доходит, - и некоторые из цыган купили радиоприемники, и все стали ходить в кино и вообще ведут себя теперь так, что внуков их вряд ли отличишь от ваших или моих.
Вот какую работу мы ведем в Комитете, и в тот самый день, о котором я рассказываю, мы должны были обсудить вопрос о контроле над рождаемостью. А это, джентльмены, очень острый вопрос. Что мы-то все пользуемся противозачаточными средствами, само собой разумеется. Но ведь мы особое дело, ведь это мы в конце концов управляем этой огромной демократической страной. Но когда встает вопрос, можно ли позволить пользоваться этими средствами массе и низшим классам, тут возникает сложнейшая экономическая проблема, которая преподавателю колледжа и то вряд ли по плечу.
Одни твердят одно, другие - другое, и так без конца. Одна группа провозглашает, что высшие классы, то есть мы, люди великой британской породы, должны заводить как можно больше детей, чтобы сохранить контроль над этой великой страной и идеалы, за которые всегда стояли мы и наши предки, а этим низшим классам не к чему плодить свое неинтеллигентное потомство. Но другие напоминают, что теперь, когда мы сократили иммиграцию и нуждаемся в дешевой рабочей силе, где ж ее легче раздобыть, как не поощряя всех этих итальяшек и цыган, чтоб они плодились вовсю?
Да, друзья, спор у нас был жаркий. Только одни упомянут священное имя Рузвельта, эти его бессмертные слова о Самоубийстве Расы, как другие, черт подери, возьмут те же самые слова и докажут, что понимать их надо совсем наоборот!
Когда обсуждаются практические вопросы, ну, например, как убрать витрины магазинов или пускать ли в продажу точилки дли карандашей, тут я могу пораскинуть мозгами не хуже других, но этот вопрос был мне явно не по зубам. Я видел, что и Джо Минчин чувствует то же самое, а ведь среди самых важных бизнесменов Зенита мало кто годится в подметки Джо Минчину.
В самом деле, имя его известно далеко за пределами Зенита, его повторяют в городах и поселках по всей стране. Джо - я очень горжусь, что могу называть его просто Джо, он же всегда зовет меня Лоу,- он президент фирмы маслоочистителей «Малые Титаны». Если кто из вас, ребята, еще не оборудовал в своей машине «Малый Титан», мой вам совет - сделайте это поскорее. Конечно, я всегда относился к Джо с большим почтением -
А, вот и ты, сынок! Похоже, ты мог бы ходить за картами до утра! И «Уайт рок» принес? Принес, ну-ну! Я уж и не надеялся. На, держи четвертак, можешь купить себе акцию «Дженерал Моторс», да выбери, какая получше.
Наконец-то, джентльмены, у нас новые карты, теперь, слава богу, можно приниматься за игру. Я только за одну минутку кончу анекдот, который нам рассказывал Мак Макмак. И вы увидите, что ради него стоило повременить с покером.
Я уже говорил, - что! вы поняли, в какой обстановке рассказывался анекдот,- что мы с Джо Минчином заседали в этом Комитете по Американизации, и я вижу, ему спор насчет противозачаточных средств надоел не меньше, чем мне. Подсел я к нему в уголок и говорю: «До чего же им нравится тянуть волынку! А по- моему, сказал свое мнение - и хватит».
«Ясное дело, - говорит. - Вот что, Лоу, а вы ведь, кажется, еще не видели мою хижину на озере Майшипагонтилакит, а?»
«Нет, - говорю, - не видел, но слышал, другой такой славной хижины нет во всем штате».
«Ну, - говорит,- может, это вы и хватили, но масса архитекторов и даже преподобный Элмер Гентри, который бывал за границей, - все находят, что она не так уж плоха. Вот что, Лоу, - говорит, - в следующую субботу я собираюсь отправиться туда на рыбалку, теперь уж тепло, а что, если и вам поехать с нами?»
Вот ведь какой это человек, м-р Минчин, богач, выколачивает, я в точности знаю, чистеньких шестьдесят, а то и семьдесят тысяч в год, а ведь такой простой, без претензий, и совсем не воображает, что он чем-то лучше нас с вами. Конечно, говорю, буду до смерти рад поехать, если только жена отпустит, - и вот я поехал с Джо и его компанией, хотя, должен признаться, жена подняла такую бучу, что ой-ой- ой.
