского периода).
Купальщица — 1907 г.
' — 1908 г.
Юпитер и Остида.
Одалиска 14.
Mme Zenonne.
Фанческа — 2 вар. 17 г.
Клятва Людовика XIII.
Odalisque l'esclave.
Стратоника.
Венера и источник.
Gonze.
5.04.1926
У АА было платье голубое с золотом, открытое. АА его надевала раза три, потом сняла и долго не надевала. Однажды, отправляя, куда-то с Николаем Степановичем, она надела его. Николай Степанович, взглянув на нее, заметил: 'Ты так едешь? Но ведь ты же раздета!'. Тут интересно то, что Николай Степанович заметил это платье впервые, а до этого видел его не раз, но не замечал.
Он не замечал, что Дмитриева хромает... До тех пор, пока кто-то ему не сказал об этом.
АА однажды шла с Гумилевым и как-то ушибла ногу. Николай Степанович предложил довезти ее до дому на извозчике. АА отказалась, так как ехать девушке на извозчике с молодым человеком считалось совершенно недопустимым неприличием.
Это — к характеристике царскосельских нравов.
'Он великий бродяга был', — сказала АА по поводу разговоров З. Е.Аренс о его барстве.
Осенью 1908, когда АА была в Петербурге.
АА была в Царском Селе у Валерии Сергеевны Тюльпановой и послала Николаю Степановичу записку, что едет в Петербург и чтобы он пришел на вокзал. На вокзале — его не видит. Первый звонок — его нет. подходит поезд... Вдруг он появляется на вокзале в обществе Веры Евгеньевны и Зои Евгеньевны Аренс. Оказывается, он записки не получил, а пришел просто случайно.
Он был нарушителем традиций. Обстановка Царского Села затхлая, чрезвычайно буржуазная...
8.04.1926
Писала три недели тому назад и послала пятнадцать рублей для того, чтобы Лева мог брать уроки по математике — хоть несколько. Нет ответа до сих пор, и АА беспокоится. Хочет открытку послать.
Шенгели стихи Вагинова не понравились.
'Финский праздник'. Прекрасное стихотворение. 'Его еще приятней вспоминать, чем когда читала'.
Шилейко прочел наизусть первую редакцию 'Маскарада' — по 'Весам'.
Прочел наизусть стихотворение Пастернака, хоть и говорит, что терпеть не может.
Общество независимых музыкантов — 10.02.1926.
Артур Лурье. Музыка. Музыка — стеклянные звуки. Стихотворение перед отъездом (второе) положил на музыку. Но ни то, ни другое не пел еще, а только наигрывал.
Не была у Констанции Фридольфовны очень давно. Нет сил все, потому не была.
АА всегда была 'в нетях'.
1918. После разговора о разводе у АА Николай Степанович поехал к Шилейко, чтоб поговорить втроем. В трамвае Николай Степанович, почувствовавший, что АА совсем уже эмансипировалась, стал говорить 'по-товарищески': 'У меня есть, кто бы с удовольствием за меня пошел замуж: вот Лариса Рейснер, например... Она с удовольствием бы...' (он не знал еще, что Лариса Рейснер уже замужем).
На А. Н. остается полчаса.
Донжуанство за последние три года (девятнадцать имен), но и раньше было сильно — у него такой темперамент был. Но раньше это скрывалось с обеих сторон. И конечно, не так было, как в последние годы.
