вопросом, а затем он решил напрямую задать его Бару.
– Ах, это! – сказал Бар, увидев в руках у следователя свою записную книжку, и покраснел, что было для него совершенно несвойственно. – Это – так, ерунда…– И все-таки, что обозначают взятые в кружок цифры? – продолжал настаивать Коэн.
– Ну, хорошо, я скажу, – ответил Бар. -
Понимаете, моя подруга моложе меня больше чем на двадцать лет. В моем возрасте у мужчины появляются… гм, некоторые проблемы с удовлетворением женщины. Тем более – молодой женщины. И потому мне приходилось тщательно планировать каждую нашу встречу. Когда мы договаривались о свидании, я обводил дату предстоящего свидания черным карандашом и накануне покупал выпивку и две дозы анаши – для себя и для нее. Это помогало нам прийти в необходимое состояние. Затем, если у меня все получалось так, как я хотел, я обводил эту дату красным карандашом. Как видите, я не всегда был на высоте, поэтому некоторые цифры обведены только черным кружком.
Чтобы проверить, насколько Бар в данном случае говорит правду, Виктор Коэн вызвал на допрос его подругу. Когда он показал ей записную книжку Исраэля Бара и спросил, не помнит ли она, совпадают ли они с датами их свиданий или нет, а если совпадают, то был ли Бар и в самом деле на высоте в те дни, даты которых обозначены красным цветом, молодая женщина вспыхнула.
– Какая низость! – сказала она, встав со стула. – Какая низость! До какой же степени падения вы способны дойти?!
– Увы, мадам. Мы здесь лишь расследуем степень падения других людей! – парировал Коэн.
Известие об аресте столь известного журналиста и высокопоставленного сотрудника Министерства обороны произвело эффект разорвавшейся бомбы. Шимон Перес, Ицхак Навон и Хаим Герцог выразили сомнение в виновности Исраэля Бара и заявили, что единственной причиной его ареста является личная неприязнь к нему Исера Харела. Любопытно, что сам Бар ни с Харелом, ни с Пересом, ни с Герцогом встретиться не пожелал – он предпочитал говорить только с Виктором Коэном.
Однажды Бар обратился к тюремному начальству в субботу и попросил срочно вызвать к нему Коэна в тюрьму, так как он хочет сказать ему нечто важное. Коэн захватил из дома бутылку вина и пирог и поехал в Рамле.
– Виктор, – сказал ему Исраэль Бар, – я хочу признаться тебе в еще одном прегрешении. На самом деле я никогда не воевал в Испании и никогда не заканчивал Венской военной академии. Все эти детали своей биографии я придумал. Правда, придумал не на пустом месте: я действительно превосходно знаю военную историю и внимательно следил по газетам за ходом войны в Испании.
Судебный процесс по делу Исраэля Бара завершился в январе 1962 года – он был приговорен к 10 годам тюрьмы. Сразу после этого и защита, и обвинение подали апелляцию в Верховный суд, оспаривая справедливость такого приговора. В свою очередь, Верховный суд принял точку зрения Исера Харела, утверждавшего, что Исраэль Бар своей шпионской деятельностью нанес страшный удар по безопасности Израиля, и срок заключения Бара был увеличен до 15 лет. Хотя тот же Виктор Коэн считает, что Харел явно переборщил в своей оценке преступления Бара: видимо, и в самом деле свою роль здесь сыграла чисто личная неприязнь.
Исраэль Бар скончался в тюремной камере 1 мая 1966 года.
За три с лишним года отсидки он успел написать книгу «Безопасность Израиля: вчера, сегодня и завтра». Некоторые страницы этой книги с интересом читаются и в наши дни…
1965.
Семейные тайны
Жизнь Франчека Самуэля так и осталась загадкой для летописцев израильских спецслужб, так как этот человек не был особо откровенен со следователями на допросах и не оставил после себя мемуаров. Отсидев положенный срок в израильской тюрьме, он вышел на свободу и, как и полагается профессиональному разведчику, бесследно растворился сначала в пространстве, а потом во времени. Известно лишь, что Франчек Самуэль родился в еврейской семье в Румынии в 1914 году и еще в школе стал видным деятелем молодежной ячейки румынской компартии.
В те годы компартия в Румынии была запрещена королевским указом и за само членство в ней можно было угодить на несколько лет в тюрьму. Тот факт, что Франчек стал активным коммунистом, вне сомнения, говорит о его мужестве и готовности пострадать за идеи, в которые он верил. Дальше все покрыто завесой мрака: непонятно, каким образом Франчеку Самуэлю удалось пережить Катастрофу, где он провел шесть страшных для евреев лет Второй мировой войны и чем именно занимался в эти годы.
