— Моя дорогая мисс Гаскойн, — наконец выговорил Драмм, вытирая глаза. — Вы считаете, постройка несовместима с понятием добропорядочности? Судя по вашей реакции, можно решить, будто джентльмен, оставляющий леди постройку, ничем не лучше джентльмена, оставляющего даму с ребенком на руках. Или я не прав? Сарай — не украшение, хотя, может быть, это несколько более дорогой подарок, чем коробка конфет. И все-таки мне неизвестны дамы, которые получали бы сараи от своих… — Он взглянул на мальчиков и невинно добавил: — Гостей.
Мальчишки засмеялись. Александра, покраснев, грозно взглянула на них.
— Я думаю, люди решат, — продолжал Драмм, — что граф Драммонд — такой же испорченный, как остальные бездельники-аристократы, и стремится переделать все для своего удобства. Прикован к кровати всего на месяц строит сарай для собственных нужд? Они будут удивлены и напуганы. В их глазах я предстану капризным, пресыщенным чудаком. Это создаст мне замечательную репутацию, но вашей никоим образом не коснется. Принимая во внимание мое самомнение плюс превосходное знание нашего жестокого мира, позвольте заметить: думаю, большинство соседей просто мечтали бы, чтобы я сломал ногу возле их крыльца.
Все в комнате засмеялись. Кроме Александры. Граф выставил ее дурочкой. А почему бы и нет? — с негодованием подумала она. Он человек с титулом, с деньгами, обладающий властью. Ее гордость не может противостоять всему этому. Глупо было с ее стороны думать, что она сумеет запретить ему делать то, что он пожелает. Хватит изображать дурочку.
— Прекрасно, — сказала девушка, опуская голову. — Делайте что хотите. Я вижу, мои возражения оказались несущественными.
Она повернулась и вышла из комнаты, не заметив, как хмуро граф смотрит ей вслед.
Расстроенная Александра дергала сорняки в огороде, когда прибежали мальчики и сказали, что наверху ее ждет сюрприз. Она поднималась по лестнице со страхом, полная неясных предчувствий. Трудно представить, что это за сюрприз, и она не хотела больше никаких подарков от своего властного гостя.
Девушка избегала его после вчерашней ссоры, оправдываясь тем, что очень занята. И постаралась, чтобы у нее не было ни одной свободной минутки. Но граф был занят еще больше, его слуги сновали вверх-вниз по лестнице целый вечер, пока она не выставила их из дома перед сном. Люди Драммонда завернулись в одеяла и расположились у самого крыльца. Александра все время выглядывала в окно, беспокоясь о том, что им сыро и неудобно, но сегодня утром они выглядели так же, как вчера, даже одежда не пострадала.
Слуги трудились с восхода, делая отметки, забивая колья и привязывая к ним бечевку, которую натягивали, чтобы обозначить основание будущего строения, и дожидались прибытия досок. Девушке уже было видно, что сарай по размерам будет превосходить ее дом. Теперь ее первоначальный протест казался глупым даже ей самой, но она не могла не волноваться, прикидывая, что сможет завести кур и что у нее появится еще место для хранения, припасов. Может, и комната для мальчишек, где они будут играть или заниматься, если постройка окажется достаточно удобной и теплой…
Она остановилась в дверях своей спальни, удивленная увиденным. Высокий, темноволосый, элегантный джентльмен сидел в кресле у окна. Александра так испугалась, что ей, потребовалось не меньше минуты, чтобы понять — это не незнакомец. Только рассмотрев длинный цветной халат поверх рубашки, девушка поняла, кто это. Халат и то, что одна нога мужчины была поднята на табурет.
— Я не видел вас за завтраком, — сказал Драмм, улыбаясь и жестом приглашая ее войти. — Вы когда- нибудь простите меня?
Он очень отличался от прикованного к кровати больного, которого она знала. В нем не осталось ни капли беспомощности. Надменность, властность и элегантность проглядывали в каждом жесте. Александра подавила желание присесть в поклоне. Ее глаза потемнели, она опустила взгляд.
— Я была очень занята, — сказала девушка, после чего добавила: — Вижу, вы чувствуете себя лучше.
— Да, спасибо. Отношение человека к собственной болезни может помочь вылечиться. Я побрит и одет по моде. То, что я в своем халате и сижу в кресле, заставляет меня снова чувствовать себя здоровым. Не подумайте, что вы не заботились обо мне наилучшим образом, — быстро добавил он, — но Граймз изучил все мои прихоти, и я, не колеблясь, могу пользоваться его помощью.
