Грейсон опоздал.
Когда он вошел в гостиную, его мать стояла почти лицом к лицу с Кейт. Позади Кейт топтался совершенно ошарашенный Джуд, у него был такой вид, словно он готов сбежать.
А вот Кейт… Да благословит ее Господь, Кейт изумленно и радостно улыбалась.
— Ваша светлость, — сказал Грейсон, обращаясь к матери, — я не ожидал вас так рано.
— Ясно, что не ожидал, — высокомерно произнесла мать. — Хотя удивительно не ожидать, что весь Лондон окажется у твоих дверей после поразительно скандального поведения вчера вечером, если верить тем ужасным слухам, которые с удивительной скоростью достигли моих ушей.
— Думаю, что ты можешь им верить, — спокойно подтвердил Грейсон.
— О Господи! — воскликнула она и нахмурилась, взглянув на Кейт. — Разве ты не понимаешь, что слухи и грязная ложь распространяются быстрее чумы? О тебе говорят, что ты негодяй, но я продолжаю верить, что это неправда! Однако должна предупредить тебя — ты вошел в шторм, который, боюсь, не сможешь выдержать.
— Человек может справиться с любым штормом, если должным образом установить паруса, — высказался Джуд.
Грейсон подавил стон, видя, как герцогиня медленно поворачивает голову и смотрит на Джуда.
— Возможно, вы правы, молодой человек. — Она перевела взгляд на Грейсона. — А ты был прав в одном отношении — она действительно красива.
Лицо Кейт залилось румянцем.
— Я бы сказала то же самое ей самой, если бы ты должным образом представил мне обитателей этой комнаты, — хмыкнула герцогиня.
— Прошу прощения, ваша светлость, — сказал Грейсон и со счастливой улыбкой шагнул в комнату, чтобы надлежащим образом представить матери Кейт и Джуда.
Глава 40
Все пришли к согласию, что свадьба должна состояться как можно скорее, чтобы пресечь самые дикие сплетни о Дарлингтоне, которые ходили по Лондону. Обычно свадьба герцогов считалась важным светским событием, но эта должна была ограничиться рамками Дарлингтон-Хауса, на нее были приглашены лишь члены семейства и ближайшие друзья. Даже если бы члены семьи захотели пригласить гостей, вряд ли кто-то из высшего света рискнул бы принять это приглашение, поскольку герцог Дарлингтон впал в немилость.
К счастью, оказалось несколько стойких, неколебимых друзей и очень большая семья, которые во второй половине дня были намерены посетить свадебную церемонию в часовне.
Прибыли граф и графиня Линдсей — Натан Грей и его жена Эвелина. Она тоже ожидала ребенка. Здесь можно было увидеть графа Ламборна и его невесту Элизабет Бил, которые решили задержаться в Лондоне перед возвращением в Шотландию. Кейт знала, что Грейсон опечалился тем, что еще один его близкий друг, Деклан О'Коннор, лорд Доннелли из Ирландии, не сможет присутствовать.
— Сейчас он в Ирландии. Мое послание дойдет до него уже после свадьбы, — объяснил ей Грейсон. — Но он будет счастлив, узнав, что мы поженились, — хмыкнул он.
Со стороны Кейт, разумеется, был Джуд, который подружился с Олдосом. Когда Кейт шла по Дарлингтон-Хаусу, чтобы проверить, все ли подготовлено к свадьбе, она увидела двух мужчин, стоящих возле массивных дверей и разговаривающих о море. Джуд, который в новом костюме выглядел удивительно красивым, рассказал Кейт, что они с Олдосом собираются вместе наняться на новый корабль, «Парящий орел», который отправляется в Индию за парфюмерией. У «Парящего орла» теперь новый хозяин — мистер Реджинальд Дигби. Дигби все-таки удалось заработать небольшую сумму на торговле парфюмерией.
Кейт улыбнулась Джуду и Олдосу.
