– Я думал, вы помолвлены.
– Так и есть, – уверила его Минна.
– Это не так, черт побери, – одновременно выкрикнул Берк.
Перебив Минну, он продолжал:
– Когда меня выписали из госпиталя и отправили домой, я сказал ей, что она мне больше не нужна.
Дейк понимал, что под гневными выходками его брата скрывается боль. Было ясно, что он решил оставить любимую женщину, потому что считал себя уже ни на что не способным.
– Мне кажется, леди сама должна принимать решение о разрыве помолвки, – сказал брату Дейк.
– А мне кажется, – ответил Берк, не замечая свалившейся с его плеч шали, – что тебе надо повернуться и проваливать отсюда.
Сила, вновь прозвучавшая в голосе брата, заставила Дейка улыбнуться. Голос Берка внезапно вывел Дейка из подавленного состояния.
– Ты готов вновь заняться землей, Берк? – спросил Дейк, не обращая внимания на скорбное лицо Минны.
– Каким образом? Некому работать в поле, у нас нет денег на семена хлопка, не на что нанять работников, нечем платить налоги!
– Я скопил кое-что.
– Это деньги янки. Деньги, которые ты заработал, убивая нас. Деньги, которые ты получил за то, что я потерял ноги, потерял свое мужское естество.
Минна громко зарыдала. Дейк сердито взглянул на нее.
Берк раздраженно крикнул ей, чтобы она вышла из комнаты.
– И прихвати его с собой! – завопил он.
Минна встала и, приподняв подол своей крашеной юбки, вышла из комнаты.
– Если ты хочешь, чтобы и я убрался отсюда, тебе придется самому меня выкинуть, – предупредил Дейк.
– Я не хочу, чтобы ты был здесь. Я не рад тебе.
– Перестань орать, Берк. Тебя слышно в Декейтере. Здесь мой дом, и я никуда не уеду отсюда.
– У тебя нет дома с тех пор, как ты оказался на стороне янки.
– Если бы отец был жив, я уверен, что он не согласился бы с тобой, большой брат.
– Но его уже нет, а значит, это место принадлежит мне. Я не рад тебе!
Дейк присел на край своей бывшей кровати. Было что-то нелепое в этой ситуации: все вокруг было знакомым, родным, но в то же время, Берк действительно мог при желании выкинуть его отсюда. В глубине души Дейк не верил, что Берк зайдет так далеко. Тот замолчал, пытаясь справиться с волнением.
В комнате пахло лекарствами, настойкой опия и застоявшейся мочой. Дейк подошел к окну и распахнул его. Свежий ветер ворвался в комнату, вздымая желтые кружевные занавески, перелистывая страницы открытой книги, лежавшей на маленькой тумбочке у кровати.
– Я хочу что-нибудь сделать, чтобы помочь, – снова заговорил Дейк. – Все, что ты скажешь.
– Тогда – убирайся! – прорычал Берк.
– Мне начинает казаться, что ты действительно этого хочешь.
– Я не хотел тебя больше видеть. Ты для меня умер, Дейк. Умер и похоронен, как и все прошлое. Мама, отец, Риверглен, Конфедерация ... Все умерло и похоронено.
Дейк вновь подошел к кровати. Он присел на край, чтобы не возвышаться над Берком, который смотрел на него с подозрением, наклонился вперед. Тихим, но решительным тоном командира, которым он так часто отправлял солдат в бой, Дейк сказал:
– Я вернулся, потому что нужен тебе. Я буду приходить каждый день до тех пор, пока ты не убедишься, что отрицательный ответ меня не устраивает? Ты знаешь, почему?
Он не ждал ответа, слишком хорошо зная, что его, черт возьми, не будет.
– Потому что, если бы в этом кресле сидел я, и ты был бы нужен мне, ничто на свете не остановило бы тебя. Ничто! Ты бы пришел мне на помощь, Берк! Подумай об этом!
Он пересек комнату и вышел. За его спиной в молчании сидел человек, навеки прикованный к креслу. Минна ждала в коридоре, прижав ладони ко рту. Они так и стояли в тишине пустого коридора, когда из-за закрытой двери раздался вопль Берка:
– Не смей возвращаться! Лучше проваливай ко всем чертям!
Даже вернувшись домой, ты не обязательно захочешь там остаться.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Дейк оглянулся на дверь. Ему хотелось вернуться к брату, но он знал, что сейчас не время это делать. Он поступит именно так, как сказал, – вернется завтра, послезавтра, – он будет возвращаться до тех пор, пока Берк не послушает его. А пока надо дать Берку время привыкнуть к этой мысли.
Минна дотронулась до его руки, напоминая о своем присутствии.
– Хочешь кофе?
