музея. Высота зала – сто шесть, а диаметр – сто сорок футов. Зал вмещает около пятисот читателей одновременно. В самом зале имеется справочная библиотека в двадцать тысяч томов, а весь книжный фонд музея насчитывает много миллионов книг. Они занесены в большой каталог, состоящий из тысячи огромных фолиантов».
Орлов обратил внимание своих путешественников на внутреннее устройство читального зала. В центре находились три концентрических круга: первый – цитадель администрации зала; второй, несколько больший, – каталог музыкальных произведений; наконец, третий, самый большой круг, – знаменитый общий каталог в тысячу томов. От этих кругов по радиусам, как спицы в колесе, через весь зал тянулись длинные черные столы для читателей, помеченные буквами латинского алфавита. Каждый стол делился по длине перегородкой такой высоты, что человек, сидящий по одну сторону стола, не мог видеть своего соседа напротив. А каждая сторона, в свою очередь, делилась на нумерованные квадраты такой площади, чтобы читатель со своими книгами, рукописями и тетрадями чувствовал себя свободно. Все рабочие места имели выдвижной пюпитр для книг, чернильницу, промокательную бумагу и два пера: одно стальное, другое гусиное. Стальное – для пользования, гусиное – в знак уважения к «духу» прошлого. Впрочем, попадались чудаки, которые и теперь писали гусиным пером.
Два десятка больших, высоких окон под куполом освещали зал, на каждом окне было начертано имя кого-либо из великанов английской культуры. В зале было много воздуха и света.
Орлов подвел своих спутников к столу, обозначенному буквой «К», и указал на место, отмеченное цифрой «7». Молоденькая девушка сидела за этим местом, углубившись в книги и выписки.
– Вот мое постоянное место в годы эмиграции… – вполголоса сказал он. – Администрация зала всегда сохраняла его за мною.
– Сколько времени надо потратить здесь на получение нужной книги? – спросила у него Таня.
– Очень немного. Вы берете листок для заказа, вписываете в него обозначение вашего места за столом, название и номер – по каталогу – нужной книги. Опускаете требование вон в ту урну и ждете… Не позже чем через полчаса любая книга будет доставлена на ваше место. В случае надобности вы можете задержать ее и на несколько дней… Впрочем, я слишком разболтался, – спохватился Орлов. – Должно быть, воспоминания молодости одолели… А ведь нам пора идти в книжную лавку.
– Далеко? – с некоторой тревогой спросила Таня. – От хождения по Британскому музею у меня ноги гудят.
– Всего лишь два шага. Мы отправимся на Чэринг Кросс-Роод, или «Улицу букинистов», как часто называют ее лондонцы.
Улица оправдывала свое второе название. По обе стороны ее в древних, закопченных зданиях гнездились темные старинные книжные лавки и лавчонки. Может быть, не все они были старинными, но такими выглядели от работы климата и сажи. И еще… Эти лавки не выстроились в ровный ряд вдоль улицы Чэринг Кросс-Роод, как обычные магазины с зеркальными витринами, а именно гнездились в каких-то тупичках и переулках, в маленьких, потемневших комнатах с узкими дверьми, низкими потолками, запыленными окнами. И всюду были книги, книги, книги… Десятки, сотни тысяч книг… Книг самого разнообразного содержания… Книг самого разнообразного вида… Книг старых и новых, книг толстых и тонких, книг маленьких, свободно входящих в боковой карман, и книг огромных, в толстых кожаных переплетах, которые взрослый человек с трудом мог поднять… Здесь было царство книг, море книг, наводнение книг… Орлов привел своих друзей в одну из таких лавочек и, поздоровавшись с хозяином, как со старым знакомым, представил ему Таню.
– Вашу просьбу легко исполнить, – отвечал букинист, выслушав Таню. – Попрошу вас пройти в тот угол… Мы подберем все необходимое.
Вскоре перед Таней лежала стопка старых, побывавших во многих руках книг: прекрасный анатомический атлас, руководства по важнейшим разделам медицины, медицинские учебники, популярные лечебники, составленные заслуживающими доверия врачами.
Когда они вышли от букиниста, Орлов предложил:
– Зайдем в ближайшее почтовое отделение и отправим посылку на остров Девы, а потом я угощу вас ленчем по-итальянски, в Сого…
Девушка на почте, взглянув на адрес посылки, засмеялась, показав ослепительно белые зубки:
– Ну, этот пакет не скоро доберется до адресата!
– Но все же дойдет? – озабоченно спросила Таня.
– Конечно! Только через несколько месяцев… Ведь сейчас война!
Через несколько месяцев! Перед внутренним взором Тани вдруг вспыхнула картина: берег острова Девы… Бурное весеннее море… Маленький домик почты возле таверны… Майе сообщили, что на ее имя пришла посылка… Она бежит через поселок на почту: откуда посылка, от кого? Ни разу в жизни она не получала посылки! И вот Майя берет в руки тяжелый пакет и мчится с ним домой… Вместе с Окано она развертывает посылку… Медицинские книги! А на анатомическом атласе надпись: «Дорогой Майе от москвички Тани Петровой…»
Девушка протянула Тане квитанцию и весело проговорила:
– Когда кончится война, я обязательно поступлю на пароход стюардессой и повидаю свет!.. Может быть, попаду и на остров Девы!
– Теперь можно и в Сого, – заявил Орлов. – Сого – это своеобразный район Лондона, сплошь населенный итальянцами и французами. Он славится не только живостью характера своих обитателей, но и большим количеством ресторанов: итальянских, французских, вообще континентальных… Когда англичанам надоедает есть свои невкусные блюда, они идут отдохнуть от них в Сого…
Это был небольшой, но очень оживленный и шумный зал. За столиками сидело много черноволосых и черноглазых посетителей. Они ели и пили, но больше всего – говорили. Из всех уголков неслась быстрая, веселая речь с певучими интонациями. Часто хлопали пробки и раздавались взрывы хохота.
Владелец ресторанчика, толстяк итальянец, выбежал навстречу Орлову и, радушно пожимая ему руку – они были старыми знакомыми, – повел всю группу в дальний уголок зала, к столику для особо почетных гостей. На столе быстро появились бутылка киянти, закуска, суп, макароны, крабы и другие яства итальянской кухни. Все было очень вкусно и недорого. Хозяин то и дело подбегал к столу, разводил руками и, забавно причмокивая, извинялся:
