распространенный мужской комплекс: все, как один, страстно мечтают о наследнике. Можно подумать, что, если родится доченька, он не станет ее любить. Регина, выхватывая телефонную трубку из рук мужа, предупредила сразу и категорически, что, кроме Елизаветы, на роль крестной матери будущего малыша никто не рассматривается. И смех и грех, люди совсем обалдели от счастья. Конечно, она с удовольствием станет крестной. Представить Кирилла в роли заботливого отца не хватало воображения, хотя, как говорится, факт налицо.
Новость была замечательная, она искренне радовалась за ребят. А у нее самой, кроме работы, ничего не было. Семейная жизнь не сложилась. Новых кавалеров на горизонте не наблюдалось. Перспектива в этом смысле образовалась нулевая. Где можно познакомиться с хорошим человеком в наше время и при таком ритме жизни? На дискотеки она давно не ходила. Вся ее жизнь шла по минутам и состояла из очень простой формулы: работа—дом—работа. Шарить голодным взглядом в общественном транспорте по равнодушным, чужим лицам в надежде поймать заинтересованный взгляд? Нет, эта история точно не про нее. Она лучше умрет в гордом одиночестве, чем пойдет по миру с протянутой рукой и жалобно просящим взглядом. Вот и получается: одиночество становится ее привычным состоянием.
Время от времени позванивала глубоко несчастная Маргарита. По крайней мере, не пропадала, с праздниками поздравляла регулярно, делилась новостями. У Маргариты ничего хорошего не происходило. Муж допился до белой горячки, бросил работу и выкидывал один фокус покруче другого. Самое страшное – из этой ситуации не было никакого выхода. Южная любовь по имени Эдуард, как и предполагала Елизавета, пропал бесследно. Ни звонков, ни обещанных писем наивная женщина так и не дождалась. Несмотря на это, Маргарита продолжала ждать, она и мысли не допускала, что любимый мог поступить с ней как последний подлец. Каждый раз она оправдывала его молчание какой-нибудь веской, ею самой изобретенной причиной и надежды не теряла. Случай оказался тяжелым. Елизавета терпеливо выслушивала бредни ослепшей от любви женщины и не пыталась возражать, а уж тем более давать советы. Зачем добивать хорошего человека, которому и так приходится хлебать горе большой ложкой? Эдуард, понятно, конченая дрянь, но для Маргариты он – самое лучшее воспоминание в жизни, пусть таким и останется.
Глава 10
Елизавета толком не запомнила дату знакомства с героическим тяжелораненым майором Николаем Худяковым. Все произошло очень буднично, в рабочем порядке. День начался как обычно и не сулил особых сюрпризов: пятиминутка, обход, назначения – словом, обыкновенная работа. После обеда ее пригласил к себе заведующий отделением.
– Надо проконсультировать одного больного, Елизавета Александровна. Очень интересный случай. Просто подарок для вашей будущей диссертации.
– Хорошо, вы же знаете, это не проблема. Надо идти в другое отделение или его уже к нам привезли? – поинтересовалась Елизавета. Ничего необычного в просьбе заведующего не было. Ей не раз приходилось знакомиться с будущими пациентами в других отделениях. Специфика заведения...
– К нам пока рановато. Наш герой находится в хирургии. Там такой букет, что хирургам пришлось серьезно повозиться. Разве что недельки через две к себе заберем.
– Неужели криминальный случай?
– Да бог с вами, коллега. У нас приличное лечебное учреждение. Человека в наш госпиталь доставили с войны самолетным спецрейсом, прямиком с Кавказа. Геройский, я должен заметить, мужик оказался. Но парню крупно не повезло. Тяжелейшая контузия плюс несколько осколочных ранений. Уже вторые сутки без сознания. Хирурги свою работу выполнили, постарались. Теперь перед нами стоит нелегкая задача вернуть человека к полноценной жизни.
– Не люблю я эти геройские варианты, – поморщилась Елизавета и, поймав недоуменный взгляд заведующего, пояснила: – Шумиха вокруг этих довольно странных людей всегда разгорается нешуточная. А если решат наградить доблестного воина, то тогда держись. Телевизионщики, корреспонденты, представители власти замучают вниманием и бесконечными посещениями.
– Вы не совсем правы, Елизавета Александровна. Странно, что у вас сложилось пренебрежительное отношение к героям, – удивленно развел руками заведующий.
