решило не спешить с освобождением Джианнини и тем самым заставить его несколько поумерить свой пыл. В отчаянии Джианнини написал еще одно письмо Сирагусе, где он особенно упорно ссылался на переданные им сведения о Счастливчике Чарли. Хотя Валачи не знает, как именно Лючиано узнал о его сотрудничестве с полицией, следует помнить, что у «Козы ностры» тоже были источники разведывательной информации. Вероятно, упомянутое письмо Сирагусе и выдало Джианнини.
В конце концов, он предстал перед судом, но после того, как главный свидетель по делу о фальшивой валюте внезапно отказался от данных им показаний, Джианнини был освобожден за недостаточностью доказательств его вины. Джианнини вылетел в Нью-Йорк, где Бюро по борьбе с наркотиками сразу же установило за ним плотное наблюдение.
Между этими событиями и встречей Валачи с Бендером прошло не так уж много времени. В обычных условиях проблема Джианнини должна была бы решаться «семьей» Люччезе, но в рамках кампании Дженовезе по укреплению своих позиций он, как выразился Бендер в разговоре с Валачи, «хотел нанести первый удар». Тот факт, что потерпевший стороной являлся Лючиано, давал Дженовезе прекрасную возможность.
Валачи знал Джианнини много лет. Собственно говоря, Джианнини занял у него деньги как раз перед своей поездкой в Европу. Как выяснилось впоследствии, именно этот долг стал причиной того, что для убийства Джианнини был выбран Валачи. Когда Бендер сказал ему, что Джианнини необходимо уничтожить, Валачи заметил:
— Тут небольшая проблема. Он мне должен пару тысяч.
— Да, — сказал Бендер, — я слышал, что примерно так оно и есть. Ты знаешь, Джин вернулся из Италии и болтается где-то здесь, но, похоже, нам не удастся его найти. Если ты узнаешь что-нибудь о Джине, дай мне знать. И я бы на твоем месте не стал пытаться вернуть свои деньги.
Для Валачи уже все было ясно, но он решил продолжить игру.
— Вам не удается его найти? — повторил он за Бендером.
— Вот именно. Возможно, у Джина есть что-то на уме.
— Что ж, я его смогу найти. Вам это подходит?
— Мне надо переговорить со стариком.
Следующим вечером Бендер сообщил Валачи, что Дженовезе понравилось его предложение. «Найти» Джианнини в состоявшемся накануне обмене полунамеками означало «убить».
«У меня не было выбора, — объяснил мне Валачи, — мне пришлось выступить в качестве добровольца. Если бы я это не сделал, а у них потом что-нибудь сорвалось, меня бы обвинили в том, что я предупредил Джина, чтобы вернуть себе долг. Вот почему я сказал Тони то, что сказал. Мол, если вы не можете найти Джина, то это сделаю я. Вы же знаете, какие порядки в «Коза ностре».
Следующим шагом Валачи было выяснить, где находится Джианнини. Как он и подозревал, это оказалось не слишком трудным делом. Он просто позвонил ему примерно в 10 часов вечера. Согласно расчетам Валачи, Джианнини должен был подумать, что он звонит по поводу долга. Поэтому Валачи просто сказал несколько фраз, достаточных, чтобы жертва узнала его голос, и предложил встретиться «на углу».
Под «углом» подразумевалось пересечение Касл-хилл и Вестчестер-авеню в Бронксе, рядом с «Лидс». Для Джианнини, видимо, не составляло труда определить, о каком именно «угле» идет речь, и он сказал, что будет там через 20 минут.
Валачи ожидал Джианнини, стоя в тени подъезда, и видел, как подъехала его машина. Затем он заметил еще один автомобиль, остановившийся в конце улицы. Только Джианнини заговорил о том, что вернет долг сразу же, как у него будут наличные, Валачи прервал его и потащил в бар, расположенный на углу.
— Забудь о деньгах, — сказал он, — по-моему, за тобой хвост. Ты что, под колпаком у легавых?
— Черт, это, наверное за тобой следят.
— Может быть, и за мной, — дипломатично согласился Валачи. — На сегодня хватит. Я перезвоню тебе через пару дней.
