Кристиан повернулся к ней с выражением ужаса. Она захихикала.
— Любовный напиток? — Спросил Себастьян, выглядя одинаково потрясенным. — Сначала Влад, и теперь любовный напиток? Кристиан!
— Это же лучше, чем Клыкастый парнишка, — пробормотал Кристиан, впиваясь взглядом в Элли, когда она встала на цыпочки, чтобы поцеловать кончик его носа.
— Когда у меня будет Возлюбленная, она будет говорить со мной в надлежащей манере и всегда будет почтительной и послушной, — вдруг сказал Ровен.
Кристиан и Себастьян взорвались незамедлительном хохоте.
— Послушной, — сказал последний, качая головой.
— Почтительной, — проговорил Кристиан, его голос был наполнен удовольствием, когда он легким касанием отвел прядь волос с лица Элли. — Я предвкушаю день, когда я увижу послушную и почтительную Возлюбленную.
Я мельком взглянула на Кристоффа, чтобы увидеть, что он думает об этом совершенно неожиданном эпизоде, но у него было самое курьезное выражение лица.
— Но «любовный напиток», Кристиан! — сказал Ровен. — Это же за пределами неуместного.
— Это любовное прозвище и Кристиан знает это очень хорошо, — сказала Элли с легкой сокровенной улыбкой своему мужу. — Я не скажу, что он не привык поднимать суматоху, когда я использую для него ласкательные прозвища, но он давным-давно знает, что привязанность за ними совершенно подлинная.
Я подумала на мгновение, что Кристиан собирается поцеловать ее, но он очевидно вспомнил где был и просто сказал, после того как прочистил горло: — Вполне.
— Изабелл называет меня своей маленькой капусткой, — сказал Себастьян с тяжелым вздохом. — Только наедине, я никогда не показывал этого перед другими. Но полагаю, что это что-то присущее Возлюбленным использовать такие выражения. Я попросил ее прекратить, но это только заставило ее переключится на «сладкий картофельный пирожок моих снов» на две недели, пока я не попросил ее вернуться к капустке.
Элли усмехнулась.
— Полезно для Белли. Как вы называете Кристоффа, Пия?
Пораженная, я смотрела на указанного мужчину. Его лицо было теперь странно лишено каких-либо эмоций.
— Ээ…Кристофф.
Она с минуту моргала.
— О. Простите. Это было…Не имеет значение.
Я снова вздохнула и с конечностями, что ощущались, как будто были сделаны из свинца, прошмыгнула мимо Кристоффа и прошла к креслу, которое занимала раньше.
— Я, кажется, нахожусь в замешательстве не имея не малейшего представления, почему Андреас и Ровен ведут себя с Кристоффом таким образом, не более чем понимаю, о чем вы все говорите. В чем как предполагается я должна быть виновна? Почему вы притащили Кристоффа, как будто он был заключенным? Почему вы позволили ему умирать от голода, даже не дав ему животную кровь, если он не мог есть человеческую? И почему точно я была вызвана на этот совет, когда я не сделала ничего, чтобы повредило любому из вас?
Ровен сел рядом с Себастьяном. Кристиан вместо того чтобы ответить мне, мельком взглянул на Андреаса.
— Ты собираешься присоединится к совету?
— Нет. — Взор Андреаса мелькнул туда, где держась за кресло, все еще стоял его брат.
Кристиан сморщил губы.
— Ты поддержишь Кристоффа?
Взор Андреаса едва коснулся меня.
— Нет. Я хочу соблюсти нейтралитет.
— Понимаю. — Кристиан кивнул на Ровена. — Ты не страдаешь теми же самыми сомнениями.
— Я видел улики своими собственными глазами, — ответил последний с каменным осуждением. — Я остаюсь с советом.
— Так тому и быть, — сказал Кристиан, затем устало сделал знак на стул рядом со мной. — Сядь, прежде чем упадешь, Кристофф. Не смотря на очевидную веру твоей Возлюбленной в обратное, мы не варвары. Ты все еще слаб, и выглядишь так, как будто не далек от обморока.
Я придержала язык. Я как раз не верила, что они были варварами, но что-то происходило; какое-то негативное чувство угрожающе пробегало сквозь всех вампиров, что были там, когда мы пошли каждый своим путем в Исландии. Почему вампиры были в ссоре с Кристоффом? Почему его брат и кузен обращались с ним таким образом?
Кристофф тяжело опустился на кресло рядом со мной. Я сильно чувствовала его ногу в нескольких скудных дюймах от моей, осознавала теплоту его тела, его запах, который дразнил мой нос и заставлял желать пробежать руками по его обнаженной плоти…
Кристофф взглянул на меня, его глаза странно горели.
— Отвечая на ваш вопрос, Пия, вы и Кристофф были доставлены сюда, чтобы ответить на несколько обвинений в преступлениях, которые недавно вышли на свет, начиная с исчезновения Алека Дарвина, — сказал Кристиан, его голос был осмотрительно нейтральным.
Я вытаращилась. Напрямую глазея на него, открыв рот.
— Что?
— В дополнение к этому, — продолжил он, поглядывая на листок бумаги перед собой, — вы так же обвиняетесь в гибели Зори известной как Анники Белвуар и наконец, Кристофф обвиняется в присвоении нескольких миллионов фунтов, законно принадлежащих наследникам Темных уничтоженных Братством.
Моя челюсть отпала, когда я перевела взгляд с Кристиана на Кристоффа. Слова крутились в моей голове, в отвратительной мешанине замешательства и неверия. Мы были обвинены в убийстве Анники, предыдущей Зори? В том, что что-то сделали Алеку? В краже денег?
Кристофф невозмутимо сидел, его лицо было непроницаемо, но я могла чувствовать гнев и разочарование вращающиеся внутри него.
— Как вы ответите на эти обвинения? — Спросил Кристиан.
Я покачала головой, настолько ошеломленная обнаружив как тяжело связно соединить слова.
— Это все бесстыдное заблуждение, — наконец сказала я. — Я никого не убивала, и, разумеется, не Анники. А что касается Алека…вы были там той ночью, когда он ушел от меня. Вы сами сказали, что он и Кристофф покинули Исландию, не сказав мне не слова.
— Я был и делал, — сказал Кристиан и снова его голос был тщательно лишен всех эмоций. — Но обнаруженные доказательства, указывают, что вы имели последующие…ээ…сношения с Алеком и что он исчез вскоре после своего самого последнего визита к вам.
У моего мозга были сложности в отношениях с удивительными вещами, которые он рассказал мне.
Я взглянула на Кристоффа. Он наблюдал за мной глазами, которые были на несколько оттенков бледнее, чем обычно.
— Бесполезно отрицать обвинения, — сказал мне Кристофф. — Я делал так в течении двух недель, но они не слушали.
— Они думают, что у меня был роман с Алеком, — сказала я, неспособная обойти этот пункт. — Они считают, что даже после того как мы узнали, что я была твоей Возлюбленной, я осталась с Алеком.
Кристофф лишь смотрел на меня. Ужас пополз вверх по моей коже, когда я поняла истину.
— Ты тоже так думаешь.
— Ты прояснила, что предпочитаешь его мне, — тихо сказал он.
Я открыла рот для протеста, что я могла бы быть мало ли чем, но не того сорта женщиной, которая имеет двух возлюбленных одновременно. Однако прежде чем я смогла, Кристиан остановил меня.
— Тогда вы отвергаете все обвинения? — Мягко спросил он, делая запись на листе бумаги.
Я перевела взгляд с него на лица других в комнате. Элли выглядела сочувствующей. Вампиры
