– Целых три дня я без блужданий ездила по городу. Я почти на память выучила каждую ямку в округе. И потом, мне показалось, что Дулут не такой уж плохой городок…
– Вы совершенно правы. И не город виноват в том, что на вашем пути всегда возникают препятствия, а…
– Я сама скажу – влияние озера?
Кейн наградил ее улыбкой.
– И опять вы совершенно правы. – С этими словами Кейн аккуратно поставил тарелки с пиццей, салфетки и банки с содовой поверх коробки, в которой еще оставалась пицца, и понес все это через гостиную к задернутому шторами балкону, выходящему на озеро. Алекс даже различала ритмичный звук разбивавшихся внизу, о прибрежные скалы, волн озера. – В доме слишком жарко, – пояснил свои действия Кейн. – Дом надо проветрить. За то время, что я отсутствовал, воздух здесь сильно застоялся.
Кейн опустил коробку с пиццей на невысокий столик и показал на качели, висевшие на массивных цепях, прикрепленных к потолку. Алекс уселась на мягко заскрипевшие качели. Кейн передал Алекс тарелку с пиццей и пристроился рядом.
– Так расскажите мне о…
Но Алекс прервала его:
– А как прошла ваша поездка?
Кейн улыбнулся краешками губ. Если бы было больше света, то стало бы заметно, как озорно заблестели его глаза, подумала Алекс.
– Не так удачно, как хотелось бы, – ответил Кейн.
– Вы ведь ни с кем не встречались из руководства «Пенс Уитфилд», я права?
У Кейна снова изумленно взлетели вверх брови.
– Да нет же. Я был у младшей сестры. Я старался держаться от конторы как можно дальше.
Алекс выдохнула с заметным облегчением.
– Слава Богу!
Кейн ухмыльнулся.
– Звучит с большим чувством!
Алекс как раз подыскивала слова, чтобы начать серьезный разговор о том предложении, которое ему сделано со стороны руководства фирмы, когда он ласково коснулся рукой ее затылка. Его пальцы были горячие. Ощущение тепла и ласки заставило ее расслабиться. Алекс почувствовала, что клонится к Кейну. Кусок пиццы готов был съехать с тарелки на пол. Кейн едва успел перехватить тарелку и отставить ее в сторону.
И поцеловал Алекс. Он целовал ее до тех пор, пока у нее оставался воздух в легких… Пока ее тело не стало выгибаться дугой, потянувшись к нему. Алекс таяла, как пластилин на солнце. Когда Кейн отпустил ее, она не была уверена в том, что сможет сидеть прямо без поддержки.
– Пора остановиться, – грустно произнес Кейн. – А то мне придется нырнуть в озеро.
– Там холодно, – отозвалась Алекс, с трудом сознавая, что говорит.
– Ну, не так уж холодно. Впрочем, вполне достаточно, чтобы остудить накал. – С этими словами Кейн вернул Алекс тарелку с пиццей и спросил будничным деловым тоном: – Так что все-таки здесь произошло, пока я отсутствовал? Вам удалось обнаружить в бумагах старого Джефри Уинтергрина бомбу с зажженным фитилем?
Алекс успела начисто позабыть обо всем на свете, в том числе и о поместье Уинтергрина.
– Ну да, что-то в этом роде. – И она подробно рассказала Кейну о найденном письме и о том совете, который дала Полу Уинтергрину.
– Так, значит, вы посоветовали ему не дергаться и ждать? – суммировал Кейн свои впечатления от проделанной Алекс работы. – Если у Ралфа ничего нет, то ничего страшного и не произойдет. Но если у Ралфа есть свидетельство в его пользу, то Полу надо будет решать, во что ему обойдется продолжение судебного разбирательства.
– Да, именно так, – подтвердила Алекс.
– А вы успели предварительно переговорить с Невилом Морганом?
