адрес и военную тайну? Ох, чувствую, неспроста. Врать мужик не умеет, сразу видно, есть что скрывать. Только вот – что и самое главное – почему? Давай, двигаем на улицу Ленина, – проговорил Бандура.
Экспедиция к дому Мохова не принесла никаких результатов. Они фактически убедились, что начальник автобазы дал им правильный адрес. Но дверь была закрыта, а многочисленные соседи, хорошо знавшие семью Моховых, только подтвердили сказанное им на автобазе. Естественно, что никто из них не знал адресов ни близких, и тем более дальних родственников пенсионеров.
Злые, голодные, уставшие, выбитые из привычной колеи свалившимся на них несчастьем, мужчины были вынуждены отправиться восвояси ни с чем.
– Слушай, Юра, еще время позволяет, может, рванем в уголовный розыск?
– Ты что, ничего не понял? Заявление менты не приняли, значит, и дела никакого нет и быть не может. В ментовке послали, с таким же успехом и сыскари отправят по тому же адресу в пеший эротический тур, не сомневайся. Давай-ка лучше съездим домой, мне-то проще, моя дочка у бабушки с дедушкой, а тебе нужно Ирку предупредить. А завтра с самого утра начнем все заново. Я думаю, нужно по трассе проехать, до Пограничного, да потрясти там таможенников.
– И вправду, давай домой. Может, наши красавицы уже давно дома чай пьют, а мы с тобой тут весь город на уши поставили, – согласился Савельев.
На том и порешили.
Дождавшись глубокой ночи, когда, наконец, храп Никитичны перешел в четкую и размеренную фазу, Алена, соблюдая все возможные меры предосторожности, переползла на Юлькин топчан, нащупала в темноте ее ухо и приникла к нему своими губами.
– Юль, как ты думаешь, – зашептала она, – может, сделаем попытку подкупить кого-нибудь из охраны?
– Кого? Охранники все звери, как на подбор, а Никитична, по-моему, получает удовлетворение от демонстрации своей безраздельной власти. У меня вообще такое впечатление, что работает она здесь даже не за деньги, а на добровольных началах. Исключительно для собственного удовольствия.
– Ты другой выход видишь? Как выбраться из этого ада?
– Пока нет, но мы еще очень мало видели и знаем, надо смотреть, анализировать, думать, потому что лично я здесь долго не протяну. Не может быть, чтобы где-то не нашлось бреши. В любом деле, как бы оно ни было хорошо организовано, есть слабые места, я точно знаю. Надо искать.
– А ты видела вертолет и лодки?
– Видеть-то я видела, только мы с тобой ни летать, ни лодкой управлять не умеем. Так что на эти варианты даже и рассчитывать не приходится.
– А машины?
– Машины – это уже получше, только как? Ален, а ты обратила внимание, сколько вокруг женщин остриженных наголо? Они тут почти все обриты. То ли наказывают их так, то ли бандиты развлекаются, то ли таким образом гигиену пытаются соблюдать, нам, собственно, все равно. Нас с тобой любой из этих вариантов не устраивает.
– Налысо… Налысо… Катастрофа. А если им завтра придет в голову и нас оболванить под ноль? Так, подруга, думаем, думаем. – Алена занервничала не на шутку.
– Ты не суетись. Давай рассуждать спокойно. Обыскивают каждый день на входе и выходе, значит, перепрятать мешочек на теле и в одежде не удастся. Что не отбирают в принципе?
– Что? Косынки, марлевые повязки. Еще на нас осталось белье, халаты и обувь, – добросовестно начала перечислять Алена, прикидывая, где можно было бы устроить новый тайник для бриллиантов.
– Халаты и телогрейки мы оставляем на целый день в раздевалке, обувь тоже, остаются косынки и повязки. Да-а-а-а… Дела у нас с тобой просто швах. Что будем делать, подруга? Пока мешочек в наших руках, мы имеем малюсенький, но шанс на спасение. Вдруг найдется какая-нибудь алчная душонка? Ведь там на обеспеченную жизнь хватит два раза и внукам еще останется, устоять трудно. Учитывая, что моральных принципов у этих скотов нет, такую возможность исключать не будем. Поэтому мы должны забыть сейчас про все свои страдания и найти выход, как сберечь капитанское наследство.
– Слушай, я видела, что многие в раздевалке свою обувь не снимают. Бахилы-то огромные. Если не снимать кроссовки, то обувь остается единственным вариантом, да и теплее будет на цементном полу.
