— Нам не сообщали, что кто-либо из князей почтит нас своим присутствием.
Сейки узнал говорившего. Это был Иси, жирный и напыщенный командир сёгунской портовой полиции. Теперь Сэйки знал, чью голову он первой снимет с плеч, если дело дойдет до схватки.
— А потому мы не уполномочены дозволять подобное присутствие.
— Ах ты наглец! — Сэйки, схватившись за меч, шагнул вперед. — А ну, поклонись как следует!
Хоть он и не отдал никакого приказа, половина самураев Акаоки тут же выстроились у него за спиной в боевой порядок. Руки их тоже лежали на рукояти мечей. Людей сёгуна было вчетверо больше, но они сильно уступали самураям Акаоки в выучке. Их мушкетеры стояли позади и не смогли бы открыть огонь, не устроив настоящую бойню в собственных рядах. Да собственно, они и не готовы были открыть огонь. Точно так же, как мечники, стоящие впереди, не были готовы к стычке. Когда Сэйки шагнул вперед, они отшатнулись, словно от удара.
— Наш господин не обязан ни о чем предупреждать портовых крыс! — Сэйки пришел в ярость. Еще одно наглое замечание со стороны Иси, и он зарубит этого болвана на месте! — Прочь с дороги, или мы поможем вам расступиться!
Гэндзи с мрачным весельем слушал эту перебранку из паланкина. Он отправился в порт, чтобы встретить гостей. Казалось бы, ну что тут сложного? Однако же еще чуть-чуть, и тут разгорится бой не на жизнь, а на смерть. И из-за чего? Из-за возможности пройти на пристань. Нет, с него довольно. Гэндзи резко распахнул дверцу паланкина. Дверца стукнулась о стену.
— В чем дело?
— Господин, прошу вас, не выглядывайте! — один из телохранителей бросился на колени перед паланкином. — Здесь мушкетеры.
— Чепуха! — отрезал Гэндзи. — Кому нужно в меня стрелять?
И с этими словами он шагнул на землю, в проворно подсталенные сандалии.
Стоявший среди людей сёгуна Кумэ (он был переодет мушкетером) увидел, как Гэндзи вышел из паланкина. И увидел, что на груди у князя нет герба. Это была та самая возможность, которой Кумэ дожидался. Поскольку Гэндзи был без герба, можно было сказать, что он заподозрил, будто какой-то самозванец задумал заговор против прибывших миссионеров. Конечно, никто в это не поверит. И не надо. Все равно это будет ппревосходной отговоркой. Кумэ попятился, так, чтоб другие мушкетеры его не увидели, поднял мушкет и прицелился князю в правое плечо. Ему приказали искалечить князя, а не убивать его.
Сэйки поспешил к Гэндзи.
— Господин, прошу вас, вернитесь обратно. Здесь тридцать мушкетеров.
— Что за чепуха! — Гэндзи отодвинул Сэйки и вышел за переднюю шеренгу своих людей. — Кто здесь старший?
Кумэ нажал на спусковой крючок.
Мушкет не выстрелил. Кумэ быстро осмотрел его. Ему следовало быть внимательнее, когда выбегал из караульни Он схватил вместо своего мушкета чужой, незаряженный.
— Эй, ты! Ты что делаешь?! — К Кумэ поспешно приближался командир стрелков. — Приказа поднимать мушкеты не было! — Он внимательно пригляделся к Кумэ. — Я тебя не знаю. Как твое имя и когда тебя приписали к этому отряду?
Но прежде, чем Кумэ успел ответить, Иси воскликнул: «Князь Гэндзи!» — и рухнул на колени. Все его люди, включая Кумэ и рассерженного командира стрелков, вынуждены были последовать примеру своего начальника.
— Так вы меня узнаете? — поинтересовался Гэндзи.
— Да, князь Гэндзи! Если б я знал, что вы направляетесь сюда, мы бы должным образом приготовились к вашему прибытию.
— Благодарю вас, — отозвался Гэндзи. — Могу я поздороваться со своими друзьями, или мне сперва нужно куда-то сходить и выправить разрешение?
