— Идею мне подсказала реакция гостей на вчерашней вечеринке, — скромно пояснил Флинн. — Понимаешь, они все будто ожидали этого. План не просто хороший, он к тому же наполовину выполнен.
А не вымазать ли ему голову красками? Пусть сверкает всеми цветами радуги, подумала Эбби. Момент самый что ни на есть подходящий. Да только вряд ли получится: парень он живой, ловкий — увернется!
— Огромное спасибо за предложение, стать твоей фиктивной любовницей. Поразительная душевная щедрость! — Девушка не пожалела сарказма.
— Не стоит благодарности. Для меня это сущий пустяк.
— И я прекрасно понимаю, — сухо продолжила Эбби, — какая это великая честь для меня, что молва навсегда соединит, мое имя с твоим. Однако я убеждена, что сумею справиться без посторонней помощи.
— Хорошо. — Флинн вроде бы совсем не огорчился. — Если вдруг надумаешь, дай мне знать.
Он снял работу с мольберта и разложил ее на столе в дальнем конце комнаты для просушки. Вернувшись, он не взял новый лист бумаги, как ожидала Эбби, а встал, скрестив руки на груди, возле кресла, на котором сидела девушка, и принялся ее молча разглядывать.
— У меня на кончике носа прыщик вскочил или что? — Она настороженно стрельнула в него глазами.
— Вовсе нет. Я просто не прочь немного порепетировать.
Эбби настолько расслабилась в старом удобном кресле, что не успела ничего ответить, а тем более встать или отодвинуться. Флинн быстро нагнулся к ней — а точнее сказать, спикировал — и принялся исследовать губами ее рот.
Эгоистичная свинья, сердито подумала девушка. Он, видите ли, «не прочь порепетировать»! Ну и пусть! Что она, собственно говоря, теряет? Если этот парень так ослеплен своим мастерством, что полагает, будто его поцелуи убедят ее принять придуманный им, дурацкий план, значит, пришла пора открыть ему глаза. От одного поцелуя она не умрет. Главное — принять решение.
Какой там один поцелуй! Скорее, их надо было считать десятками, если не сотнями... Его рот, нежный и подвижный, первые мгновения будто знакомился с ее губами и пробовал их на вкус, словно незнакомое блюдо — кто знает, понравится оно или нет? Но почти тут же Флинн освоился и, забыв о сдержанности, приступил к настоящим поцелуям. Парень дразнил ее губы, потом устремлялся к другим целям: к вискам, мочкам ушей, нежной ямочке на щеке...
— Напрасно ты думаешь, что этих поцелуев достаточно, чтобы убедить меня вступить в сексуальную связь...
— Ты имеешь в виду, что я слишком робок? И советуешь приступить к более решительным действиям? — Он чуть откинулся назад. В его живых глазах блеснули лукавые искорки. — Тогда я продолжу. — Его рука все еще опиралась на подлокотник кресла, а лицо теперь находилось в нескольких дюймах от ее лица.
Флинн смотрел на ее губы, сейчас вспухшие и горящие. Эбби соскользнула в кресле вниз и слишком поздно поняла, что это движение могло быть воспринято как приглашение к более интимным ласкам.
— Нет!
— Хорошо. — Флинн засмеялся и выпрямился. — И кстати, я вовсе не пытался склонить тебя к какому-нибудь решению. Я всего лишь хотел убедиться в том, что ты не думаешь, будто у меня есть нечто общее с Уэйном Маршаллом. — Он направился к двери.
— Я так никогда и не думала, — пролепетала Эбби.
Флинн обернулся и взглянул на нее, вопросительно вскинув бровь. Но ничего не ответил. Вместо этого распахнул дверь:
— Входи, Сара.
Эбби выпрямилась так стремительно, словно одна из старых пружин сиденья вырвалась и вытолкнула ее. Она не слышала стука в дверь. Значит ли это, что у Флинна лучше слух, чем у нее? Или она потеряла контроль над своими чувствами?