– Мысль, конечно, не очень, но другого выхода не вижу. Действуем.
В этот самый момент размеренный храп Никитичны, выдававший очередную руладу, достиг своей максимальной точки и внезапно оборвался. Подруги замерли не сговариваясь. Но тревога оказалась ложной. Буквально через считаные секунды Никитична захрапела вновь, соблюдая свой обычный ритм.
Юлька опустила руку, пошарила в темноте, нащупала кроссовку, подцепила и подняла на нары. В первую очередь нужно было убедиться, подходит ли этот вариант в принципе, ведь до этого никому из них в голову не приходило изучать конструктивные особенности собственной обуви и уж тем более прятать там несметные сокровища.
Сначала подруги попытались вытащить стельку, что оказалось не очень легким делом. Кроссовки были новые, куплены совсем недавно, специально для поездки в Китай. Помочь себе было нечем, да вдобавок приходилось действовать на ощупь в полной темноте. Приятельницам пришлось изрядно повозиться, прежде чем стелька, наконец, была отодрана и вытащена наружу. Под стелькой они обнаружили решетчатую прокладку с довольно большими квадратными ячейками, под решеткой – свободное пространство до самой подошвы. Это было то, что нужно!
Повозившись немного с прической, Алена распустила волосы и достала заветный мешочек.
– Я сейчас буду снимать резинку, – еле слышно зашептала она, – подставь на всякий случай руки.
Камни благополучно перекочевали в свободную полость нового хранилища, туда же отправилась и туго свернутая упаковка. Стелька была возвращена на свое место. Подруг терзали страшные сомнения, они очень боялись, что при ходьбе будет слышен звук свободно перекатывающихся камней, но в данный момент ничего лучше придумать не удалось. Надеясь на счастливый случай, подруги, наконец, смогли позволить себе короткий отдых.
Мужчины возвращались в родной гарнизон глубоко подавленные морально. В душе каждый из них надеялся увидеть свою любимую половинку дома живой и невредимой, но чуда не произошло.
Бандуру квартира встретила темнотой, молчанием, пыльной мебелью и холодной плитой. Не раздеваясь и не разуваясь, он сразу же кинулся к телефону. Сначала он сделал звонок командиру полка и рассказал обо всем, что с ними происходило в городе. Потом решил позвонить своему давнему знакомому, с которым когда-то вместе служил, – Ивану Никифорову. Тот уже довольно давно уволился из армии и, по слухам, связал свою судьбу с милицией. Чем черт не шутит, а вдруг да и сможет чем-то помочь. Телефон, записанный давным-давно на клочке бумаги, хоть с трудом, но отыскался, зато Ивана дома не оказалось. Жена Ивана Люся Бандуру узнала, была с ним очень приветлива и сообщила, что муж сегодня дежурит, а завтра будет целый день дома. Пригласила к обеду и продиктовала адрес.
У Савельевых дома было на удивление тихо, кругом царил образцовый порядок. Мальчишки с завидным трудолюбием прилежно корпели над уроками. Из кухни доносилась смесь соблазнительно-вкусных запахов и негромкое Иркино пение.
Михаил не стал пугать Ирину всякими страшилками, достаточно было и того, что сам он находился в состоянии близком к отчаянию. Он просто попросил прийти ее завтра пораньше, потому что ему надо с самого раннего утра уехать по делу. Иринка, как истинная жена военного, лишних вопросов задавать не стала, быстренько сообщила все дневные новости и упорхнула восвояси.
Ранним утром, едва рассвело, мужчины отправились в Пограничный. Первым делом они остановились на злополучном семьдесят пятом километре, вышли из машины и тщательно исследовали проклятое место. Как они ни старались, как ни расширяли круг своих поисков в надежде найти хоть какой-нибудь знак или зацепку, обнаружить что-либо существенное, что могло вывести их на след так странно пропавших жен, ничего не вышло. Все их попытки оказались безуспешными. Да и что, собственно, можно обнаружить на загородном шоссе? Несколько фантиков и пустую пачку от сигарет, которые равнодушный ветер гонял туда- сюда. Погода стояла сухая, солнечная, даже если бы здесь протопало стадо слонов, все равно бы следов не осталось.
Терзаемые скверными предчувствиями, майоры приехали в славный пограничный городок, где их
