понемногу. Есть. Есть, товарищ генерал. Здравия желаю!
Командир положил трубку и весело объявил:
— В пятнадцать ноль-ноль вертолёт будет здесь!
— Большое спасибо, — не по-военному поблагодарил лейтенант-инженер Мамонтов и слабо улыбнулся.
— Ладно, — сказал командир, — потом спасибо скажешь. И не мне, а генералу. Он всё организовал.
Командир вскинул руку и взглянул на часы.
— Давай, Мамонтов, плыви домой, собирайтесь. Вертолёт к самому крылечку подгоним.
Мамонтов хотел было что-то сказать, да замполит поторопил его:
— Идите, идите готовьте жену в дорогу.
— Отпуск — до первой машины в гарнизон, — добавил командир. — Надо будет продлить — радируй.
— И за неделю не просохнет, — уверенно предсказал замполит.
— Ладно, там разберёмся. Плыви!
Спустя минут сорок над дальней сопкой показался вертолёт. С острова тотчас взвилась красная сигнальная ракета, за ней две зелёные. Они вычертили в небе огромные запятые и кинулись вниз головой в воду.
Вскоре долгожданный вертолёт плавно опустился на мокрый полковой плац. Длинные лопасти винта покрутились, поднимая рябь в лужах, и замерли.
Вертолёт оказался маленьким, четырёхместным, и забрал только жену Мамонтова, Елену Ивановну.
Все махали руками, кричали: «Счастливо!» И командир полка махал, пока вертолёт не скрылся из глаз.
Плац опустел. Все разошлись по своим делам. Замполит и Мамонтов отправились к радистам. Лётчики дали слово поддерживать связь, пока будет можно.
Первый разговор по эфиру был коротким:
— Всё нормально. Идём над леспромхозом.
— Что у них там?
— Плавают.
Второй разговор ещё короче:
— Всё нормально. Идём над Тигровой.
Замполит не спрашивал, что внизу. Тигровая падь даже весною разливается в Тигровое море.
Спустя полчаса голос в наушниках стал прерываться, слабеть, пока не исчез совсем.
— Конец, — вздохнул радист. — Маломощная рация у них.
Он стащил с головы наушники и сдвинул рычажок. Зелёный глазок погас, стихло размеренное гудение. Чудодейственная коробка радиостанции ближней связи ослепла, оглохла, онемела.
— Что же будет? — с отчаянием спросил Мамонтов.
— Всё обойдётся, не волнуйтесь. — Замполит обнял за плечи лейтенанта. — С двумя врачами и в вертолёте не страшно! Идёмте к командиру.
— Ну как? — нетерпеливо спросил командир.
— Связь прервалась…
Лицо замполита выглядело таким же виноватым, как у радиста.
— Никакого порядка в авиации! — сердито отметил командир. Он крутнул ручку телефона в жёлтом футляре и приказал вызвать город.
Полковые радисты приказание исполнили, но разговор не состоялся: генерал был занят.
«Чрезвычайное происшествие, — сообщили из штаба. — Генерал сказали, как освободятся, так сами радируют».
Штабной радист говорил об одном человеке во множественном числе. Из уважения: человек тот был генералом, командующим.
Мамонтов сникшим голосом спросил разрешения уйти.
— Сиди, — буркнул командир. — Не мешаешь. Да и в голову больше ничего сейчас не лезет. И генерал не иначе как этим самым ЧП занят.
Замполит принёс термос:
— Подбодримся?
— В самый раз, — поддержал командир и достал из тумбочки стаканы.
Мамонтов поблагодарил и отказался от угощения.
— Пей, — сказал командир. — Главное — не падать духом. Артиллерист, не кто-нибудь!
Они стали пить горячий кофе, не выпуская из виду телефонный аппарат. Будто звонок можно
Термос опустел, в стаканах не осталось ни капли, а телефон всё молчал. Командир опять затопал болотными сапогами по кабинету. Тишина становилась трудной и гнетущей. Вдруг телефон ожил. Командир схватил трубку.
— Слушаю! Что? Какая «Земля-10»?
— Аэродром вертолётчиков, — вспомнил замполит.
По радио не полагается разъяснять позывные. А «Земля-10» — позывной.
— Слушаю вас, «Земля-10»! Что-что? Повторить!
Командир плотнее прижал трубку:
— Вас понял! Благодарю. Все мы благодарны!
Командир шагнул к растерявшемуся лейтенанту, ухватил его за руку и затряс:
— Поздравляю! Сын у тебя родился! Всё в полном порядке!
Опять затрезвонило. Командир весело крикнул:
— Слушаю! — И вслед повторил более спокойно и почтительно: — Слушаю вас, товарищ командующий. Ясно. Есть. Вот, рядом. Есть, даю.
Мамонтов принял трубку и взволнованно доложил:
— Лейтенант-инженер Мамонтов слушает.
Командующий говорил ему что-то очень хорошее и приятное.
— Спасибо, спасибо, — повторял счастливый молодой отец. — Большое спасибо, товарищ генерал! До свидания, товарищ генерал! Будьте здоровы!
Командир переглянулся с замполитом, но замечания лейтенанту не сделал. Будь здоров так будь здоров. Генерал ведь не только командир, он ещё и обыкновенный человек.
Вслед за штабом в эфире вновь объявилась «Земля-10».
Переговорив с аэродромом, командир грузно опустился на стул, снял фуражку, провёл растопыренными пальцами по волосам и облегчённо, словно после победного сражения, выдохнул в два приёма:
— Всё… Приземлился Серёжка…
Мамонтов изумлённо уставился на командира. И замполит ничего не понял.
— Какой Серёжка?
— Мамонтов. Первого пилота Сергеем зовут. В его честь и… Сама Елена Ивановна пожелала.
Командир, улыбаясь, покрутил головой и уважительно произнёс:
— Традиция у них в авиации такая.
Замполит незаметно подтолкнул локтем Мамонтова, покосился на командира и лукаво сказал:
— В авиации порядок.
Глава вторая
