Опасаясь, что их разговоры по рации могут прослушиваться, Малхин говорил со своими подчиненными исключительно на идише, щедро пересыпая каждую фразу острым перцем ругательств и проклятий, зная, что эти крепкие идишские словечки для каждого еврея звучат как самая прекрасная музыка – музыка его детства…
Но когда Асраф Маруан подрулил на машине с дипломатическими номерами прямо к воротам дома, неспешно вышел из нее, поправил свой элегантный плащ и, даже не оглянувшись по сторонам, направился к двери, Цви Малхин удивленно присвистнул. Затем, увидев, что Маруана и в самом деле никто не «пас», он вдруг все понял.
– Сукин сын! – сказал он на все том же «мамеле-лошн»[58]. – Бьюсь об заклад, что он делит все получаемые от нас деньги с Анваром Садатом и они вместе смеются над нашей глупостью!
И до конца своих дней Малхин был твердо убежден, что Асраф Маруан никогда никого не предавал, а действовал по прямому указанию египетской разведки и президента Анвара Садата.
Журналист, писатель и историк израильских спецслужб Ронен Бергман, хотя и не заявляет о своем однозначном согласии с этим мнением Цви Малхина, в своем очерке «Код Хатуэля», опубликованном 7 сентября 2007 года на страницах газеты «Едиот ахронот», говорит, что в отношении Асрафа Маруана как агента «Моссада» есть как минимум 10 вопросов, ответов на которые до сих пор не найдено:
«1. Асраф Маруан с самого начала был тем, кто на арго разведчиков обозначается термином walk-in, – трудно было понять, как он, занимая такую должность и зная, что за ним в силу его положения во время нахождения за рубежом должно вестись постоянное наблюдение, решился войти в двери израильского посольства в Лондоне?
2. Как получилось, что человек, занимавший столь высокое положение в египетском обществе, связанный родственными и другими узами с его элитой, никогда не испытывавший недостатка в деньгах, в одно прекрасное утро вдруг решил превратиться в «друга сионистов» и стал остро нуждаться в дензнаках?
3. Согласно отчетам Маруана, Анвар Садат не собирался начинать войну с Израилем до тех пор, пока у него, в соответствии с разработанной им военной концепцией, не появятся самые современные самолеты и ракеты среднего радиуса действия. На деле Анвар Садат отказался от данной концепции еще в сентябре 1972 года, однако Асраф Маруан никак не проинформировал об этом Израиль. Почему?
4. В своих мемуарах все египетские генералы утверждают, что дата начала войны 1973 года была окончательно определена 23 августа.
И в этот же период Маруан сообщает в Израиль, что Садат решил перенести дату начала войны на конец года. 25 сентября во время тайной встречи Голды Меир с иорданским королем Хусейном последний предупреждает ее о том, что Египет и Сирия намерены напасть на Израиль в самое ближайшее время. В эти же самые дни Маруан присутствует на встрече Садата с королем Саудовской Аравии Фейсалом. Садат делится с Фейсалом своими планами нападения на Израиль, но Маруан ничего не сообщает в «Моссад» об этой встрече.
5. В своих мемуарах египетский генерал Гамаси, возгавлявший в 1973 году военную разведку Египта, пишет, что на заседании Генштаба египетской армии было решено: если даже израильтянам станет известно о готовящемся на них нападении позже, чем за 48 часов до его начала, ничего в планах не менять, так как за оставшееся время сионисты все равно не смогут мобилизовать своих резервистов. Маруан, как известно, сообщил о начале войны за 20 часов, когда времени на мобилизацию резервистов и в самом деле уже не оставалось. В то же время передача информации о времени начала войны позволяла Маруану сохранить доверие Израиля и после ее окончания.
6. Каким образом Анвар Садат мог в самый канун войны разрешить фактическому начальнику своей канцелярии выехать за рубеж, не спросив его о том, зачем он туда едет?
7. Каким образом и после Войны Судного дня вплоть до самой своей смерти, уже после того, как в прессе неоднократно мелькала информация о том, что он был израильским агентом, Маруан по-прежнему не только свободно приезжал в Египет, но и участвовал в различных официальных церемониях, щедро жертвовал деньги на различные исследования и стипендии для студентов, носящие его имя, и при этом все пожертвования с благодарностью принимались?