– Нет. Но если вы думаете, что он останется недоволен моим решением, потому что у Пола Уинтергрина есть средства, чтобы платить гонорары…
– Не совсем так. Невил Морган не сэр Ланселот, но он не такой уж и плохой человек, – возразил Кейн, сидя на ритмично раскачивающихся качелях. – Да, вы приняли нестандартное решение. Однако оно по сути своей более человечное, чем какое-либо другое решение. Я горд за вас, Алекс.
Но Алекс подумала, что по нему этого не видно. Он все время хмурился, и это сильно озадачивало девушку.
– Значит, вы закончили свои дела здесь, – сказал Кейн. – И вам больше не надо ковыряться в нескончаемых коробках с бумагами старого Джефри… Алекс легко рассмеялась.
– Да, больше не будет грязных, перепачканных копиркой бумаг, не будет больше головной боли от мысли, как успеть все перекопать…
И тут ее улыбка увяла. До Алекс дошло, что у нее больше нет предлога, чтобы задерживаться в Дулуте. Дело о поместье Уинтергрина, конечно, в будущем еще потребует ее внимания, но на сегодня она завершила свою задачу и была свободна.
Она понимала еще тогда, когда дала свое юридическое заключение Полу Уинтергрину, что в скором времени ей придется отправиться обратно в Миннеаполис. Но сердцем не могла принять жестокую реальность. Она просто не думала об этом… В полном смущении и расстройстве она взглянула на Кейна и вымолвила почти шепотом:
– Я не хочу уезжать отсюда…
Кейн обнял ее и крепко прижал к себе. Тарелка с пиццей все-таки выскользнула из ее ослабевших рук и загрохотала по полу. Но Алекс ничего не слышала, кроме стука своего сердца. А сердце шептало ей, что Кейн любит ее, что все у них будет хорошо…
– Алекс, – хрипло произнес Кейн, – вы уверены, что знаете, чего хотите?
Она вспомнила свои переживания в тот день, когда заподозрила неизлечимую болезнь Кейна. Тогда она еще не отдавала себе отчета, почему сама мысль о страшной опасности, угрожавшей Кейну, так ее поразила. Но теперь было ясно, что уже тогда она не мыслила себя без Кейна.
Она теснее прижалась к нему.
– Да, теперь я знаю, – прошептала девушка. – Я хочу, чтобы ты оставался здесь, а не нырял в холодное озеро. – И она улыбнулась ему той трепетной улыбкой, которая обещала Кейну все.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Если бы Алекс сохранила способность рассуждать в такой волнующий момент, то вполне могла бы предположить, что спальня, куда повел ее Кейн, окажется маленькой, тесной клетушкой под самой крышей. Однако спальня Кейна была полна свежего воздуха, опрятна и неожиданно просторна. Лунный свет струился сквозь раскрытые рамы большого мансардного окна, выходящего на озеро. А кровать в спальне была просто чудо – сделанная из дерева и крепко стоявшая на четырех ножках, несмотря на явно солидный возраст. На такой кровати хотелось свернуться калачиком и смотреть, как падает за окном снег…
Что можно будет сделать уже следующей зимой, подумала Алекс. Можно, например нагрянуть сюда под Рождество. К этому празднику в конторе обычно не бывает срочных дел. Кейн наверняка захочет сохранить этот домик…
Но ее способность трезво рассуждать опять напрочь отказала после нового поцелуя Кейна. Ни о чем больше она не могла думать и бросилась в бурные волны чувственного наслаждения, которое грозило окончательно захлестнуть ее.
Освободившись от власти рассудка, Алекс позволила унести себя стремительно закручивающейся спирали восторга и удовольствия, сравнимого по силе и масштабам с самым сильным штормом на озере Верхнее. С ней был Кейн, поэтому не было ни страха, ни тревоги, лишь предвкушение захватывающего приключения.
Спустя довольно много времени Алекс убрала прядь волос с его лба. Ее пальцы все еще трепетали, а голос никак не хотел обрести былую чистоту…
– Это было… чудесно.
