За море великий союзник уплатил 200 000 001 доллар, ни центом больше. И все равно республика не оказалась в убытке. Она сумела оплатить чек с красной квадратной печатью и сохранила прежний состав кабинета.
Когда церемония была окончена, все перешли в зал Конституции. Там был накрыт стол для обеда.
Над большим мраморным камином хилая гипсовая дева держала в руках плоский стеклянный футляр. В нем покоился экземпляр конституции. Судя по толстому слою пыли, покрывавшему футляр, основной закон государства давно уже оставили в покое. Гипсовая дева безучастно смотрела на людей в хороших костюмах, оживленно устраивавшихся за столом.
Моторолли уже успел сдружиться с министром финансов. Они уселись рядом. Аптекарь заботливо наделял салатом тарелку соседа, а министр со знанием дела разливал вино… Первый тост поднял председатель коммерческой ассоциации по эксплуатации побережья.
— Друзья, разрешите поднять этот бокал за независимость и процветание нашей республики!..
Звон ножей и вилок почтительно смолк. Все, даже разбитные газетчики, понимали торжественность момента. Выступал новый сильный человек республики…
В Диньдоне, наоборот, в эту минуту тишину взорвал громкий набат. Он сзывал горожан на очередную встречу с иноземными гостями. Жители, собираясь группами, спешили к огородам. Продавец Крах тащил национальный флаг, который по торжественным дням вывешивали на городской башне.
Иностранные солдаты предусмотрительно прятались за мешками с песком.
— Мне кажется, база в Диньдоне скорее будет носить оборонительный, чем наступательный характер, — проговорил генерал Дог, спускаясь в окоп.
— Так точно, господин генерал, — вздохнул Микки и пониже нагнул голову.
В воздухе просвистел первый камень, пущенный рукой какого-то диньдонца…