— Как ты можешь работать при таком свете, Флинн? — воскликнула, войдя в комнату, Сара Мерилл. — Ты испортишь себе глаза.
Эбби с облегчением вспомнила, как долго сама привыкала к темноте. А значит, Сара тоже не могла сразу увидеть, что творится в комнате.
— Мне здесь не темно. Зачем же включать лампы, если я ими не пользуюсь? — Флинн повел гостью к мольберту. — Что принесла?
— Гранки программы «Выставка на траве». — Она протянула ему большой конверт. — Я хочу, чтобы ты их проглядел. Особое внимание обрати на список художников.
Флинн вытащил из конверта несколько страниц и начал их быстро просматривать.
— Только, чур, я не виноват, если ты ошиблась в написании фамилий!
— Ну, ты и читаешь! Прямо-таки с космической скоростью. Не понимаю, как это тебе удается. — Сара подвинула стул и опустилась на него. — Привет, Эбби! Надеюсь, ты придешь на выставку?
— Это что-то вроде галереи на открытом воздухе? — Эбби вспомнила, что видела нечто подобное в календаре культурных мероприятий Чендлер-колледжа.
— Совершенно верно. К нам в студенческий городок на один день приезжают художники из шести штатов, чтобы продемонстрировать свои работы. Это будет самая большая из когда-либо проводившихся нами выставок.
— Готово. Получите ваши гранки, госпожа председатель организационного комитета. Не хотите ли, содовой, чтобы легче спорилось о целях и задачах искусства?
— С удовольствием. Сегодня, такая жарища!
Пока шла к тебе, семь потов сошло. Но спорить с тобой не собираюсь. Я ведь вижу, ты свято веришь, будто жизнь в мансарде приближает тебя к Ван Гогу, и пытаться переубедить тебя бессмысленно.
— Вот и ладненько, — согласился Флинн и вопросительно вскинул бровь, взглянув на Эбби. — Содовую? — Девушка кивнула. И он направился к крохотной кухне в дальнем углу комнаты.
— Как получилось, что тебя выбрали ответственной за «Выставку на траве»? — спросила Эбби. — По-моему, это должен быть преподаватель живописи.
— Дело в том, что у Сары отменный вкус и пробивная тактика барракуды, — из дальнего конца комнаты ответил Флинн.
— Просто весь преподавательский состав отделения искусства умудряется каждый год в летний отпуск отправляться на этюды в Италию, — вздохнула Сара. — В то время как я... Короче, Дейв Тэлбот знает о моей слабости во всем, что касается Чендлер-колледжа, и без зазрения совести пользуется этим. Будь осторожна с ним, Эбби.
— Буду. Спасибо за предупреждение.
— А ты не хочешь мне помочь? — Сара, открыла банку с содовой, которую дал ей Флинн, и бодрым тоном продолжала: — Я всегда ищу энтузиастов, готовых заняться продажей программок и других мелочей в день фестиваля. И если, в ближайшие две недели у тебя сыщется свободное время...
— Сара, а ты уверена, что единственный человек, кого мне надо опасаться, — это Дейв Тэлбот? — засмеялась Эбби.
— Я обиделась.
— О, прости, пожалуйста. Конечно, я помогу. — Эбби хотела взять банку, которую ей протягивал Флинн, но тот в последнюю секунду поднял ее повыше.
— Из банки будешь пить или принести хрустальные бокалы? — спросил он.
Эбби, подпрыгнув, схватила банку и показала ему язык. От сильно газированной воды в носу защекотало, и она едва удержалась, чтобы не чихнуть.
— Может, придете оба ко мне вечерком? Какой-нибудь фильм посмотрим, — предложила вдруг Сара.
— Охотно. — Флинн лениво потянулся.
Что он себе позволяет! Думать-то хоть немного надо! — мысленно возмутилась Эбби. — Сара, само собой, считает их влюбленной парой. И, отвечая за них обоих, Флинн лишь поддерживает такое впечатление. Но Эбби не долго пришлось раздражаться.
— Во всяком случае, лично я свободен, — внезапно добавил он. — А ты, Эбби?