Джианнини покинул бар через ту же дверь, в которую они оба вошли. Валачи подождал минуту и воспользовался боковым выходом. Стоя в темноте, он утвердился в своих подозрениях. Как только Джианнини отъехал, вторая машина тоже тронулась с места.
Убийство Джианнини является классическим примером того, как верхушка «Коза ностры» уклоняется от непосредственного участия в преступлении. Толчок к убийству исходил от Лючиано, который, конечно, оставался все это время в Италии. Дженовезе распорядился о его исполнении, но был вдали от места преступления, когда оно произошло. То же касается и Тони Бендера, который передал команду. Даже Валачи, ответственный за ее реализацию, не должен был физически присутствовать при убийстве. Как и кому предстояло это сделать, было исключительно его заботой. Для осуществления операции Валачи подобрал в восточной части Гарлема троих «ребятишек». Это были начинающие жлобы, которые ожидали принятия в «семью» Дженовезе — братья Джозеф и Паскуале (Пэт) Пагано и собственный племянник Валачи, сын одной из его сестер, Фиоре Сиано (Бешеный).
Присутствие сотрудников Бюро по борьбе с наркотиками, традиционно самый трудный элемент в делах такого рода, заставляло Валачи проявлять максимальную осторожность. Через несколько дней после неудавшейся встречи с Джианнини Валачи позвонил ему снова и назначил свидание в баре «Казбах», расположенном неподалеку от «Лидо». На встречу Валачи привел одного из своих «ребятишек», Джозефа Пагано. Тем самым, по своему собственному выражению, он хотел одним выстрелом убить двух зайцев: во- первых, дать Пагано хорошенько рассмотреть свою будущую жертву и, во-вторых, избежать нервозности со стороны Джианнини, когда тот встретиться с Пагано в следующий раз. Была и третья причина. Валачи намеренно не предложил «Лидо» в качестве Места встречи, потому что он хотел выяснить, был ли за Джианнини по-прежнему хвост. Валачи ждал, стоя с Пагано на противоположной стороне улицы, и когда Джианнини вошел в бар, снова обнаружил за ним слежку. Валачи и Пагано зашли внутрь отдельно друг от друга. После того, как Пагано был представлен Джианнини, Валачи заметил:
— Слушай, Джин, как с тобой не встречусь, всегда ты с хвостом.
Джианнини выразил изумление и сказал:
— Хорошо, что ты предупредил меня. Я не понимаю, что происходит.
Они поболтали несколько минут, Валачи расспросил Джианнини о его жизни в Европе. Вдруг Джианнини сказал:
— Боже мой, я чуть не умер сегодня ночью от страха.
— Что такое? — поинтересовался Валачи.
— Сам не пойму. Это трудно объяснить. Мне кажется, что меня должны убить.
— О чем это ты? — быстро спросил его Валачи. — Зачем говорить подобные вещи?
— Просто у меня такое чувство.
Чтобы вывести разговор из грустного русла, Валачи подозвал работающую в баре девицу, которая раньше была его официанткой в «Лидо». Он представил ей Джианнини, как своего старинного приятеля, и заказал еще по стаканчику. Потом Валачи притянул Джианнини к себе и сказал:
— Слушай, ты должен встряхнуться. Почему бы тебе не пойти с ней и не повеселиться как следует?
— Джо, я слегка на мели. Поэтому я тебе еще и не заплатил. У меня сейчас в проработке большие дела, но в данный момент я без гроша.
Валачи сразу же вытащил сотни долларов и дал их Джианнини.
— Иди, развлекись.
Они выпили еще по одной, прежде чем Валачи шепнул Пагано, что пора уходить. Джианнини остался с девушкой. Валачи шел с Пагано к машине, когда тот сказал: «Не могу забыть, как Джин говорил, что его убьют. Что ж, наверное, он и впрямь чувствует. Но надо же, это уже ваша вторая встреча и каждый раз за ним хвост».
После того, как Валачи убедился, что за ними все чисто, он высадил Пагано в восточной части Гарлема. На следующий день он поговорил с девицей, с которой остался Джианнини, и выяснил, что тот занимался какой-то «игрой» в Гарлеме. Валачи передал это Сиано и братьям Пагано. Через несколько дней один из них, кажется Джозеф Пагано, доложил, что Джианнини работает «на стрелке» для игроков в кости