— Дорогу князю Гэндзи! — велел Иси своим людям. Те, не поднимаясь, поспешно переползли в сторону и снова опустились на колени. — Прошу прощения, господин Гэндзи. Я не мог пропустить ваших людей, пока не был уверен, что вы и вправду с ними. В наше время вокруг так много заговоров — а сёгуна особенно беспокоят заговоры против чужеземцев.
— Идиот! — Сэйки по-прежнему готов был взорваться. — Ты что, считаешь, что я способен поставить под удар интересы своего господина?
— Я уверен, что это не так, — сказал Гэндзи. — А вы как считаете?
— Конечно же, нет, господин Гэндзи, — поспешно отозвался Иси. — Я просто…
— Итак, — обратился к Сэйки князь, — все улажено. Можно нам теперь пройти?
И он двинулся к миссионерам.
Сэйки смотрел, как он идет, и сердце его переполняло восхищение. Ему со всех сторон могли грозить убийцы, и все-таки молодой князь шел столь небрежно, словно прогуливался по внутреннему садику своего замка. Гэндзи был молод и неопытен, и, возможно, ему не хватало политического чутья. Но в жилах его текла чистейшая кровь клана Окумити — в том не было никаких сомнений. Сэйко снял руку с рукояти меча, еще раз смерял Иси яростным взглядом и поспешил следом за своим господином.
Лишь судорожно вздохнув, Эмилия поняла, что на некоторое время перестала дышать.
Мгновение назад ей казалось, что кровавая схватка неминуема. Но вот какой-то человек вышел из паланкина, негромко произнес несколько слов, и напряжение тут же рассеялось Эмилия, чрезвычайно заинтересованная, наблюдала за этим человеком, который теперь двинулся в их сторону.
Это был молодой мужчина, темноволосый и светлокожий. Глаза у него были удлинненными, и на лице человека Запада вызывали бы скорее удивление, чем восхищение. Но у него они безукоризненно гармонировали с высокими дугами бровей, изящным носом, слегка приподнятыми скулами и намеком на улыбку, словно застывшем у него на губах. На нем, как и на прочих самураях, была куртка с жестким подобием крыльев на плечах; волосы молодого человека были уложены в причудливую прическу, а из-за пояса торчали рукояти двух мечей. Но несмотря на оружие, манеры его казались совершенно не воинственными.
Стоило ему приблизиться, и чиновник, доставивший Зефании столько хлопот, рухнул на колени и уткнулся лбом в землю. Молодой человек произнес несколько слов по-японски. Чиновник поспешно вскочил.
— Гэндзи князь, идти, он, — сказал чиновник. Он так разволновался, что его и без того неважный английский сделался еще хуже. — Вы, он, идти, пожалуйста.
— Князь Гэндзи? — переспросил Кромвель. Юноша утвердительно поклонился. Тогда Кромвель представился сам и представил своих спутников. — Зефания Кромвель. Эмилия Гибсон. Мэттью Старк.
«Господи, помоги нам! — подумал Кромвель. Этот изнеженный мальчишка и есть князь Акаоки, наш покровитель в этой дикой стране».
Подошел второй самурай. Этот выглядел человеком зрелым — и куда более свирепым. Гэндзи негромко произнес несколько слов. Свиепый самурай поклонился, повернулся и приглашающе взмахнул рукой.
Гэндзи что-то сказал чиновнику. Чиновник поклонился миссионерам и сказал:
— Гэндзи князь говорить, добро пожаловать Япония.
— Благодарю вас, князь Гэндзи, — отозвался Кромвель. — Это большая честь для нас — находиться здесь.
С конца пристани послышался какой-то грохот. Их издавали три маленькие двухколесные повозки: в каждую вместо лошади был запряжен человек.
— У них здесь есть рабство, — сказал Старк.
— Я думал, что нету, — отозвался Кромвель. — Но, похоже, я ошибался.
— Какой ужас! — воскликнула Эмилия. — Использовать людей вместо тягловой скотины!
— В наших рабовладельческих штатах можно увидеть то же самое, — заметил Старк, — если не хуже.
— Это ненадолго, брат Мэттью, — сказал Кромвель. — Стефен Дуглас уже дожидается инаугурации на пост президента Соединенных Штатов, а он клятвенно пообещал отменить рабство.
