– Почему вы так настойчиво гоняетесь за сенсациями в мире искусства?
– Потому что все художники – сволочи. Ладно, не будем больше о деле, я обещаю. Как поживаете?
– Честно говоря, немного ошеломлен.
– О, извините, Виктор. – Она перенесла ладонь на мою щеку. – Я забыла, что у вас слабый желудок.
– Да нет, дело не в желудке, а в том, что я завидовал ему целый день. У него было все, чего я так и не добился в жизни: красивый дом, престижная работа, семья.
Рука опустилась.
– Теперь его место свободно.
Я рассмеялся.
– Вы советуете позвонить его жене?
– После соответствующего траура.
– И сколько же он должен длиться?
– Зависит от обстоятельств. Она красивая?
– Да, красивая.
– Тогда не откладывайте надолго.
– Вы жестокая женщина, не так ли?
– Мы живем в жестоком мире, Виктор. Нужно брать от него все.
– Считаете меня достаточно крутым для этого?
– Виктор, с вами все в порядке?
– Просто спрашиваю. Как вы считаете?
– Никаких комментариев, – сказала она.
– Думаю, это и есть ответ.
Я остановился перед гостиницей «Лоуз». Типичное современное здание: прилизанное, с чистыми линиями и большими окнами, без каких-либо излишеств. Я не мог не подумать, что занятие любовью в этой гостинице будет похоже на любовь в шведском кинофильме. Ронда внешне немного напоминала актрису Лив Ульманн.
После продолжительного молчания она спросила:
– Хотите подняться?
– Не знаю. Может быть, но не сегодня. Я все еще вижу его. Он сидел в кресле и держал в руке стакан с выпивкой.
– Стакан с выпивкой? Это потрясающе. Я должна позвонить и рассказать об этом своему агенту. Такая подробность сама по себе делает книгу. Когда она выйдет из печати, Виктор, я сделаю вас звездой, обещаю.
– Я не чувствую себя звездой.
– Пока не чувствуете. А интервью с вашим клиентом все-таки мне необходимо. Оно будет великолепным завершающим штрихом. Вы спросите у него?
– Да, спрошу.
– Спасибо.
Ронда поцеловала меня. Вежливое чмоканье в щеку переросло в страстное объятие. Она прижалась ко мне так, что я почувствовал ее груди, а когда она открыла рот, мы стукнулись зубами. Ее язык был сильным и шершавым. Я ощутил сексуальное возбуждение.
– Поднимайся, – сказала она, неожиданно охрипнув. – Мы закажем в номер шампанское с клубникой, что скажешь? Отпразднуем предстоящий аванс за книгу.
– Не думаю, что это нужно.
– О, Виктор, не думай так много.
– Не могу. Это мой жизненный крест. Мне очень жаль, но вынужден отказаться. Кроме того, мне нужно паковать вещи. Я уезжаю из города.
– Куда?
– Еще не знаю, – ответил я. – Но вечером обязательно буду знать.
Глава 51
В итоге я оказался в Лос-Анджелесе. Меня это нисколько не удивило: если ищешь Сэмми Глика, не стоит ехать в Англию.
Сидя в красной машине с откидным верхом на Четыреста пятой улице, я чувствовал себя так, будто обрел свое место в мире. Я раскошелился на этот автомобиль, потому что нашел его невероятно сексуальным из-за помадного цвета и подвижной крыши.
Верх машины был опущен, однако ветер не развевал мои волосы, так как Четыреста пятая улица больше напоминала автостоянку, чем главную артерию города. Солнце припекало плечи, а от тошнотворного запаха горячего асфальта и автомобильных выхлопов было трудно дышать. Единственным утешением служила пальма, маячившая впереди слева.
От нечего делать я размышлял над тем, как меня воспринимают окружающие. Видят ли они во мне молодого человека с многообещающим будущим, или я кажусь им жалким бледнолицым туристом в дешевом костюме и солнечных очках, купленных на автозаправке, который пытается с помощью крутой тачки, взятой напрокат, выдать себя за преуспевающего жителя Лос-Анджелеса? Придя к неутешительному выводу, я решил, что мне нет никакого дела до чужого мнения. Я был здесь, сидел в автомобиле с откидным верхом, рядом сидела красивая молодая женщина, и я направлялся на встречу с киномагнатом. Жизнь прекрасна, когда несешься по крайней левой полосе.
«Но когда же пробка рассосется?»
Проводив тоскливым взглядом Ронду Харрис до гостиницы, я позвонил Скинку и договорился с ним о встрече. Свидание состоялось в его пыльном офисе. Перекинувшись парой дежурных шуточек, мы принялись гадать, где прячется этот ублюдок Тедди Правитц. Дабы раскрепостить мысли, Скинк снял ботинки и лег на диван, а я ослабил узел галстука и сел в кресло.
– Что у нас на него есть, приятель? – спросил Скинк.
– Не много, – ответил я. – Жил в Калифорнии. Хотел заниматься кино.
– А кто не хочет? – сказал Скинк. – У меня самого была такая идея – снять фильм про частного детектива во Фресно, который валит банду рокеров, чтобы помочь одной огорченной дамочке. Суть в том, что она не так сильно огорчена и не такая уж дамочка. Осталось только написать сценарий. Кстати, что требуется, чтобы написать сценарий?
– Несколько свободных часов. Значит, ты жил во Фресно, да, Фил?
– Итак, он на Западном побережье, – уклонился от ответа Скинк.
– Надеюсь.
– Западное побережье большое.
– Возможно, район поиска удастся сократить. – Я вынул из кармана пиджака клочок бумаги и передал его Скинку.
– Что это такое?
– Список абонентов нашего мертвеца.
– Что-то я не понял.
– Здесь все входящие, исходящие и непринятые звонки за последнюю неделю с сотового телефона Стэнфорда Куика.
– Тебе его дали копы?
– Не совсем.
– А, теперь понял. Ты обыскал труп. – Скинк восхищенно улыбнулся.
– По всей видимости, один из номеров принадлежит парню, которого мы ищем. Для начала следует заняться Западным побережьем.