ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЗНАЛ КУЛИДЖА

ивнинг пост»: он узнает, почему мы самая передовая нация в мире и какой у нас простор для каждой индивидуальности.

Находятся нытики, которым не по душе Америка, они твердят, что мы стандартизировались, но -

Но достаточно взять для примера - поймите, только для примера, - парня, с которым я как раз сегодня завтракал, перед отъездом: какая же между нами разница. Мы оба завсегдатаи своих клубов, оба члены Спортивного клуба, наши конторы в одном квартале, живем мы в четверти мили друг от друга, оба любим погонять в гольф и послушать по радио хороший джаз. И, однако, мы с этим парнем - его зовут Бэббит, Дж. Ф. Бэббит, он занимается продажей недвижимости - так же не похожи, как Моисей и Джин Тэнни.

Эти бедняги европейцы после войны сникли и не могут развернуться, у них нет этой широкой и свободной инициативы, типичной для Америки,- а вот мы с Джорджем, хотя и приятели, но до чего же мы разные -

Ну вот, хотя бы: я вожу крейслер, а у Бэббита - машина другой марки. Я конгрегационалист, а Бэббит ходит только в свою старую пресвитерианскую церковь. Он носит очки с большими круглыми стеклами, а меня вы ни за что не заставите надеть что-нибудь, кроме пенсне,- по-моему, так куда представительнее. Он с удовольствием играет в гольф, а я хоть каждый день готов удить рыбу. Ну - и так дальше. Да, сэр, просто удивительно, до чего американская цивилизация, символом которой, можно сказать, стала современная реклама,- до чего она поощряет, как выразился недавно один оратор в Кивани-клубе, расцвет индивидуализма.

А в нашей поездке -

Короче говоря, мы без приключений добрались до Трои - заглянули. к кузену Уолтеру, а потом в Нью- Йорк -

Знаете, Уолт принял нас просто классно. Я стал думать, не такой уж он плохой парень, в конце-то концов. У него новый дом, и я первый скажу,- дом такой же современный, как и у меня. Уютный, современный домик! Пылесос, и газовая сушилка, и новый бесшумный электрохолодильник.

Как же все-таки это удобно! Никогда не мог понять, зачем надо было поднимать столько шума из-за Бейба Рута или даже уж такого действительно пионера науки, как Линдберг, когда никто еще и пальцем не пошевельнул, чтобы прославить нашего собственного гения, который изобрел электрохолодильник.

Только подумать, что это за изобретение! Можно сделать любой замороженный десерт! И не нужен продавец льда, который пачкает вам крыльцо! Ледяная вода всегда к вашим услугам-и днем и ночью можно приготовить освежающий напиток! Я всегда говорю: пусть их, кто хочет, заводят себе большие библиотеки, и всякие там картинные галереи, и органы в гостиной, и розарии, но когда доходит до вещей домашнего обихода, которые делают жизнь удобнее и приятнее,- дайте мне электрохолодильник!

И, должен признаться, радиоприемник Уолта чуть-чуть получше моего. А ведь мало что так ясно определяет твое социальное положение, как приемник.

Ну, что это за изобретение! Что за изобретение/ А еще говорят о чудесах -

Вы только подумайте! Вот сидите вы дома, в старом мягком кресле, как сверчок за печью-или правильно сказать на печи?-ну, да неважно. Сидите вы, потягивая трубку, вертите ручки - и что же? Только подумайте! У себя дома вы слушаете лучшие джазы страны, музыку, которую играют в шикарных отелях Чикаго, и этот великолепный оркестр из Сион-сити! Репортаж о хоккейных матчах передают прямо со стадиона! Вы слушаете шутки лучших комиков страны -

Вот и вчера выступали первоклассные артисты. Двое болтают в пульмане, совсем как мы. «Не встречал ли я вас в Буффало?» - спрашивает один. И другой отвечает: «Никогда не бывал в Буффало». Тогда первый говорит: «Да и я тоже - наверное, это другие повстречались!»

Вот так, сэр! И подумайте, сколько передают просветительных бесед! Только вчера вечером я узнал, что в глазу обычной комнатной мухи помещается несколько тысяч - кажется, не меньше - отдельных линз. Слыхали про такое?

И потом эти проповеди в воскресенье утром. Одного этого довольно, чтобы радио стало, может, самым революционным изобретением на свете.

