— Ваш брат едва ли сможет набрать нужное количество голосов. Одно мое слово — и он вместе с Уилберфорсом проиграет. Это слово последует, если вы не будете держаться подальше от моей любовницы.
— Господи, неужели вы могли допустить существование такой ужасной вещи, как работорговля, всего лишь из-за глупой ревности ко мне? — вскричал Грейсон.
— Посмотрите на себя, Грейсон, на такого богатого и влиятельного, — иронически произнес Джордж. — Так что же? Останется ли на вашей совести работорговля из-за вашего желания поразвлечься?
Еще никогда в жизни Грейсон никого не презирал так, как в этот момент презирал принца.
— При всем уважении к вам, ваше высочество, — гневно сказал Грейсон, — вы мне противны.
— Избавьте меня от вашего негодования! Я доверял вам! — загремел Джордж. — Подите прочь!
— С радостью, — кивнул Грейсон и покинул комнату. Он совладал с желанием отправиться к ней немедленно, угрозы принца по адресу Меррика сверлили его мозг, отдаваясь на каждом шагу. Он не сможет спокойно смотреть на то, как Кейт вышвырнут из дома, он обязательно ей поможет. А вот что касается Меррика… Меррик посвятил этому делу последние два года. Это очень важно и для Меррика, и для всей нации, и Грейсон ни при каких обстоятельствах не мог свести на нет эти усилия.
Тревога за Кейт не отпускала его. Больше всего Грейсон боялся, что Джордж получит от нее то, что желает. Представив это, он сжал кулаки и смахнул на пол масляную лампу. Масло разлилось по ковру.
Лакей поспешил подхватить лампу, а Грейсон направился в кабинет. Он не мог вынести даже мысли о том, что руки Джорджа тискают ее тело, а его рот мусолит ее губы. Тревога его была столь сильна, что он направил лакея на Кинг-стрит. Лакей заверил Грейсона, что Кейт остается на прежнем месте, а принц к ней так и не заезжал.
Кошмарность этой ситуации сводила Грейсона с ума. Он никогда не чувствовал себя столь бессильным, никогда не осознавал, что груз его титула способен давить так тяжело.
Грейсон приехал к своей сестре Мэри. Мэри была молода и жизнерадостна, и он любил бывать в ее компании. Если кто-то и мог взбодрить его, то только Мэри. Он не видел ее больше недели, поскольку она, по словам Пруденс, была занята приведением в порядок гардероба, а также составляла список подходящих партий для братьев.
Однако, когда Грейсон появился в ее гостиной, его ждала неприятная неожиданность, поскольку он увидел там Пруденс и Диану. О Господи!
— Как я рада! — воскликнула Мэри, спеша запечатлеть на его щеке поцелуй. — Ты никогда ко мне не заходишь, зато всегда навещаешь Пру.
— Я счастлив видеть тебя, Мэри, — ласково сказал Грейсон, поцеловав ее в щеку и обняв Пруденс. — Леди Юстис, — с поклоном добавил он.
Диана холодно поклонилась в ответ.
— Грейсон, что ты натворил? — воскликнула Пруденс. — Все только и говорят об этом. Одно дело, когда тебя видят с какой-то леди в Лондоне, и совсем иное — везти ее в охотничий домик.
Грейсон вдруг рассердился.
— И с каких пор ты стала знатоком в таких делах, Пру?
Этот достаточно резкий выпад осадил Пруденс. Она обменялась взглядом с Мэри.
— Знаешь, если бы я до замужества совершила нечто подобное, меня отправили бы в монастырь, — сказала Мэри.
— Монастырь тебе не грезит, Мэри. А что касается тебя, — обратился Грейсон к Пруденс, — я был бы благодарен, если бы ты не лезла в дела других. Это не твоя забота. — Он пришел сюда, чтобы отвлечься от мыслей, связанных с принцем, но услышал те же самые советы по поводу его жизни.
— Посмотри, Грейсон, что мне недавно принесли, — сказала Мэри, метнувшись к большой коробке. Она подняла крышку и вытащила красивое платье цвета слоновой кости. Мэри приложила его к себе и покрутилась, как в детстве, когда они играли возле материнского гардероба. Она заговорила о платье, обсуждая каждую его деталь.
Грейсон пытался слушать, но за исключением Мэри, пребывавшей в блаженном неведении, все испытывали неловкость. Пруденс дулась, а Грейсон ощущал недоброе раздражение Дианы.
Он изо всех сил старался соблюсти приличия, но с трудом выносил эту атмосферу. Он думал о «Бруксе», о виски, об убежище. Как только Грейсон уловил подходящую минутку, он откланялся. Он пожелал всем доброго дня, сказал Мэри, что ей провожать его не нужно, и вышел в холл. Надев плащ и шляпу и натягивая перчатки, он заметил Диану.
— Ваша светлость, подождите, пожалуйста, — обратилась к нему она.
Грейсон сдержал стон досады; отказать ей он не мог. Возле двери стоял лакей, и Грейсон жестом показал в сторону небольшой комнаты.
— Прости, — сказал он, едва за ними закрылась дверь. — Я предпочел бы, чтобы ты не слышала этой сплетни…
— Мне наплевать, — перебила его Диана. — Мне наплевать даже в том случае, если ты действительно был с ней. Я скучаю по тебе. Я долго и много думала о нашем положении и хочу, чтобы ты знал: если ты хочешь иметь двух любовниц, то пусть так и будет.
Грейсон ошеломленно отступил назад.
— Диана! Ты соображаешь, что говоришь?
— А какая разница? — воскликнула она. — У меня есть муж и любовник, так почему бы тебе не иметь двух любовниц?
— Диана!
— Пожалуйста! — крикнула она, положив руку ему на грудь. — Я так соскучилась по тебе, Грейсон! Я не могу без тебя!
Грейсон взял ее руку и убрал со своей груди.
— И ты, и я — мы оба с самого начала понимали, что наша связь не может длиться бесконечно, — сказал он как можно спокойнее. — Она пришла к неизбежному завершению, Диана. Я не хочу причинять тебе боль и прошу принять это.
Диана вырвала руку из его ладони.
— Она вовсе не та, за кого ты ее принимаешь, — холодно проговорила она.
Грейсон отвернулся.
— Она родилась на Сент-Кэтринс-Док в семье пьяницы! Она такого низкого происхождения, какое только возможно! И ты должен понимать, что никто в твоей семье ее не примет!
— Откуда тебе… — Грейсон оборвал себя, не позволив спросить, откуда ей это известно. Не стоило продолжать этот разговор. — Это не твое дело, — раздраженно сказал он.
— Если бы ты был женат, это никого не беспокоило бы, — продолжала в отчаянии изливаться Диана. — Но ты пока что не произвел наследника, Грейсон. Твоя семья и, осмелюсь сказать, общество никогда не примут незаконнорожденного ребенка в качестве твоего наследника.
Что-то словно хрустнуло внутри Грейсона, и он схватил Диану за руку.
— Ты уже второй раз пытаешься наставить меня на путь истины. Ты была моей любовницей, а не женой. Лучше пойди домой, к своему мужу — и произведи наследника, которого он так отчаянно хочет!
— Негодяй! — выкрикнула она.
Он отпустил ее руку и вышел из дома, чувствуя, как от бессильной ярости клокочет в его венах кровь.
Глава 31
Три недели после возвращения из Китридж-Лодж были наихудшими в жизни Кейт. В дополнение к тому, что она по воле принца оказалась пленницей этого дома, так Кейт получила еще и ужасную новость.
После нападения Флеминга Кейт отправила Олдоса с запиской к Холли, предупреждая, чтобы она не
