— Подождите...
Эта встреча вызвала у Джезаля неожиданный и болезненный наплыв сильных чувств. Мысль о том, что Арди в плену у этого отвратительного калеки, была невыносима. Но Горст ничего подобного не испытывал.
— Во дворец, ваше величество.
Он, не оглядываясь, потащил Джезаля прочь, в сторону парка. Остальные королевские телохранители спешили позади. Осколки камней падали вниз и стучали по крышам, катились по дороге, отлетали от доспехов рыцарей-телохранителей.
— Они идут, — пробормотал Маровия, мрачно глядя в сторону площади Маршалов.
Ферро присела на корточки, обхватив голову руками. Чудовищное эхо все еще гудело, отражаясь от высоких белых стен. Булыжник размером с человеческую голову рухнул с неба и разбился о землю в нескольких шагах от нее, черные осколки разбросало по белому ковру из опилок. Другой валун, в десять раз больше этого, пробил крышу здания. Стекла со звоном посыпались из разбитых окон. Пыль кружилась на улицах и площади, завиваясь в серые клубы. Постепенно шум стихал. Рукотворный камнепад прекратился, наступила многозначительная тишина.
— И что теперь? — зло спросила она у Байяза.
— Теперь они придут.
Где-то на улицах послышался страшный треск, закричали люди, потом вопли неожиданно оборвались. Байяз повернулся к Ферро, нервно сжимая челюсти.
— Когда начнем, не сходи с места. Ни на йоту. Круги были аккуратно...
— Беспокойся о себе, маг.
— Я все сделаю. Открой ящик, Ферро.
Она мрачно замерла, инстинктивно потирая пальцы. Когда ящик откроется, пути назад не будет, Ферро чувствовала это.
— Сейчас же, — резко приказал Байяз. — Давай, если ты жаждешь мести!
— Ш-ш-ш...
Отступать было поздно. Ферро присела, положила руку на холодный металл крышки. Тайная черная тропа — единственный выход, другого выхода не было никогда. Она нашла секретную защелку и нажала на нее. Крышка бесшумно поднялась, и странный трепет сначала просочился в воздух, потом заструился, потом потек, поглощая ее, так что перехватило горло.
Семя лежало внутри, на металлических кольцах, как в гнезде. Тусклая, серая, ничем не примечательная глыба. Ферро охватила его пальцами. Тяжелое, как свинец, холодное как лед. Она вытащила Семя из коробки.
— Хорошо.
Однако лицо Байяза кривилось от страха и отвращения, когда он смотрел на нее. Ферро протянула ему Семя, и маг резко отпрянул. На лбу старика выступили бусинки пота.
— Не подходи ближе!
Ферро резко захлопнула ящик. Два гвардейца Союза, закованные в доспехи, показались на площади. Они пятились, держа в руках тяжелые мечи. Они явно были напуганы, словно их преследовала целая армия. Но из-за угла появился только один человек — мужчина в белых доспехах, украшенных рисунком из блестящего металла. Его темное лицо было молодым, гладким и прекрасным, но глаза казались старыми. Ферро уже видела такое лицо в пустынных землях близ Дагоски.
Едок.
Гвардейцы разом шагнули к нему, один издал пронзительный боевой клич. Едок без труда уклонился от мечей, неожиданно плавно двинулся вперед и легко подхватил рукой одного из солдат. Послышался глухой стук, когда рука прогнула щит и нагрудник гвардейца и подбросила его в воздух. Он рухнул вниз в двадцати шагах от того места, где стоял, и несколько раз перевернулся, оставляя темные метки посреди белого покрова из опилок. Он замер недалеко от Ферро, кашлянул, выплюнул длинную струю крови и затих.
Второй гвардеец попятился. Едок взглянул на него, и на совершенном лице отразилась печаль. Воздух вокруг него коротко вспыхнул, и меч гвардейца со стуком упал на землю. Гвардеец издал долгий, пронзительный крик и схватился за голову. Его череп разорвало на части, дождь из осколков костей и кусков плоти посыпался на стену белого здания за его спиной. Безголовое тело рухнуло на землю. Наступила тишина.
— Добро пожаловать в Агрионт! — прокричал Байяз.
Глаза Ферро следили за молниеносными движениями высоко наверху — фигура в белых доспехах неслась по крыше. Она совершила невероятный прыжок через широкое пространство между двумя зданиями, прямо на соседнюю крышу, и исчезла из виду. А внизу женщина, одетая в блестящую кольчугу, выплыла из тени на площадь. Ее бедра покачивались, когда она медленно двигалась вперед, на безупречном лице сияла счастливая улыбка. В руке она держала длинное копье. Ферро напряглась и еще крепче сжала пальцами Семя.
Позади нее рухнула часть стены, куски камня с грохотом посыпались на землю. Огромный человек шагнул в образовавшийся рваный проем. Он держал в руке громадную деревянную дубину с черными металлическими шипами. Его доспехи и его длинная борода были покрыты пылью.
За ним следовали еще двое — мужчина и женщина с той же гладкой кожей, с теми же молодыми лицами и старыми черными глазами. Мрачно глядя на них, Ферро вытащила меч из ножен. Блеснул холодный металл. Даже если это не поможет, с клинком в руке как-то спокойнее.
— Добро пожаловать всем! — прокричал Байяз. — Я ждал тебя, Мамун!
Первый из едоков сдвинул брови, осторожно перешагивая через обезглавленный труп.
— А мы ждали тебя.
Белые тени спорхнули с крыш домов и с шумом приземлись на площади, пригнувшись, а потом распрямились.
— А где этот ползучий призрак Юлвей?
— Он не может быть с нами.
— Захарус?
— Завяз в трясине разрушенного запада, надеется вылечить труп, перевязав раны мертвецу.
— Конейль?
— Слишком увлечена прошлым, чтобы заглядывать в будущее.
— Значит, ты остался совсем один. Ну, не считая этого создания. — Бесстрастный взгляд Маму на устремился на Ферро. — Она весьма странная.
— Да, странная и исключительно сложная, но многообещающая.
Ферро посмотрела сурово, но ничего не сказала. Если надо что-то сказать, она сделает это своим мечом.
— Что ж. — Байяз пожал плечами, — моим лучшим советчиком всегда был я сам.
— А что тебе остается? Ты разрушил свой орден, и всему виной твоя гордость, высокомерие и жажда власти.
Новые белые фигуры появились в дверных проемах зданий по краям площади, неторопливо вышли с прилегающих улиц. Одни гордо вышагивали, точно лорды, другие держались за руки, как любовники.
— Власть — это единственное, что тебя интересовало, но теперь ты потерял ее. Первый из магов — последний из магов.
— Да, так все и выглядит. Разве ты не рад?
— Я не нахожу в этом никакого удовольствия. Это то, что должно быть сделано.
— А, праведный бой? Священная обязанность? Крестовый поход? Думаешь, твои методы заставят Бога улыбнуться?
Мамун пожал плечами.
— Бог улыбается, глядя на результаты.
И снова фигуры в белых доспехах появились на площади и рассредоточились по краям. Их движения отличались небрежной грацией, непринужденной силой и безграничным высокомерием. Ферро