Александра только кивнула, сложив перед собой руки, словно экономка, ждущая приказаний. Драмм смотрел на нее со смесью сочувствия и веселья. Он встречал много красивых женщин и дурнушек, но никогда не видел ни одной, одетой так же небрежно, как хозяйка дома сегодня утром. На ней было ужасное старое платье. Когда-то, давным-давно, оно было цветастым. Теперь виднелись лишь бледные отпечатки розочек, платье свободно висело на фигуре и совершенно не соответствовало врожденному изяществу девушки.
Она стояла у окна, спиной к свету, и граф внезапно понял, что ткань платья так истончилась от старости, что стала прозрачной. Драмм видел очертания тонкой талии и нежную вздымающуюся округлость груди. Он быстро отвел взгляд. Розовый кружок, который он успел заметить, мог быть выцветшим рисунком, но мог оказаться и дерзким бутоном соска.
Лорд Драммонд молча проклинал внезапно вспыхнувшее плотское возбуждение, теплой волной сковавшее его бедра. Это всего лишь инстинкт, он все понимал и не мог позволить себе разглядывать дальше. Дамы света слегка смачивали свои тонкие платья, чтобы добиться от мужчин такой же реакции, но он знал, что эта женщина скорее утопится, чем поступит так же. Граф был уверен — если бы она узнала, что он увидел, то пришла бы в ужас. Продолжать смотреть опасно. С этой женщиной нельзя играть в такие игры.
Драмм решительно подавил остатки физического влечения, напомнив себе о фактах, которые были способны погасить самые неуместные желания. Страсть не может стать судьбой. Он не похотливый мальчишка. Страсть можно удовлетворить без всякого риска. Он знает, что аристократу с древнейшей родословной нужна подходящая жена. Она должна устраивать его отца, то есть соответствовать титулу и положению Драмма. У него достаточно денег, чтобы приобрести целый гарем, но, как бы очаровательна ни была Александра, он просто не имеет права позволить себе думать о ней всерьез.
Граф взглянул на девушку, чтобы проверить, не заметила ли она его любопытства. Та, отвернувшись, смотрела в окно. Он воспользовался возможностью разглядеть ее, с удивлением отметив, что сегодня она не похожа на ту чистюлю, какой была всегда. На одной щеке у нее мазок чего-то золотистого. Мальчики сказали, что сестра занимается огородом, значит, это пыльца. «Какой-нибудь удачливой пчеле Александра показалась бы восхитительно вкусной», — подумал Драмм. На белой коже руки у нее красовалось грязное пятно, в волосах запутались листья и веточки, и она старалась не встречаться с ним взглядом.
«Неудивительно, что она избегает меня, — виновато думал Драмм, видя, как Александра смотрит по сторонам, отводя от него глаза. — Это не из-за моей порочности. Ее она никогда не замечала. Это потому, что она пытается скрыть свои собственные чувства, но их очень легко угадать».
Восхищенный взгляд смущает ее, комплимент волнует и пугает, а флирт совершенно выбивает землю из-под ног. Странно, решил он, обычно она держится со спокойной уверенностью женщины, которую не проведешь, — так мужчины говорят о даме, знающей правила игры и уже пару раз одержавшей в ней победу. Но ясно, что Александра не имела такого опыта.
Жаль, что он может только флиртовать с ней, размышлял граф, а если бы был добрее, то не стал бы делать и этого. Но может быть, когда-нибудь он сумеет помочь ей. Понятно, что она нуждается в помощи.
Например, ее странная замкнутость. Драмм здесь уже несколько дней, а она до сих пор ни с кем не встречалась, кроме доктора и миссис Тук, которую тоже пригласил доктор. Девушка заботится о мальчиках, как мать, кропотливо ведет хозяйство и занимается с братьями уроками не хуже, чем любой из учителей, которых он когда-либо знал. Мать, хозяйка и учительница — но не любовница? Она состоит из противоречий. Простая деревенская женщина, но с таким образованием, какого не встретишь среди большинства высокородных джентльменов. Красивая женщина без поклонников и, более того, без желания их приобрести? Или без возможностей, которые помогли бы ей в этом. Драмма всегда привлекала тайна, но, кроме того, его беспокоило, что Александра растрачивает себя впустую.
— Я уже могу передвигаться по комнате, — сказал он, чтобы нарушить затянувшееся молчание. — Ну,
