— Охотно, потому что я вижу, что вы с Острова Гадюк, а там — наши лучшие люди. Вас кто-нибудь видел?
— Нет.
— Хорошо, идемте!
Старик ушел в свою хижину. Та Ци повел нас по одному ему известной тропинке в джунглях. Перед мангровыми зарослями он остановился, раздвинул ветки, и мы увидели ступени, по которым и спустились, очутившись в глубокой четырехугольной шахте.
Та Ци, выслушав наши рассказы о себе, принес нам одежду, еду и даже бутылку рома. После того, как я рассказал, что был владельцем арабского доу[78], Та Ци, принявшийся расписывать достоинства пиратства, сказал:
— Ты командовал доу, был моряком, и Линь Дао даст тебе джонку.
— Линь Дао? А кто это?
— Наш адмирал и духовный правитель.
— Он и кораблем сам командует?
— Теперь уже нет. Он живет в Ху-Цяо.
Вот оно, заветное название! Теперь скорее второй вопрос:
— Ху-Цяо? А где это?
Я бросил мимолетный взгляд. Получу ли ответ на этот, столь важный для нас, вопрос?
— Напротив острова Мансиллар[79] в бухте Тапанули.
Слава Богу: он попался! Тем не менее, сдержавшись, я продолжил:
— Тапанули — это на юго-западном побережье Суматры?
— Да. Я вижу, ты отличный моряк. Когда вернется «Хай-ян це», он возьмет вас с собой на Мост Тигра, где у великого Линь Дао вы получите должности.
— «Хай-ян це»? — переспросил я, застигнутый врасплох.
— Ну да.
— Китайская джонка, которую еще называли Girls-Robbers?
— Да.
— Она не вернется.
— Почему?
— Джонку захватил один англичанин, а затем вся команда, включая капитана, была повешена там, на Цейлоне.
— Откуда ты знаешь?
— Я видел все собственными глазами.
— Ты? А я думал, ты сидел на Острове Гадюк.
— Всего два дня, как нас туда перевели из Галле.
— И они все были повешены, все?
— Нет, один кафр по имени Квимбо был прощен.
— Квимбо! Проклятый Квимбо! Теперь уже нет сомнения в том, что это был наш «Хай-ян це». Появился бы этот англичанин здесь!
— Что ты в таком случае предпринял бы?
— Я бы отомстил, я бы страшно отомстил!
— Но ты один. Что ты, один, можешь сделать против целого корабля?
— Один? — расхохотался он. — Подожди лишь день, и ты увидишь, что я не настолько одинок, как ты думаешь. Мне нужно лишь…
Он не договорил. У входа стоял старый никобарец, чья хижина была на побережье, и кричал:
— Та Ци, выйди! Появился маленький пароход, который следует вокруг острова.
Китаец выскочил наружу; мы последовали за ним. Я с удивлением вскрикнул и обратился к китайцу, указывая на яхту:
— Взгляни, Та Ци! Это тот самый англичанин, который взял «Хай-ян це».
Он посмотрел мне в глаза и спросил:
— А ты не ошибаешься? Это точно он?
— Эту яхту я никогда не забуду.
Та Ци бросил на яхту взгляд и процедил сквозь зубы:
— Если у меня был бы человек, который смог бы управлять этой яхтой! О, тогда, тогда!..
— Что тогда? — спросил я.
— Я передавил бы всех, кто там находится, а потом отвел бы пароход к Линь Дао, на Мост Тигра. Как бы мы использовали такое судно!
— Так возьми пароход, если сможешь! Я разбираюсь в подобных машинах.
— Ты… ты серьезно?
— Да.
— И сможешь отвести пароход на Мост Тигра??
— С легкостью.
— Так идем, идем! Я буду следить за ним, а когда наступит ночь, соберу своих людей, и мы захватим его.
Через некоторое время яхта подошла к западному побережью и бросила якорь.
— Судно стоит, стоит! — ликовал китаец. — Я сейчас же поплыву туда и предложу им фрукты.
— Возьми меня с собой! — предложил я.
— Тебя? А тебе туда зачем?
— Я должен посмотреть на машину, точно ли она такая, какою я способен управлять.
— Тогда пошли! Пусть этот пес англичанин только пустит нас на борт.
Мы погрузили две корзины с фруктами на лодку и поплыли. Едва приблизились к яхте, как лорд перегнулся через мостик и спросил:
— Лодка, эй! Что у вас?
— Фрукты, — ответил Та Ци, — фрукты, свежие фрукты против лихорадки.
— Поднимайтесь на борт!
Лицо Раффли светилось от удовольствия, но китаец не заметил этого. Он радовался, что удалось попасть на яхту. Каково же было его изумление, когда англичанин, не ответив на приветствие, строго спросил:
— Тебя зовут Та Ци?
— Да, — ответил китаец враждебно.
— И тебя на «Хай-ян це» называли тсу?
— Тсу? Я не понимаю вас!
— И имя Линь Дао ты тоже не слышал?
— Я не понимаю, почему вы произносите имена и названия, которые я ни разу не слышал! О… О… Квимбо!
«Добрый, мужественный» кафр-басуто прятался во время разговора в трюме, и теперь из люка торчала его голова.
— Здесь Та Ци, большой, сильный разбойник из Китай! А здесь — смелый Квимбо. Знаешь другого Квимбо? Хе-хе!..
Китаец выглядел подавленным. Былое присутствие духа оставило его, и он стоял, уставившись на Квимбо выпученными глазами, открыв от удивления рот.
— Почему ты открыл пасть и не отвечать? Квимбо даст удар голове, и пасть опять закроется.
Сильный удар по голове — и китаец рухнул на палубу…
Глава третья
ЛИНЬ ДАО