— Вы — самая красивая невеста, которую мне когда-либо случалось видеть, — сказал Олдос, когда Кейт проходила мимо.
— Уверена, что тебе вообще не приходилось видеть невесту, — засмеялась Кейт.
Она продолжила путь, миновала официальную гостиную, где будет проходить церемония. Там находились герцогиня и Дигби, спорящие еще по какой-то проблеме. В течение последних дней они оба обнаружили, что у каждого из них имеются весьма твердые мнения по разным вопросам, включая свадьбу. Кейт остановилась у двери и заглянула внутрь.
— Я понимаю, что вы рассуждаете с точки зрения флориста, мистер Дигби, но уверяю вас, что за все те годы, пока я была герцогиней, я не видела ничего более нарочитого, чем то, что вы предлагаете, — говорила герцогиня, сердито глядя на Дигби.
— При всем моем уважении, ваша светлость, ведь вы настаиваете на своих предпочтениях лишь в силу того, что вы герцогиня? — парировал Дигби.
— Прошу прощения! А вы, собственно говоря, кто?
— Я, мадам, городской денди, — ответил Дигби и изысканно поклонился.
— Вы вовсе не денди! — воскликнула герцогиня, однако Кейт показалось, что она едва заметно улыбнулась. Кейт на цыпочках прошла мимо, чтобы не помешать жарким дебатам.
Она прошла дальше, мимо столовой, где Эсмеральда и Холли аккуратно расставляли фарфоровую посуду для свадебного ужина. Кстати, это стало предметом еще одного спора между Дигби и герцогиней, поскольку последняя считала верхом дурного вкуса устраивать ужин вместо традиционного свадебного завтрака.
Кейт предложила работу всем женщинам с набережной, но только Эсмеральда и Холли пришли в Дарлингтон-Хаус. Другим нравился их образ жизни, а сейчас, после того как Грейсон преподнес ей в качестве свадебного подарка комнаты, которые нашел Дигби, а также освободившуюся лавку под этими комнатами, где у Кейт появится собственная пекарня, для ее подопечных появилось место, где они будут в безопасности. Более того, Дигби с благодарностью принял предложение Кейт и стал хозяином этой лавки, взяв на себя каждодневные заботы. Кейт же рассчитывала совершенствовать выпечку булочек и пирожных и одновременно воспитывать выводок своих детей.
— Ты только посмотри на это, а? — шепотом сказала Эсмеральда и подняла нож. — Тяжелый, как железо, а ведь он из серебра!
— Положи на место, глупая гусыня! — воскликнула Холли. — Кто-нибудь увидит и решит, что ты хочешь его стибрить.
Эсмеральда быстро отбросила нож.
— Ни за что на свете! — возразила она. — И вообще я не гусыня! Я не променяю такую жизнь.
Кейт проскользнула мимо них и пошла дальше по коридору, завернула за угол и направилась к часовне.
Ей хотелось побывать там до того, как она произнесет клятвы. Скоро она станет женой Грейсона. Герцогиней. Матерью.
«Посмотри на нас, мама. Посмотри на Джуда и на меня». В часовне было тихо. Из оранжереи сюда принесли цветы, горели свечи. Кейт остановилась у алтаря и устремила взор на крест позади него.
— Кейт…
Вздрогнув, она обернулась. По проходу к ней шел Грейсон и широко улыбался.
— Ты только посмотри, — сказал он, разглядывая ее свадебное платье серебристого цвета. — Вряд ли можно быть еще красивее… разве что вообще без этого великолепного платья. — Он дотронулся до ожерелья, которое преподнес ей в качестве свадебного подарка. Это было не то ожерелье, которое он подарил ей несколько недель тому назад. Он купил ей другое, не столь броское. Кейт оно подходило гораздо больше.
— У меня новость, — сказал он.
— Уж не пришлось ли тебе снова вмешиваться в спор Дигби и герцогини?
— Что? Нет-нет, — хмыкнул он. — Прибыл Меррик. Голосование состоялось. Работорговля запрещена.