Незачем перечислять, кто был еще в этой компании,- я ведь только расскажу вам анекдот, который слышал от Мака Макмака, и мы примемся опять за игру. Разве что упомянуть, - кроме Джо Минчина и меня, были там Верджил Гэнч, один из самых влиятельных бизнесменов Зенита, в его руках вся угольная и лесная промышленность, и он такой замечательный оратор, и Депью ле-Ви, адвокат, очень изысканный господин, окончил Сити-Колледж в Нью-Йорке, - одно с ним плохо, такой он имеет зуб на евреев, что хоть кому надоест своими разговорами о них, - и Мак Макмак -
Но если уж говорить о тонких штучках, так это одна из самых тонких.
Когда Мак еще только открыл свою контору, его коллеги называли себя «владельцами похоронных бюро», но с тех пор (в душе у Мака, всегда такого веселого и жизнерадостного, есть очень серьезные и идеалистические струны), с тех пор - он доказал мне это с помощью статистики - 51,7% из его коллег настаивают, чтоб их называли «организаторы последнего обряда».
И Мак первым в Зените стал строить изящные крематории - хотя нет, ведущие специалисты называют их, кажется, апартаменты для покойников. Я их видел - нет, слава богу, не потому, что в нашей маленькой семье стряслась какая-нибудь ужасная катастрофа: перед открытием Мак устроил прием, и мы убедились, до чего же все в таком месте может быть прелестно и в то же время удобно.
Послушайте, это была просто бонбоньерка! Какое утешение войти сюда бедной семье, которая хоронит любимца. Главная часовня похожа на элегантную гостиную в частном доме, большая комната с уютным камином и простыми, но милыми картинками - пейзажи, котята и тому подобное, много пальм, две канарейки в позолоченных клетках, большие мягкие кресла, две тахты, обитые парчой, - такие длинные, что на них можно растянуться, - хотя, конечно, спать в таком месте не захочется, - и маленький холл, где семья, которую постигла утрата, может сидеть почти в полном уединении; ей-богу, этот холл обставлен не хуже будуара, на столе свежие номера «Вог», «Уэстерн крисчен адвокат», «Хиропрактик», «Абрамс метод куотерли» и еще много серьезных, но интересных журналов и потом - трогательная вещь, это сам Мак придумал - аккуратная стопка носовых платков для родственников, совсем бесплатно.
И священник должен стоять в отгороженном уголке, вроде старинного портшеза, так кажется, их называли, а не говорить последнее слово об усопшем прямо у гроба, задевая чувства всех собравшихся. И гроб, с помощью небольшого контактного ролика, въезжает в часовню-гостиную словно по волшебству, сам; как объяснил мне Мак, это вызывает трепет и ощущение таинства.
Да, друзья, ничего не забыли, чтобы смягчить скорбь и усовершенствовать этот старый печальный обряд.
И уж поверьте, Мак устроил первоклассный прием в честь открытия этих апартаментов для покойников. Сначала мы осмотрели часовню и расписались в Книге посетителей - такой опрятный том в переплете из телячьей кожи, - и квартет ХАМЛ спел несколько подходящих песенок: «Куда ты от нас улетаешь, ласточка?» и «Поднимая бокал, посмотри мне в глаза». А потом преподобный Отто Хикенлупер из Центральной методистской церкви сделал несколько очень интересных и глубокомысленных замечаний о том, что наука и современная американская техника могут притупить неизбежную боль утраты, а потом подали апельсиновый шербет и французские пирожные разных сортов.
Первоклассно организованное дело, что ни говорите, и…
А
Мак сам мне сказал, что эти апартаменты для покойников окупились меньше чем за семнадцать месяцев!
Многие хотели взять на себя похороны преподобного д-ра Эффлина, которого убила служанка, но заказ получил Мак, хотя цены у него и выше: вдова оценила элегантность его часовни-гостиной. Вот как он поставил дело!
И наконец, в нашей компании был не кто-нибудь, а профессор Уиннемакского университета. Вот как!
Все мы, даже Джо Минчин, чувствовали, что он, пожалуй, на голову выше нас, но, господь с вами, посмотреть на него, так никогда не подумаешь - такой же простой, общительный, свойский парень, как любой из нас.