Но в 1945 году он снова оказывается в Бухаресте, помогает родной компартии утвердиться у власти, а вскоре назначается первым секретарем одного из румынских обкомов. В этот же период он женится на своей Барбаре, и у них рождаются сначала сын Иоганн, а затем и дочь Екатерина. Уже потом стало известно, что Франчек Самуэль входил в ближайшее окружение будущего диктатора Николае Чаушеску и даже писал за него речи.
Однако конец 40-х – начало 50-х годов были суровой эпохой не только в СССР, но и в Румынии. Видимо, забыв об этом, молодой секретарь обкома Франчек Самуэль увлекся женой одного из руководителей румынской компартии, и возмездие за этот адюльтер не замедлило последовать – он был обвинен в оппортунизме, арестован и брошен в тюрьму, из которой чуть позже был переведен в сумасшедший дом. Трудно сказать, можно ли было считать это везением: в этом заведении для душевнобольных Самуэль провел несколько лет, в течение которых ему запрещали выходить из палаты.
В 1957 году в коридорах психбольницы появились двое представительных мужчин в синих костюмах. Самуэля по их просьбе доставили в кабинет главврача и оставили наедине с гостями. Разговор в кабинете был прямой и короткий: двое сотрудников службы безопасности Румынии «Секуриате» предложили Франчеку Самуэлю помочь выбраться из психбольницы. Но при одном условии: если он согласится направиться в качестве агента этой спецслужбы в Израиль, а затем и в США. И, думается, Самуэль принял данное предложение с радостью и сразу, не раздумывая: выбор-то у него был, в сущности, невелик…
Затем была напряженная учеба в разведшколе, после чего Франчеку Самуэлю объяснили, что основным местом его работы в качестве шпиона должен стать такой оплот мирового империализма, как Соединенные Штаты Америки. Именно в США он должен будет любой ценой проникнуть в госструктуры и добыть ценную информацию для социалистического лагеря. Однако, чтобы не возбуждать подозрений и сделать его легенду как можно более достоверной, он вместе с семьей сначала репатриируется в Израиль на основе Закона о возвращении, поживет там лет пять-шесть и затем – на совершенно легальных основаниях, в качестве разочаровавшегося в исторической родине репатрианта – переберется в США. Но и в Израиле он тоже должен не терять время зря, а исправно поставлять добываемую им информацию через человека, который сам выйдет с ним на связь.В конце 1959 года Франчеку Самуэлю было присвоено звание полковника, и он обратился в Сохнут[29] с просьбой разрешить ему репатриироваться в Израиль и заодно попросил ускорить оформление всех документов в связи с тем, что он является жертвой «румынского сталинизма» и опасается новых репрессий. Однако разрешение на выезд было получено семьей Самуэль лишь летом 1961 года, после чего Франчек и Барбара с двумя детьми выехали в Вену.
И здесь, на австрийской земле, как расскажет потом Франчек Самуэль на допросе, его впервые начала мучить еврейская совесть. Да, его давно уже почти ничего не связывало с еврейским народом. Да, его жена не была еврейкой и, соответственно, его дети по еврейским религиозным законам тоже не были евреями, но все-таки какие-то сантименты по отношению к евреям у него остались. И если он готов был со всем пылом души работать против США, то при этом ему вовсе не хотелось шпионить против Израиля и наносить ущерб безопасности еврейского государства. А потому Самуэль стал подумывать о том, как из Вены напрямую добраться до США или, по меньшей мере, до какой-нибудь страны Латинской Америки и приехать в гости к Дяде Сэму уже оттуда, а не из Израиля. Начальство Самуэля в Бухаресте одобрило этот план, но тут в ход событий вмешались бдительные сотрудники Сохнута. Их совсем не устраивало создание прецедента, по которому румынские евреи с помощью Сохнута выбирались из своей страны, а затем ехали бы в Штаты или куда-то еще. И потому семья Самуэлей под надзором сотрудников Сохнута была сначала переправлена из Вены в Рим, а оттуда – в Израиль.
Так в 1961 году семья Самуэлей оказалась в одном из израильских кибуцев и начала обустраиваться на новом месте. Однако тогда же один из новых репатриантов из Румынии сообщил ШАБАКу, что располагает информацией о том, что не так давно «Секуриате» заслала в Израиль своего шпиона. Среди тех, кого в
