Карета уже ждала.
Грейсон приехал на Чаринг-кросс, полный сомнений и неуверенности. Он мгновенно засек Кейт, стоило ей появиться в компании Батлера. Она казалась маленькой и напряженной. Когда они подошли к карете, лакей открыл дверь, и Кейт улыбнулась Грейсону.
Он тут же почувствовал себя лучше, и его сомнения мгновенно улетучились.
На Кейт было темно-синее шерстяное пальто и гармонирующая по цвету шляпка. Грейсон приказал лакею, чтобы он взял у Кейт дорожную сумку. Кейт попрощалась с Батлером, который настороженно посмотрел на Грейсона, после чего приняла руку лакея, чтобы войти в карету. Лакей уже собирался закрыть дверь, но Батлер вдруг выдвинулся вперед и метнул в Грейсона сердитый взгляд.
— Когда вы ее вернете? — напрямик спросил он.
— В понедельник, — пообещал Грейсон.
— Ладно, но если она не приедет, я лично отправлюсь к вам домой и потребую указать местоположение вашего охотничьего домика таким образом, что в Лондоне развяжутся все языки.
— Олдос! — воскликнула Кейт.
— Вы когда-нибудь сидели в тюрьме на протяжении вашей блистательной карьеры, мистер Батлер? — спросил Грейсон.
— Верните ее в понедельник, иначе вам придется иметь дело со мной! — отрезал Батлер и захлопнул дверцу.
— О Господи! — в смятении воскликнула Кейт. — Должна признать, он не слишком любезен, но он делает это из лучших побуждений.
Грейсон не хотел думать о Батлере.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он. Кейт улыбнулась:
— Хорошо. Правда, немного волнуюсь. А ты?
Он тоже улыбнулся:
— Я тоже, но теперь, когда увидел тебя, мне стало легче.
Улыбка Кейт стала еще шире.
— Ты думаешь, что принц что-то подозревает? — понизив голос, спросила она.
Он покачал головой.
— Слава Богу, — подавшись вперед, выдохнула она. — Правда, всю неделю я чувствовала себя в подвешенном состоянии.
— Как и я, — подтвердил он.
— Принц прислал мне цветы и пожелал скорейшего выздоровления. Он написал также, что отправляется в Бэгшот-Парк вместе со своим братом Кларенсом.
«Вот и отлично», — подумал Грейсон.
— Давай не будем думать об этом сейчас, — предложил он и постучал в потолок кучеру, давая команду отъезжать.
— Погоди! — вдруг воскликнула Кейт, положив руку ему на колено. — Ты можешь побаловать меня, прежде чем мы покинем Лондон?
Когда на него вот так смотрели эти бледно-зеленые глаза, Грейсон готов был позволить ей все, что угодно.
— А что ты хочешь?
— Заглянуть на рынок. И прежде чем ты скажешь нет, — поспешила она добавить, — я сообщаю, что хочу сделать для тебя очень вкусное лакомство, но у меня не хватает ингредиентов. Ведь в твоем охотничьем домике есть какая-то кухня?
Не только кухня, но и повар, и судомойка.
— Да, но…
— Я обещаю, что тебе очень понравится это лакомство, ты еще будешь удивляться, как до сих пор жил без него. Но для этого мне нужно иметь сироп шиповника.
— Прошу прощения?
— Не пугайся, — поспешила успокоить его Кейт. — Шиповник не ядовит. Все это лишь глупые слухи.
Грейсон не хотел останавливаться; он хотел как можно быстрее оказаться подальше от Лондона, но ее глаза, ее улыбка…
— До ближайшего рынка, — велел он кучеру. Оказалось, что найти сироп шиповника не так-то просто. Они обошли множество прилавков.
— Ты уверена, что шиповник можно найти в январе? — спросил Грейсон.
— Да, — ответила она, изучая бутылки с темной жидкостью.
— И он совершенно необходим?
— Да! Сироп шиповника придает тесту особый привкус. А одна гадалка сказала мне, что шиповник предохраняет от простуды и лихорадки. — Кейт подняла взор на Грейсона. — Я подумала, что это немаловажно, потому что в деревне холоднее, чем в городе.
Грейсон растерянно заморгал.
— Это тебе тоже сказала гадалка?
— Нет. Это мне сказал Олдос. Он родился в деревне, представляешь?
Грейсон любовался порозовевшими щеками Кейт. Она помолчала, держа в руке кувшин, в котором бултыхалась жидкость грязноватого цвета.
— А тебе никогда не гадали по руке?
— Конечно, нет, — быстро ответил Грейсон. — Это ведь все вздор.
— Вовсе нет! — возразила она, и нежная кожа на лице засияла под холодным солнечным светом. — Та же самая гадалка нагадала мне, что когда-нибудь я стану жить в прекрасном доме, и вот сейчас я живу. Как ты это объяснишь?
— Очень просто. Она увидела красивую девушку и поняла, что в один прекрасный день какой-нибудь мужчина вызволит ее из этой ситуации и поселит в прекрасный дом. Она не гадала тебе по руке, Кейт. Она читала все это по твоему красивому лицу. Это сироп шиповника?
— Нет. — Она отставила бутыль. — Ты такой скептик?
— Скептик?
— Да, — рассеянно сказала она. — Ой, вот он! Сироп шиповника! — воскликнула она, найдя нужную бутылку. — Сколько? — спросила она у женщины.
— Два пенса, мэм.
Грейсон полез в карман за кошельком, но Кейт остановила его.
— Пожалуйста, не надо, это мое произведение, и на это пойдут мои деньги. — Она протянула торговке монету. — Ну вот, видишь! — воскликнула Кейт, очевидно, довольная покупкой. Она хотела еще что-то сказать, но в этот момент появилась страшно грязная женщина и положила ладонь на руку Кейт.
Грейсон инстинктивно подался вперед, чтобы встать между этой старухой и Кейт, но Кейт поразила его тем, что вдруг вскрикнула:
— Агнес Миллер! И где же ты пропадала, дорогуша?
Грейсон отпрянул — Кейт знает эту каргу?
— То там, то сям, — ответила старуха, искоса разглядывая Грейсона. — Я потеряла место на Сент- Кэтринс-Док и вынуждена была жить в доме призрения, пока не нашла работу. Эти богадельни настоящие грязные свинарники. А ты как живешь, Кейт? Я знала, что у тебя будет все хорошо, ты красивая девчонка. Нетрудно было догадаться. А ты слышала о Фанни Брин?
— О Фанни? Ничегошеньки не слышала! Я искала ее с год или больше, но так и не нашла. И как она?
— Могу сказать тебе, девочка. Она отдала Богу душу. Да, она пыталась вытащить ребенка из живота.
Кейт ахнула. Грейсону от этих слов стало не по себе.
— Это взялась сделать жена крысолова. Я удивлена, она вроде бы хорошо делала.
— Фанни, — прошептала Кейт и посмотрела на Грейсона. — Фанни помогла мне однажды. Когда никто другой не захотел помочь, — тихо пояснила она.
