— Ты все сделала прекрасно, Дора, — Элпин взяла печенье с еще теплой сковородки и села за стол. — Как только Далила съест сливки, отнеси ее обратно на конюшню и дай конюху фунт масла за то, что он одолжил ее нам.
— Да, госпожа. Будут еще поручения?
— Ты видела сегодня Иланну?
— Она еще спит. Разбудить ее?
— Не надо. Лучше вымой окна в верхнем покое.
Далила, задрав хвост, терлась о ноги Доры. Служанка подхватила кошку на руки.
— Будет сделано, — она направилась к двери.
У Элпин пропал аппетит. Она окликнула служанку.
— Когда лорд Малькольм возвращается?
— Он сказал мистеру Линдсею, что будет через неделю.
Неделя. Он даже не удосужился предупредить свою невесту. Элпин это одновременно казалось и наказанием, и отсрочкой приговора. За это время она успеет отыскать недостающие письма. Тогда она поймет, с чего бы это Малькольму заботиться о ней аж пять лет назад. В глубине души она надеялась, что им руководили нежные чувства, но понимала, что он вовсе не настолько сентиментален.
Дора выжидательно смотрела на нее.
— Будем надеяться, что он вернется не с пустыми руками, — заметила Элпин и положила печенье обратно на сковородку. — В кладовке осталось совсем мало мяса. К зиме вы будете голодать.
— Я? — Дора покачала головой так, что ее колпак съехал на сторону. — Лорд Малькольм не позволит, чтобы кто-нибудь из его слуг голодал.
Элпин случайно выдала себя. Дора не подозревала, что Элпин намерена уехать. Надо следить за собой.
— Нет, конечно.
Дора обхватила кошку и покачалась, словно баюкая любимое дитя. Хихикая, она заметила:
— Вы с графом будете питаться любовью.
Когда наступит зима, Элпин будет на Барбадосе греться под лучами тропического солнца и наслаждаться независимостью. Пусть Дора считает брак по старым обычаям романтичным; Элпин на это плевать.
— Я уверена, что так оно и будет.
Когда служанка ушла, Элпин поднялась наверх, в комнату Иланны. Ее подруга сидела перед зеркалом и причесывалась.
— Как спала?
Взяв полосу ткани, Иланна начала обкручивать ее вокруг головы.
— Как ящерица на солнышке.
Ее наигранная веселость не обманула Элпин. Постель была не смята. Иланна даже не ложилась.
— Что было в том мешочке с едой, который Дора передала Саладину? — полюбопытствовала она.
На этот раз улыбка Иланны была искренней.
— Еда, соответствующая его дурацким мусульманским принципам.
В улыбке сквозило ехидство.
— А что еще?
Закрепляя тюрбан, Иланна спокойно сообщила:
— И немножко моего слабительного снадобья.
— Что? — Элпин не знала, расхохотаться ей или выругаться. — Ох, Иланна! Он будет сидеть под кустом вместо того, чтобы выслеживать дичь.
— Готова спорить.
Но через десять дней, когда охотники вернулись, Элпин заподозрила, что все сложилось не так.
Глава 10
— Саладин умирает, — сообщил Малькольм.
Ошарашенная Элпин, задрав голову, посмотрела на него. Конь Малькольма пританцовывал, перебирая передними ногами. Она перехватила повод, усмиряя коня. Решив, что Саладин пал жертвой несчастного случая на охоте, Элпин потрясенно воскликнула:
— О, нет!
Под глазами Малькольма залегли темные круги. Он выглядел несчастным. Сжав зубы, Малькольм уставился на ворота замка.
— Я говорю правду. Элпин встревожилась:
— Что случилось?
— Последние несколько дней он жаловался на нелады с желудком. Прошлой ночью он уснул и с тех пор не просыпался.
Снадобье Иланны. Но напиток не являлся снотворным.
— Ты пытался разбудить его?
— Конечно. Мы жгли перья у него под носом, а Рэбби звал его так громко, что услышали бы и ангелы. Все впустую. Он без сознания.
— О, Малькольм, не отчаивайся. Где он? Малькольм мотнул головой в сторону ворот. Во двор как раз въезжали три всадника.
— Через три минуты Рэбби привезет его в повозке.
Постепенно приходя в себя, Элпин бросила повод и подозвала Александра. Солдат подошел. Девушка протянула руку Малькольму.
— Слезай, — он коснулся ее руки, и она почувствовала, что его пальцы дрожат от страха. — Обещаю, что Саладин выздоровеет.
Он недоверчиво фыркнул:
— Нам не следовало отправляться на эту охоту. А он должен был есть ту же еду, что и все!
Элпин про себя молилась, чтобы выяснилось, что Саладин попросту выпил слишком много приготовленного Иланной слабительного. Она сжала руку Малькольма.
— Что он ел вчера?
— Какие-то корешки и травы. Листья одуванчика. Короче, ту же кроличью еду, что и всегда.
Скрип колес возвестил, что повозка подъехала к воротам.
— Какие корешки? Не мог ли он ошибиться и съесть что-то ядовитое?
— Не знаю, — простонал сквозь зубы Малькольм. — Глупость какая-то! Он всю жизнь питался травой. Ему известно, что съедобно, а что нет.
— Что он вчера пил? — Элпин затаила дыхание.
Малькольм затуманенным взором окинул повозку. Его плечи опустились.
— Мы все пили из пастушьего колодца. Некоторые пили пиво. Естественно, Саладин не пил. Он взял с собой немного своего любимого апельсинового напитка. Ничего испорченного или непривычного.
Пусть он так думает. Элпин все доподлинно известно. Она знает так же точно, как точно то, что на Барбадосе растут финики: в болезни Саладина повинен напиток Иланны. И во всем виновата она, Элпин. Не привези она Иланну вместе с ее снадобьями в Шотландию, Саладин был бы жив и здоров.
Тут вмешался здравый смысл. Если Иланна сделала так, что он захворал, значит, она же и исцелит болезнь.
Элпин в последний раз сжала руку Малькольма.
— Вы с Александром должны внести его в дом и уложить в постель. Я приведу Иланну. Не беспокойся, она знает, что делать.
Пробегая по двору, Элпин подумала, как ужасно заканчивается день. Какой-нибудь час назад она стояла на залитой солнцем турнирной площадке. Рядом стоял бочонок с ромом и лежал мешок, в котором находились палочки сахарного тростника и мачете.
Дети Килдалтона сгрудились возле глобуса, который она принесла из кабинета Малькольма. Самые маленькие раскручивали глобус и пытались найти Барбадос.
Отогнав воспоминания, она вбежала в замок и понеслась на кухню. Иланна сидела за столом и ощипывала жирного гуся.