Ведь как эти проповеди духовно возвышают беднягу, который всю неделю, с перерывом разве что на завтрак в Кивани-клубе, должен корпеть и вкалывать, забыв среди бумажной пыли о высоких материях. Клянусь вам! До смерти не забуду одну проповедь, если бы не радио, я ее и не услышал бы, произносил ее преподобный Вэйо в Янгстауне, штат Огайо,- и он все толковал, что не считает каждого атеиста бутлеггером, но жизнь свою готов прозакладывать, что каждый бутлеггер - атеист!

Остроумная мысль для проповеди, а? И потом -

Да, сэр, ничто так не содействует здоровому интернационализму и не сокрушает так подрывную и пагубную пропаганду большевиков и всех этих пацифистов, как радио, и лично я считаю его вдохновителем Новой Эры, - наравне с новейшими каталогами.

Я уже говорил вам, приемник у Уолта не хуже моего, и мы отлично покатались вокруг Трои, а в воскресенье они устроили большую вечеринку с пивом - только на этот раз мы немного и засиделись, - а так я был рад узнать, что Уолт соблюдает режим и ложится около десяти.

Ведь это самая верная поговорка: «Рано ложиться, рано вставать - горя и хвори не будете знать», - я ее на себе проверил полностью, - и еще мы ездили поиграть в гольф -

В общем-то, мне кажется, климат стал сейчас помягче, чем во времена нашего детства. В газетах пишут, что он существенно не изменился, да пусть их говорят что угодно, неужели вы не помните, как дьявольски холодно было по утрам, когда надо было вставать и топать в школу, теперь уж больше нет таких суровых зим - может, и поэтому дети теперь не такие выносливые, как мы были -

Но вернемся к Уолту. Как я уж говорил, мне у него понравилось, я этого и не ждал,- а особенно понравились его рассказы о войне: он все знает из первых рук, был лейтенантом в интендантских войсках в Девоне -

И до чего превратно многие представляют себе эту войну! Не хочу критиковать генерала Першинга - знаю, его считают одним из наших величайших генералов, под стать Гранту, и Ли, и Израэлю Путнэму, но ведь что надо было сделать,- я бы и сделал это, имей я власть,- надо было наступать прямиком на Берлин, и пусть бы тогда немцы узнали, почем фунт лиха, как мы узнали.

Я стал все это объяснять жене, и она говорит: «Ну, Лоуэл Т. Шмальц, мне за тебя стыдно! Разве нет среди наших знакомых немцев очень приятных людей?»

«Ты не знаешь немцев, как я,- отвечаю.- У них нет передовых идеалов. Они верят в деспотизм, тиранию, насилие и тому подобное, и если они сами не поняли наши демократические идеи, надо им эти идеи навязать силой, вот как надо поступать с немцами! Но в то же время, - говорю, - одного у них не отнять: после войны они здорово взялись за дело. Хорошо бы наши рабочие брали с них пример, а то лишь поглядывают на часы да только и думают о прибавке!»

Короче говоря, в Трое нам очень понравилось, а потом мы поехали в Нью-Йорк.

В этом городе мне все время было не по себе. Проклятые ньюйоркцы - надеюсь, среди вас их нет, джентльмены, они, кажется, считают себя ведущими людьми Америки, а я всегда говорю: на самом-то деле во всей стране нет города провинциальнее! По мне так Чикаго куда лучше.

Когда я бываю в Чикаго, я, знаете, всегда останавливаюсь в гранд-отеле Императорский Дворец - спокойное, уютное местечко. Меня все там знают и спешат услужить, а в этих огромных нью-йоркских отелях коридорные так дьявольски независимы, можно подумать, они делают тебе одолжение.

Что же до бизнеса-

В Чикаго я, можно сказать, почти всегда имею дело со Старбрайтом, Хорнером и Доддом; и сам Билли Додд заботится обо мне, иметь с ним дело - одно удовольствие: прямой, откровенный человек, и всегда у него есть для вас про запас хороший анекдот и отличная сигара, всегда он приветлив и не устраивает скандала, если кто и опоздает немного с уплатой и попросит отсрочку дня на два или даже на месяц. Да, сэр, мы не раз завтракали с Билли в старом Палмер-хаузе, пока его не снесли, и хоть этот новый Палмер- хауз - можно сказать, настоящий дворец, все же в старом была своя прелесть, там отлично умели зажарить мясо с луком. И тушить устриц. Но в Нью-Йорке -

Все эти чертовы французские блюда, и эти цены -

«Бог мой - говорю я одному такому умнику, кажется, его зовут метрдотелем, - ну, тому, кто принимает