вечеринку, уж больно странное было предложение.
— Он заманит всех к себе и перережет, — сказал один парень, рассмеявшись, но его смех оказался каким-то удушливым, нервным и неестественно громким.
— Идешь? — спросил Дэннис у Мэри.
— Конечно, нет, — солгала она. Мэри уже решила, что наденет на вечеринку.
17
«Как будто она боялась, что ее узнают».
Вечером того же дня Брайан сидел в стеклодувной мастерской, со всех сторон обдаваемый жаром. Он думал о словах детектива, о сходстве девушки из рассказа Турмана и той, что он встретил на вечеринке. Думал о Полли. Брайан не знал, что? все это значит, но в одном не сомневался: на лекции Уильямса он больше не явится. Может быть, его хотели сломать? Свести с ума? Или сбить с толку? Да пошли они все. Назад он не вернется.
«Как будто она боялась…»
Нет.
«…что ее узнают».
Неужели в ту ночь в мастерской он встретил ту же девушку, о которой упоминал детектив, пропавшую Дианну Уорд? Невозможно. Почему она назвалась Полли? Или это Уильямс ее нарочно подослал? Еще одна его заморочка, еще один грязный трюк? Мысли о Полли начинали преследовать Брайана, терзать его, пока он вдруг не почувствовал, что вот-вот разорвется надвое: один Брайан пойдет дальше, а другой в страхе повернет назад.
«Какого черта здесь творится?»
Брайан выдувал для матери очередную вазу, хотя они стояли уже по всему дому. Во время последней поездки домой он нашел их нетронутыми под слоем пыли в каком-то заброшенном шкафу. И все же — важнее всего усилие.
В динамиках, подвешенных по углам помещения, гремели «Дорз». Здание мастерской студенты окрестили Убойной в честь американского скульптора, выходца из Китая, возглавлявшего кафедру искусств в Винчестере. Поговаривали — хотя сам Брайан такого ни разу не видел, — что каждый вечер, когда мастерская пустовала, доктор Лин практиковался здесь в дзюдо. Поэтому название намекало на то, что, если ваши оценки по предмету профессора не на должном уровне, мистер Лин надерет вам задницу.
Сейчас преподаватель ассистировал Брайану у печи. Брайан держал стеклодувную трубку, собирая цветные стружки: на этот раз синие и зеленые — под теперешнее свое настроение, обычную сентябрьскую хандру, которая всегда охватывала его в конце семестра.
— Вращай! — подсказал доктор Лин, и Брайан крутанул трубку, нагнетая воздух, протыкая стекло и выдувая огненно-оранжевую сферу.
Огонь обжигал обнаженную грудь Брайана. Он весь взмок и покрылся сажей. Печь ревела и засасывала воздух из помещения. Брайан вдруг обнаружил, что на этой стадии работы можно кричать, буквально вопить во всю глотку, и никто его не услышит.
— «This is the end, — пел Джим Моррисон сквозь рев, — my beautiful friend. This is the end».
Когда Брайан поставил на дне вазы метку, доктор Лин ушел. Брайан постучал по трубке, и ваза осталась цела. В ней не оказалось ни одной трещинки, ни единого дефекта. А еще ваза выглядела ужасно: броской расцветки, она больше напоминала стекловидную массу, чем сосуд. И выглядела идеально. Он назовет ее «Исход»: акт избавления, полного освобождения.
Дома столько проблем. Кэти, к примеру. Она по-прежнему звонила почти каждый вечер и слала дешевые открытки из колледжа Вассара. Каждое свое послание Кэти подписывала словами «люблю тебя!», и ее упорство начало утомлять Брайана. Жестокость расстояния. Семьсот миль, отделявших Винчестер от колледжа Вассара, изменили Брайана. Нью-Йорк теперь казался каким-то далеким краем, мифической страной, которая существовала лишь на серовато-желтых и зеленых фотографиях, снятых «Полароидом» в восьмидесятые. После переезда в университет Брайан стал по-иному воспринимать образ родного дома, который все больше мутнел и расплывался. Временами Брайан не мог вспомнить даже лицо матери.
Сколько девчонок у него было? Десять? Двенадцать? Трудно сказать. Некоторых он не помнил. Некоторые не имели значения. А некоторые — как та, которая назвалась Полли и попалась ему на прошлых выходных, — просто не имели смысла, принимая во внимание обстоятельства их знакомства.
Сейчас Брайан думал о той девушке. Именно из-за нее он ушел сегодня с лекции. Уильямс пудрит мозги, ясное дело. Эта девчонка была частью его замысла, элементом головоломки. Брайану даже не придется рассказывать о ней Кэти, когда доберется до Покипси, поэтому ее — эту Полли — можно смело вычеркнуть из списка. В конце концов, между ними ничего не было. Брайан мог бы написать Кэти письмо и все объяснить. «Дорогая Кэти, — начал бы он, — ты не поверишь, что со мной приключилось на прошлой неделе».
Все обернется шуткой. Да, он целовался с ней. Но в прошлом году Кэти тоже целовалась с одним парнем по имени Майкл, и Брайану было плевать. Так произошло, и он это преодолел. Точно так же и здесь, кроме…
Кроме одного: что хотел этим доказать Уильямс? Что ему делать с информацией, которую дала Полли? Чем дольше он над этим размышлял, тем больше бесился. Как бы то ни было, Уильямс задел его личную жизнь. Может, профессор чокнулся, превратился в психа, которому нравится издеваться над студентами? Не пытался ли Уильямс разоблачить его, подставить или как-нибудь…
— Хаус?
Обернувшись, Брайан увидел того самого парня, которого заметил в Убойной на прошлых выходных.
— Он самый.
— Ты был тут в прошлую пятницу? — спросил парень. Брайан вспомнил: именно он пил тогда кофе; из его кружки тонкой струйкой вылетал дым.
— Может быть.
— Что за девчонка сидела с тобой?
— Понятия не имею. Просто какая-то телка. Послушай, дружище, мы сильно нажрались. Я даже не помню, что тогда плел. Я…
— Кажется, я знаю ту девушку.
— Да ну! — Брайан был заинтригован.
— Ага. Она… Смешно даже. Звучит безумно, но эта девчонка
Брайан уставился на парня:
— Ты о чем?
— По крайней мере так говорят. Она пропала в моем городе много лет назад, еще в восьмидесятых, а когда я пошел в школу, ее останки нашли где-то в Калифорнии. Около Сан-Франциско. Убили ее, короче. К тому времени вся ее семья разъехалась. Старик, Богом клянусь… она совсем как на тех фотках, что я видел. Но только твоя девчонка была…
Пристыженный, Брайан отвернулся, затем спросил:
— Ты сам откуда?
— Из Кейла, из Индианы, — ответил парень. — Штат сизых петухов. Слыхал, наверное?
— Нет, — произнес Брайан, задумавшись.
— Джейсон Неттлз, — представился парень, протянув для рукопожатия заляпанную краской руку. — Зови меня Нэт. Учусь живописи и дую стекло.
Но Брайан уже погрузился в свои мысли. Защелки в его мозгу постепенно становились на место, одна за другой, одна за другой.
Кейл. Там же работал и детектив, который рассказывал о пропавшей девушке. Возможно ли, чтобы девчонка, которую Брайан привел сюда, была как-то связана с историей полицейского?
