В его голосе не слышно и капли заинтересованности… Сюзанна с нарочитой беззаботностью пожала плечами.
– Просто предполагаю, что пришло время тебе вернуться к обычному ритму жизни…
– А что ты под этим понимаешь: работу, жену, детей?
Жена, дети… как-то до этого момента ей не приходило в голову, что Марк, возможно, женат. А почему бы нет – никакие объективные причины не мешали совершиться этому факту.
Сюзанна бросила молниеносный взгляд на его левую руку, спокойно лежавшую на краешке пластикового стола. Обручального кольца нет; незаметно и белой полоски кожи, свидетельствующей, что кольцо снято недавно. Марк проследил за ее взглядом, глаза его вдруг сузились, он отдернул руку, как от ожога.
– А-а… у тебя в голове еще бродят мысли об обручальных кольцах. Извини, должен разочаровать.
– Ну да, вижу. Работа с машинами безопаснее, если на руках нет ничего лишнего.
– Да, верно. Одна из причин, чтобы не носить кольцо. Я думал, ты этого не поймешь; хотя… Жена – это в принципе неплохо, но ты знаешь, как я к браку отношусь. А вот относительно детей… не думай, что тебе будет легко спрятать от меня ребенка.
Сюзанну словно молотом по голове огрели; так он и вправду думает, что у нее есть ребенок? Кажется, ей не удалось его разуверить. А Марк развивал свою мысль дальше:
– Работа – тоже хорошо, но жизнь состоит не только из работы.
– Да постой, что ты имеешь в виду?.. – попыталась она как-то прояснить ситуацию.
Но он неожиданно перевел разговор в другое русло:
– Ты что, думаешь, я приехал сюда только увидеть тебя? Не совсем так… Благодаря нашей встрече у меня на многое раскрылись глаза, я понял, что должен делать.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Несмотря на все усилия убедить себя, что у Марка нет причин дольше оставаться в Чикаго, Сюзанна понимала – причины есть, и весьма существенные, например дом Цируса. Да, ей не составило особого труда представить отделку его дома, одни только лестницы из твердого орешника чего стоили; а картины? Пусть Марк абсолютно ничего не понимает в искусстве, но тут и простого здравого смысла хватит сделать вывод, что они дорогого стоят и отличаются от обычных постеров, налепленных на стены. Сюзанна еще помнила реакцию Марка на дом ее родителей, куда она привела его познакомиться с ними. Тот выходной ей никогда не суждено забыть.
Она тогда окончила колледж, была юна и наивна. Современный дом, отлитый из стекла и бетона, – воплощение успеха; Марк сразу обратил внимание на этот факт. Так что же для него должен воплощать дом Цируса, этот замок в викторианском стиле! Воплощение успеха, принадлежность к аристократическим кругам – все, о чем можно мечтать в этой жизни: деньги, положение в обществе.
Естественно, Марк останется, чтобы получить наследство, и будет здесь до тех пор, пока этот факт не свершится и все деньги не сосредоточатся в его руках. У него нет особых причин доверять Джо Бревстеру или кому-либо еще. Простой сварщик многим покажется досадной помехой.
– Конечно, – произнесла она холодно, – ты лучше всех сможешь защитить свои интересы.
– Спасибо, что поделилась своим отношением к этому.
Сюзанна собралась объяснить, что речь вовсе не о ней, но вдруг решила – словами Марка не переубедить, да и не готов он по-настоящему ее выслушать. Вряд ли вообще это время когда-нибудь наступит.
– Ты совершенно права, – обронил Марк, погруженный в свои мысли. – Буду помнить твой совет, пока не придет время. Возможно, годы… Еще чашечку кофе?
Сюзанна отрицательно покачала головой, чувствуя себя при этом так, словно голова принадлежала не ей, а какой-то ржавой машине. Годы? В чем-то он прав, говоря «годы»: заниматься имуществом Цируса можно всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, не исключено, что она переоценила свою часть работы. Конечно, на нее требуется время, но основное она сделает в библиотеке, нечего бежать при удобном случае к Марку. Если уж ей суждено какое-то время с ним контактировать, главная ее задача сейчас – свести эти контакты к минимуму.
– Ну что ж, все ясно, – подытожил Марк.
Сюзанна сделала ошибку – взглянула на него. Какой высокий, широкоплечий, сильный… но это ее не пугает, нет, наоборот, дает какое-то особое спокойствие, защищенность, заставляет кровь быстрее бежать по жилам… Вот это-то больше всего и раздражает.
– Увидимся тогда в понедельник. Насколько я понимаю, бесполезно спрашивать, не хочешь ли ты провести со мной уик-энд.
Непроизвольная ее реакция – испуганный взгляд, сумочка, зажатая в руке; в голове звенел сигнал тревоги. Мгновенно промелькнула картинка – как они проводят выходные… В его словах заключен явный подвох, что Марк тут же и подтвердил:
– Занимаясь картинами, конечно. А ты о чем думала? Смотришь на меня, как Красная Шапочка на серого волка.
Но в этом-то она не ошиблась, совершенно точно знала, что он имел в виду: предлагал ей выходные, наполненные страстью, бездумным, умопомрачительным наслаждением жизнью. А стоило ей соответствующим образом отреагировать – он ловко вывернулся. Теперь понятно, какую игру он с ней затеял.
Как это не похоже на того Марка, которого она знала раньше, – искреннего в своих поступках и намерениях, горячего, относившегося к ней с обожанием. Тот Марк сводил ее с ума поцелуями, но ему и в голову не пришло бы так, походя, смутить ее двусмысленным предложением, да еще насмехаться при этом.
Новый Марк гораздо циничнее, грубее, отстраненнее – и потому куда более опасен. Перестать о нем думать, и все! Трудно не признаться самой себе, что с того момента, как Марк снова появился в ее жизни,