8. Во время беседы с Замиром Маруан заявил, что война начнется вечером 6 октября, а она началась в два часа дня. Понятно, что в такой ситуации, когда на вес золота становятся каждый час и каждая минута, это была в чистом виде дезинформация. Позже в свое оправдание Хатуэль заявил, что Садат изменил время начала войны уже после того, как он вылетел из Египта.
9. В 2004 году по египетскому телевидению передали трансляцию церемонии памяти воинов, павших в Октябрьской войне. В кадрах этой церемонии часто мелькал Асраф Маруан, пожимавший руку и целовавшийся с президентом Египта Хосни Мубараком. Кто-кто, а Мубарак прекрасно осведомлен о том, что происходило в 1973 году, и он бы никогда не стал целоваться с человеком, которого считает предателем.
10. После окончания Войны Судного дня Анвар Садат тайно наградил Асрафа Маруана высшим орденом Египта. О том, что Маруан является кавалером ордена, стало известно лишь много лет спустя. За какие заслуги Хатуэль получил эту награду и почему сам факт ее присуждения столь долгие годы хранился в секрете?!»
Выводы, как говорится, из этих 10 полувопросов-полуутверждений Ронена Бергмана напрашиваются сами собой. И последующая карьера Асрафа Маруана эти выводы только подтверждает. После войны он последовательно занимал должности начальника канцелярии президента Анвара Садата, директора службы пропаганды Египта, председателя Объединения военных промышленников арабских стран, председателя Объединения арабских промышленников.
Последняя должность заставляла Маруана проводить большую часть времени вне Египта и одновременно расширяла его связи и влияние поистине до всепланетных масштабов. И после убийства Садата в 1981 году он принимает решение уйти в частный бизнес и остаться в Лондоне. Уже в качестве частного предпринимателя Асраф Маруан был председателем Федерации инвесторов в недвижимость Великобритании, председателем Совета директоров международной компании «Сигма», совладельцем футбольной команды «Челси», а также совладельцем нескольких престижных сетей магазинов, торгующих продуктовыми и промышленными товарами.
При этом и после Войны Судного дня Маруан продолжал сотрудничать с «Моссадом» и пользовался безграничным доверием Ицхака Рабина, сменившего Голду Меир на посту премьер-министра. Уже в последние месяцы выяснилось, что Маруан работал также на британскую и итальянскую разведслужбы и те тоже ценили его в качестве агента.
Но лучшим доказательством того, что Асраф Маруан всегда был именно двойным агентом, верно служившим своей стране, являются, по мнению многих как бывших сотрудников «Моссада», так и специалистов по Ближнему Востоку, те события, которые последовали за его смертью.
Египетские власти сделали все, чтобы гроб с телом Асрафа Маруана был как можно скорее доставлен на родину. Пока в Лондон не прилетела его жена, у его гроба непрерывно дежурили высокопоставленные работники консульств Египта в Великобритании. Они же (вместе с торжественным караулом!) сопровождали гроб к самолету. В Египте гроб с телом Асрафа Маруана также встречал почетный воинский караул, а его похороны проходили по той же церемонии, по которой проходят похороны министров и признанных героев египетского народа. И потому мне не остается ничего другого, как повторить, что так предателей не хоронят.
Да, сам президент Хосни Мубарак в этих похоронах не участвовал, так как находился на очередной конференции Лиги арабских государств. Однако в данном ему из-за рубежа коротком телеинтервью он не забыл выразить соболезнование семье покойного и заявил, что как человек, командовавший осенью 1973 года ВВС Египта, он лучше, чем кто-либо другой, знает, что именно сделал Асраф Маруан для своей страны.
И эти слова многими были восприняты как ключевые: если для Мубарака Асраф Маруан однозначно является героем и патриотом Египта, значит, таковым он и был на самом деле.
Впрочем, есть в Израиле и те, кто утверждает, что Маруан был своеобразным ближневосточным Азефом, – подобно этому террористу-осведомителю, он в равной степени был «слугой двух господ», время
