Их обгоняли другие люди, а они в свою очередь тоже обгоняли кого-то из менее расторопных. Заглушая все голоса, внизу за плотиной ревела вода, захлёбываясь в своей ярости. Пронизанные солнцем, пенистые потоки её стремительно уносились вперёд. А вода с плотины всё падала и падала почти отвесной стеной.
Автобусный шофёр, оказавшийся впереди ребят, что-то выкрикивал, указывая на волжскую даль, но его слов нельзя было разобрать за шумом воды. Ухватившись за его руку и поднявшись на носки ботинок, Павлик увидел, как далеко-далеко, уже на успокоенной глади реки показалась чёрная точка. Потом другая, третья, четвёртая… Уменьшенные расстоянием, маленькие, как козлята, лоси через две— три минуты поднялись на крутые уступы правобережья и сразу же скрылись в лесу.
— Девять, — насчитал их шофёр.
А может, он ошибся. Может, все лоси вышли на берег.
— Вот это пловцы! — восхищённо говорил он, возвращаясь к автобусу. — С такой кручи слететь и снова на берег выбраться!
— А как они на льдину попали? — спросил Павлик.
— Попали, — вздохнул шофёр. — Понадеялись, наверно, что по земле ходили, ан под ними замёрзшее море было. Вот льдина-то и оторвалась, понесла их… Эх, жалко, что мы их шумом испугали, может вышли бы к нам.
— Мы бы их взяли к себе, — сказал Павлик. — Верно, Минька?
Минька грустно и протяжно вздохнул.
— Ну ладно, поехали, — сказал шофёр. — Товарищи пассажиры, извиненья прошу за задержку… Сами видите, дело такое… — не договорил он и полез в кабину.
— Душевный, видать, человек, — заметила Минькина бабушка. — Дикого зверя жалеет.
— А лось вовсе не зверь, — сказал Павлик. — Лось — он… — и смолк, не зная, что сказать дальше.
— Лось — лось и есть, — досказал за него Минька и украдкой смахнул выкатившуюся из глаза слезинку.
Автобус дал короткий гудок, и ребята поехали в поликлинику прививать оспу.
11. ВНУК И ДЕД
Из хутора от деда пришло письмо. Мама сначала прочитала его про себя, а потом стала читать Павлику вслух. В письме дед рассказывал о хуторских новостях: построили новый телятник, в колхоз приехала молоденькая агрономша, c инкубаторной станции получили много утят, потому что с водой теперь в хуторе стало вольно.
— Ну и вольно! — усмехнулся Павлик. — Только пруд.
Мать улыбнулась и сказала, что дед пишет ещё про одну интересную новость, но просит, чтобы о ней Павлушке не говорили. Приедет на майские праздники — своими глазами увидит. Пускай тогда удивляется.
— А что, мама, там? — не терпелось узнать Павлику.
— Как же я могу сказать, если дедушка не велит. Я его должна слушаться.
Как Павлик ни приставал, она всё равно не сказала.
— Подумаешь, какая послушная! — хотел обидеться Павлик.
— А как же? — сказала она. — Дети во всём должны родителей слушаться.
— Наверно, дед лодку сделал, чтобы по пруду плавать, — пытался угадать Павлик. Так и решил. — Лодку, лодку! — захлопал он в ладоши. — Не говоришь, а я всё равно догадался. Он хотел давно сделать её.
— Может, и лодку, — уклонялась от прямого ответа мать.
В конце письма дед обращался к Павлику: «Что же это ты, внучок? Наверно, совсем забыл старика? И сусликов своих в степи позабыл? А они скучают по тебе, посвистывают, зовут».
Павлик понимал, что не суслики там скучают о нём, а скучает сам дед.
— Мама, а пускай он к нам приезжает, — сказал Павлик. — Я ему тут всё покажу.
— Приедет, — ответила мать. — Мы вот с тобой скоро поедем в хутор и деда привезём.
— Ага, — согласился Павлик.
Интересно всё-таки, что он там сделал? Какая такая новость?
Яркая солнечная весна растопила все снега, ещё прятавшиеся в лощинах. По Волге, по новому морю пошли пароходы. Приближались майские праздники.
— Я завтра в хутор поеду, — сказал Павлик Вовке и Миньке. — Сусликов для зверинца там наловлю.
— Ага. Налови, — загорелись у Миньки глаза. — А мы тут будем кротов и ежей ловить. Мама мне кролика купить обещала. Вот и будут звери у нас.
— Ты только скорей назад приезжай, — сказал Вовка. — Сразу чтоб На чём поедешь туда?
— На папином грузовике. Как сюда приехал, так и туда поедем.
Но оказалось совсем не так.
Пока мать собирала в дорогу вещи, отец пошёл в магазин, чтобы купить гостинцев деду и тёте Наташе. Павлик думал, что он вернётся оттуда уже на машине, а отец вернулся пешком с туго набитой сумкой.
— На чём же мы поедем? — спросил Павлик.
— Поедем на чём-нибудь, — уклончиво ответил отец.
Они отдали ключи от квартиры Минькиной бабушке и пошли. Павлик думал, что пойдут к гаражу, а пошли зачем-то к пристани.
Большой белый дом пристани, похожий на пассажирский пароход, поставили в Порт-городе совсем недавно, но здесь уже останавливались пароходы.
— Что ли мы на пароходе поедем? — удивился Павлик.
Отец переглянулся с матерью, и они засмеялись.
— Какие-то!.. — рассердился Павлик. — Смеются, а сами не знают чему.
— Не томи ты его, — сказала отцу мать.
А отец ответил:
— Ничего, стерпит. Так ему интересней и памятней будет. — И обратился к Павлику. — Мы, сынок, сначала немножко на пароходе прокатимся, хочешь?
— А на каком пароходе?
— На настоящем, пассажирском, — ответил отец.
На настоящем пароходе Павлик ещё не плавал, и ему, конечно, это было интересно.
— А в хутор когда?
— А потом и в хутор доберёмся. Сойдём на первой пристани и найдём попутную машину. Согласен так?
Ну что ж. Павлик был согласен. Ещё лучше даже: и на пароходе прокатится и на машине потом.
Парохода ждали недолго. Он вскоре показался, дымя своей низкой трубой. Шёл он против течения, и разворачиваться перед пристанью ему было не нужно. Сбавил ход и почти бесшумно пристал.
И вот Павлик на палубе, где всё блестело удивительной чистотой. Даже дотронуться до чего-нибудь было боязно, — вдруг испачкаешь! Павлик посмотрел на руки — чистые, ничего, можно погладить хотя бы вот этот поручень, горящий на солнце жаркой медью. Всё было интересно здесь, куда ни глянь. В маленьких комнатках-каютах сидели пассажиры. Одни закусывали, другие читали или так разговаривали. Многие вышли на палубу, чтобы посмотреть на Порт-город.
— Это мы тут живём, — с гордостью сказал Павлик толстому дяде — пассажиру в широкополой соломенной шляпе.
— Гм… — промычал дядя и спросил — А куда же ты едешь?
— Просто так, прокатиться.
