— Аршамба де Сент-Иньян, — назвался тот и тут же замолчал. По виду его
нельзя было сказать, насколько этот человек старше де Пейна, хотя в том, что тот
старше, Гуго не сомневался. Широкое загорелое лицо де Сент-Иньяна покрывали
шрамы, и сразу было понятно, что человек этот — опытный боец, закаленный во
многих битвах. Голова его была обрита налысо, что по моде того времени выглядело
довольно диковинно, хотя монахи и брили себе макушки. Но самыми странными
казались, пожалуй, желтые глаза рыцаря, постоянно прищуренные в узкие щели. Вряд
ли этот рыцарь родился в местечке Сент-Эньян — к народу франков он, во всяком
случае, отношения не имел. Гуго не знал, что и думать. Может, расспросить этого
Аршамбу откуда он родом? Но что-то останавливало. То ли странный взгляд желтых
глаз рыцаря, то ли его неподвижность и неразговорчивость, но Гуго почему-то не
решался спросить, а просто молча сидел с ним рядом.
Гуго рассматривал присутствующих. Первое впечатление не было обманчивым:
вокруг него сидело множество совершенно незнакомых людей, и народ действительно
был самый разнообразный. В зале собрались представители разных уголков Франции
и других стран Европы. Одни были роскошно одеты, на их одеждах поблескивало
золото и драгоценные камни, а лица выдавали благородство происхождения и
привычку к власти, другие, напротив, выглядели более чем скромно, почти как нищие
с рыночной площади. Всего в зале собралось около ста человек. Гуго обратил
внимание, что среди собравшихся нет ни одной женщины, будто все происходящее
здесь — военный или церковный совет.
Какое-то время с разных концов длинного стола слышны были перешептывания.
Наконец, улучив момент, когда все затихли, архиепископ Шартрский, как самый
старший из присутствующих по возрасту и положению в духовной иерархии, встал,
произнес благословляющую молитву, и начал речь:
— Мы собрали вас, братья, в эту Страстную Пятницу во Имя Иисуса Христа.
И я рад приветствовать тех, кто смог прибыть, ибо всех нас объединяет Свет Господа
и праведное дело. Сегодня среди нас впервые, кроме лиц духовного звания,
присутствуют владетельные сеньоры: графы славного рода Блуа; наш
благороднейший гость, могущественный правитель Нижней Лотарингии герцог
Готфрид Бульонский; посол графа Фландрии Роберта барон Адальберт Лоранский.
Впервые присутствуют на нашем собрании и влиятельные люди купеческого
сословия, представители торговых домов Генуи, Венеции, Флоренции, Милана,
Тулузы, Барселоны и Парижа. Поэтому, думаю, излишне напоминать о том, что
решения, которые мы здесь примем, могут повлиять на расклад сил во всей Европе. —
По залу прокатился гул голосов, но, впрочем, почти сразу же голоса стихли, и
архиепископ продолжал:
— Итак, мы собрались в этом зале, чтобы обсудить то, что давно волнует
любого из нас. Плохие вести идут с Востока, из мест поистине бесценных для каждого
христианина, из Святой Земли. После разгрома Византийских армий при Монцикерте,
полчища неверных захватили не только все сухопутные, но и все морские пути в
Святую землю. Уже не пройти паломникам к Гробу Господню. Уже не приблизиться к
Вифлеему, не подойти к Назарету. И уже сам император Византии Алексей Комнин
взывает о помощи ко всем нам, к христианам Запада. Посол графа Фландрского, барон
Адальберт Лоранский привез письмо императора Алексея. Прошу вас, мессир
Адальберт, зачитайте письмо присутствующим.
Поднялся человек высокого роста в красном плаще, достал пергаментный свиток
и, откашлявшись, начал.
— Вот послушайте, любезные сеньоры, что пишет византийский правитель
нашему славному графу Роберту Фландрскому. — Барон развернул свиток тонкого
дорогого пергамента и стал читать громко, так, чтобы слышали все:
«Правители и сеньоры Европы, жители Запада, я, милостью Божьею,
император Восточной Римской Империи Алексей Комнин обращаюсь к вам с
просьбой о помощи.
Величайшая держава христиан восточных, славная наша Византия, наследница
великой славы старого Рима находится в немалой опасности. Турки, сарацины и
другие варвары угрожают нам со всех сторон, разграбляют страну и захватывают
большие христианские области. Неверные перекрыли все сухопутные и морские пути
в Святую Землю. Страшные орды кочевников заняли многие города на суше, а на
море огромный сарацинский флот не дает нашим кораблям прохода. Константинополь
уже почти окружен врагами. Из последних сил сражаемся мы, но не можем
положиться даже на солдат наших, ибо страх начинает проникать в сердца их, когда
до них все чаще доходят известия о зверствах кровожадных завоевателей, о
разрушении церквей и уничтожении святынь христианских. Мы не перестаем
молиться Господу, и с Его благословения, быть может, сдержим этот натиск, но нет у
нас возможности отбить то, что мы уже потеряли. Посему я обращаюсь к вам, как к
братьям во Христе: не медлите! Собирайте войска ваши и идите на выручку наших
святынь христианских, ибо сам Святой Гроб оказался в страшной опасности, в любую
минуту неверные могут уничтожить его, как могут они разрушить и священные
города, колыбели веры нашей Иерусалим, Вифлеем и Назарет. Так помешайте же им
сотворить непоправимое, ударьте со всей силой своих армий, обрушитесь со всей
мощью оружия вашего, освободите землю священную от поругания. Мы же всеми
своими силами и средствами поможем вам в нелегкой борьбе, дадим продовольствие и
золото вашим солдатам и военачальникам, и пусть ожидает вас не призрение
потомков, а великая слава земная и блаженство рая небесного».[34] .
Зачитав письмо императора, фландрский посол грузно опустился обратно на свое
место, а архиепископ снова поднялся и окинул взглядом присутствующих, словно
ожидая их реакции. Возгласы негодования наполнили воздух, когда они стихли,
архиепископ Шартрский вновь взял слово:
— Я знаю, что все описанное в этом письме соответствует истине. Наши братья в
тех землях сообщают то же самое. Бесчинства неверных не знают пределов. Недавно
мусульмане разрушили наш последний опорный пункт в Иерусалиме и предали
страшной смерти братьев древнейшего монастыря на горе Сион. Только нескольким
монахам чудом удалось спастись. Но об этом лучше расскажет сам настоятель
Сионской общины.
И аббат Мори встал и заговорил:
—Все вы знаете, что с некоторых пор христианских паломников перестали
пускать в Святой город. Более того. За последние годы те последователи пророка
Мухамеда, за которыми стоит тайная власть Сатаны, превратили почти все храмы
христовы в мечети, а в самое последнее время изгнали из города даже
милосерднейших братьев госпиталя Святого Иоанна. Наше аббатство на горе Сион
долгое время оставалось единственным островком сил света в море тьмы,
захлестнувшем землю Израилеву. И мы знали, какая участь, в конце концов, ожидает
и нас, и мы были в готовности. Мы почувствовали волну наступающего мрака заранее.
Но противостоять атаке сатанинского воинства мы, будучи в одиночестве, не смогли.
На нас напали ночью. Фанатики из мечети Аль-Акса, подстрекаемые магами из
Магриба, с согласия и при попустительстве местных властей окружили аббатство и
прорвались за стены. Мы защищались до последней возможности, но нас было
