Иной раз и в картотеку не успеваю новую вещь занести, как покупатель найдется. Здесь, правда, мелочь одна. Все ценное, под спецзаказ, я держу в более надежном месте, а это под опт, даже не под розницу.
Тут только до Денисии дошло, чем ее друг занимается.
— Пыжик, ты что, информацией торгуешь? — спросила она.
— Торгую, — упрямо тряхнув чубом, словно сбрасывая с себя возможное осуждение, согласился он. — И продаю, и покупаю. И очень успешно.
— А это не опасно? — поинтересовалась Денисия.
— Чрезвычайно опасно, — признался Пыжов. — По лезвию бритвы порой балансирую, но, с другой стороны, в нашей стране просто жить и то чрезвычайно опасно, но мы же живем. — Он рассмеялся:
— Волков бояться — в лес не ходить. А я риск люблю, тащусь я под собственным адреналином. Ладно, давай, принимайся за дело. Сегодня ты должна перешерстить весь этот стеллаж.
— И что искать?
— Все, что имеет отношение к Зойкиному банкиру. Любую бумажку, даже самую незначительную, даже ту, где фамилия его случайно мелькнет, к себе в стопку откладывай. Буду анализировать. Может, и вычислим зверюгу Карлушу.
— И что потом?
— Потом на него информацию начнем шукать.
Если обнаружится компромат, считай, ты спасена.
Даже самые матерые беспредельщики под «компрой» становятся дюже сговорчивыми. Может, поэтому я еще и живой, — озорно рассмеялся Пыжик.
Денисия обвела глазами грозно застывшие в полумраке подвала стеллажи и спросила:
— Но если эти бумаги так неприятны кому-то, почему их все не сожгут?
— А их и жгут время от времени. Я тоже не лох, еще тот конспиратор, а все равно не убережешься никак. Нет-нет да и понесешь убытки.
Пыжик достал с полки папку, раскрыл ее и, потрясая бумажкой, сказал:
— За каждую вещь плачу. Считай, держу в руках не бухгалтерский счет, а бабки. И знаешь, что удивительно: иной раз у алкаша за бутылку такое куплю, что сам себе удивляюсь. Тут кадр у меня один был, жалко — спился, в банке одном крутом слесарем подрабатывал. Так он мне столько бумаг натаскал. Выпить-то парню охота.
— И ты все подряд покупаешь? — удивилась Денисия.
— Ну не все подряд, но много чего и ненужного на первый взгляд покупаю. Вот сегодня вещь одну раскопал, касаемую Воровского. Когда и где брал, забыл уж, а теперь она нам пригодится. Да-а, придется нам с тобой поработать. Ты уж извини, Денька, своих ребят я к делу твоему не могу подключить.
— Не доверяешь?
Пыжов покачал головой:
— Там, где крупными бабками пахнет, родному отцу доверять не советую. Мой аналитический отдел, поручи я ему твое дело, по ходу раскопает много такого, что для жизни твоей и даже моей совсем небезопасно. Карлуша ведь тоже не сидит сложа руки.
Кинет приличный кусок кому-нибудь из моих и узнает, что я тебе помогаю. Нет, девочка, лениться не надо.
Денисия вздохнула:
— Да-а, столько всего придется мне переворошить… Ты-то каждый день занимаешься этим. Нелегкая у тебя работа.
— Эх, — вздохнул Пыжик; — такой я бумажный червь, но в нашем деле не это самое страшное. Вот если попадутся беспредельщики-дуболомы, которые не привыкли добром договариваться, да начнут подъезжать с паяльником к заднице, вот когда приходит беда. Ну да и против этой заразы есть защита у нас.
Я уже профи в своем деле.
— Какая же защита?
— Дуболомы тоже чьи-то враги. Надо только вовремя их с цепи спустить. Короче, так и крутимся, интригуем. Ладно, ты тут тихо сиди, а я закрою тебя на ключ и вызову охрану. Рискнул, с, утра всех отпустил, чтобы тебя не видели, поэтому будь осторожна, моим орлам глаза не мозоль. Никто не должен знать, что ты здесь. Еда на столе, туалет под лестницей.
Удачи тебе.
«Да-а, страшная у Пыжика жизнь, — подумала Денисия, провожая друга грустным взглядом. — Никому он не доверяет, даже охране своей».
С этой мыслью она засела за чтение бумаг и уж больше не отвлекалась ни на что постороннее. Упорно читала одну за другой, без отдыха, без обеденного перерыва. Ломило спину, ныла шея, рябило в глазах, но Денисия не сдавалась: все читала, читала, читала, но стопка с фамилией банкира почти не росла.
Лишь вечером вернулся Пыжов, принес бутерброды и первым делом спросил:
— Кофе пила? Ела?
Тут же, сунув нос в полный термос и обнаружив засохшую пиццу, он возмутился:
— Что за дела? Двух сестер убили, а третья решила сама умереть? Голодной смертью?
— Не ругайся, — взмолилась Денисия. — Про еду я совсем забыла. Прости, заработалась.
Пыжов взвесил на руке тощую стопку, кисло усмехнулся:
— И это все?
— Я предельно внимательно читаю. Воровского очень мало тут.
— А Карлуша?
— Им и не пахнет, — виновато пожала плечами Денисия. — Читаю же все подряд. Тридцать папок уже прошерстила. Ни Карловых, ни Карловичей, ни самих Карлов и близко нет.
Пыжов запустил ладонь в свой вихрастый чуб:
— Да-а, такими темпами мы далеко не уедем. Вообще-то обязательно наткнешься на Карла. Ты до него еще не дошла. Его я прекрасно знаю, но к Воровскому он вряд ли имеет отношение. Пару Карловых тоже знаю, но все не те. И по возрасту, и по положению Воровскому они не годятся в друзья детства. Но не будем предаваться унынию. Надо работать. Я пришел тебе помогать. Спать хочешь?
Денисия отрицательно помотала головой:
— Нет!
— Тогда за дело, — скомандовал Леха. — Будем работать всю ночь.
— А Степка не заскучает одна? — встревожилась Денисия.
— Я к ней заезжал, белугой ревет. Нас хоть работа теперь отвлекает, а она осталась одна наедине со своими мыслями, но что тут поделаешь? Не можем же мы ее развлекать. А если возьмем сюда, Степанида нам не даст работать.
Денисия вынуждена была согласиться:
— Да, это так.
— Тогда вперед.
И закипела работа. С Лехой дела пошли веселей.
Он набросал схему деятельности Воровского. Обнаружились фонды, общественные организации, поползли ниточки в большую политику.
— Зачем ты все это делаешь? — удивилась Денисия.
— Чтобы если не доказательно, то хотя бы аналитически выяснить, в чем уличила Зоя банкира. Если удастся экстраполировать те события, ну то, что она в подвале увидела, считай, наполовину приблизились и к Карлуше. Возможно, и вплотную, это как повезет. А пока…
Что «пока», Денисия не узнала: откуда-то сверху раздался грохот. Похоже, яростно колотили в дверь.
Следом послышались крики:
— Открывай!
— Блин, а я отпустил охрану, — выругался Пыжов, растерянно взглянув на Денисию.
Заметив испуг в глазах друга, она поежилась и спросила:
— Кто это, Пыжик?