– А мне в данной ситуации не биография важна, а диагноз. Герой не герой, какая разница. У меня здесь по палатам героев не перечесть.
Для меня, как лечащего врача, пока пациент находится в госпитале, не важно, геройский он человек или последний трус. У меня не герои, у меня пациенты, которых я обязана вылечить, поставить на ноги и дать шанс на полноценную жизнь.
– Суровы вы, не по годам суровы, коллега. Но спорить на эту животрепещущую тему не будем, хотя вопрос довольно сложный, почти философский.
– Я пошла?
– Да, да. Третья хирургия, пациента зовут майор Худяков.
Елизавета вышла из кабинета заведующего с улыбкой. Очень важно получать удовольствие от общения с начальством. Можно подумать, что без душещипательной беседы она не стала бы консультировать какого-нибудь больного. Смешно, честное слово. Клятву Гиппократа никто не отменял, и работу свою она любит.
Несмотря на не первый год работы в военном госпитале, Елизавета не могла смириться с некоторыми вещами. Сталкиваясь с искалеченными войной молодыми инвалидами, она каждый раз ужасалась про себя и переживала. Она никак не могла понять, как можно бросить комфортную современную жизнь и помчаться на войну. Этот майор не первый пациент в ее врачебной биографии, но понять логику поступков современных Рембо ей не удавалось. Чего им не хватает? Адреналина? Скорее всего, так и есть. В героизм и патриотизм не верилось, не та ситуация. Деньги? Тоже не аргумент, не такие уж огромные доходы. В Москве можно заработать гораздо больше, не рискуя жизнью, не стреляя в людей и не лазая по горам. Она пришла к выводу, что такие люди не совсем адекватны. Очень жаль их, молодых, обманутых призраками боевой романтики, а теперь брошенных на госпитальные койки. И жизни-то еще толком не видели, а уже научились убивать, терять друзей, практически больны войной до конца своих дней.
Когда она увидела Худякова, поняла сразу, что парень, как говорят в народе, не жилец. Майор был очень плох, несколько суток находился без сознания. Она внимательно прочла историю болезни и поняла: к большому сожалению, она, скорее всего, не ошиблась. Прогноз на дальнейшее складывался крайне неутешительный. Этот майор мог надеяться только на чудо. А чудеса, к большому сожалению, редко случаются в жизни. Если ему удастся выкарабкаться и обмануть пустоглазую с косой, светит ему незавидная жизнь инвалида.
Когда через несколько недель Худякова привезли в их отделение из хирургии, она искренне обрадовалась, что парень не сдался. Штопаный и перештопанный, он был очень слаб, но жив. А это – самое главное.
Николай Худяков с самого раннего детства не сомневался ни на минуту, что станет военным. В его семье все мужчины без исключения с незапамятных времен служили Отечеству именно в данном качестве и миссию эту считали почетной. Поэтому выбор профессии для мальчика был предопределен до рождения. Его это нисколько не напрягало, наоборот, он считал, что настоящий мужчина обязан быть прежде всего воином. Закончив девять классов, Коля поступил в Московское суворовское училище, причем без всякой протекции и блата. Училище закончил с золотой медалью. Он никогда не был ботаником или зубрилой. Природа наградила его острым умом и прекрасной, почти феноменальной памятью, учился легко, почти играючи. За это ему частенько прощали неукротимо-хулиганский характер, любовь к шалостям и выдумкам. Незаурядность поведения не очень хорошо сочеталась с воинской дисциплиной и казарменной муштрой.
После окончания Сурки решил продолжить образование в военном институте. Как лучший из лучших, он имел право на выбор. Худяков довольно долго колебался, что предпочесть? Привлекал факультет иностранных языков, но в конце концов Николай решил поступать на факультет зарубежной военной информации, подумал, что так будет вернее и гораздо интереснее. Иностранные языки можно изучать и факультативно, было бы желание. Годы учебы пролетели быстро, он и опомниться не успел, как на его плечах засияли новенькие лейтенантские погоны. Началась взрослая жизнь. После окончания вуза с красным дипломом его зачислили в распоряжение Главного разведывательного управления Генерального штаба. Поначалу кабинетная и совсем не героическая, а почти рутинная работа в стенах Генерального
