— Ну, хорошо, а теперь мне пора. Мне еще предстоит встреча с этим проклятым Дарраном. Надо проверить, все ли готово к завтрашнему отъезду.
Эшер направился к выходу, но голос Мэтта заставил его остановиться.
— Если дома что-нибудь не сложится, мы всегда рады снова видеть тебя…
— Не беспокойся, Мэтт, все сложится, ведь я действую по плану и с самого начала знал, что поживу в столице какое-то время, а потом вернусь домой.
— Да, но ты довольно долго отсутствовал, обстоятельства могли измениться.
— Не думаю.
— И все же помни, мы ждем тебя здесь.
Настойчивость друга удивила Эшера. Обычно спокойный, сейчас конюший выглядел взволнованным. Юноша не ожидал от него такого напора.
— В чем дело? — спросил он, остановившись у дверей конюшни. — Ты что-то от меня скрываешь?
— Нет, конечно, нет, — поспешно заверил его Мэтт. — Что я могу скрывать от тебя? Просто пытаюсь выразить дружеские чувства.
Произнести слова прощения всегда бывает трудно. Эшер помолчал, собираясь с духом.
— Ты всегда был хорошим другом, старина. Помогал мне с первого дня знакомства. Я тебя никогда не забуду.
Мэтт грустно улыбнулся одними глазами.
— Надеюсь.
Эшер опаздывал, ему нужно было идти.
— Мы еще увидимся напоследок завтра утром. Сигнет должен быть оседлан к семи часам, не забудь.
Выйдя за ворота конюшни, Эшер быстро направился к Башне.
— А, это вы, — язвительным тоном промолвил Дарран. — Боюсь, пропустили большую часть обсуждения.
— Простите, — пробормотал Эшер, входя в канцелярию принца. — Был занят.
— Как бы то ни было, но я не намерен терять время попусту и повторять то, что мы уже обсудили. Я введу вас в курс дела, когда мы закончим.
Уиллер тихо засмеялся. Он сидел рядом с экономкой, служившей в Башне, госпожой Хемшоу, и поставщиком дворца Транделом.
— Хорошо, — буркнул Эшер, прислонившись к стене.
Дарран дал слово Транделу, и тот сообщил, что все необходимое для длительного путешествия уже доставлено во дворец. Продукты и другие припасы можно загружать в повозки. Выслушав поставщика, Дарран повернулся к экономке.
— Вы хотите еще что-нибудь добавить, госпожа Хемшоу?
Экономка встрепенулась, как потревоженная наседка.
— Я хотела бы напомнить, что его высочество до сих пор не отдал распоряжений по поводу своего гардероба. Пока он не определится, какую одежду возьмет с собой, я не смогу упаковать его багаж.
Дарран озабоченно засопел, его ноздри широко раздувались.
— Ясно, — сказал он и выразительно посмотрел на Эшера.
— Перестаньте буравить меня взглядом, — сказал Эшер. — Я не нянька принцу.
— Но ради пользы дела могли бы помочь ему собраться в дорогу, — сказал Дарран.
— Только и всего? Ну, хорошо, я ему помогу.
— В таком случае совещание окончено, — сказал Дарран. — Мне остается лишь сделать одно объявление. После долгого обсуждения и консультаций с его высочеством я принял решение взять Уиллера с собой в эту историческую поездку на побережье. Он будет нашим официальным летописцем и опишет все события, свидетелем которых явится сам. На Уиллера возлагается почетная обязанность вести дневник и фиксировать каждый момент торжественной процессии его высочества.
Уиллер взвизгнул от восторга, как девчонка.
— О, Дарран! Спасибо! Огромное спасибо тебе!
«Да уж, спасибо тебе, Гар, удружил!» — сердито думал Эшер, с кислой миной наблюдая за тем, как госпожа Хемшоу и Трандел поздравляют Уиллера. Он знал, что Дарран и его помощник превратят поездку из Дораны в Вествейлинг в самое нудное путешествие на свете.
На следующее утро Гар и его свита встали рано, на рассвете, и вышли во двор, чтобы подготовиться к отъезду. Их ждали четыре закрытые повозки и карета. Дарран обошел всех кучеров, осмотрел экипажи и отдал последние распоряжения. Увидев это, Эшер верхом объехал всю вереницу повозок и громко прокричал приказы, противоречащие распоряжениям Даррана.
Наблюдая за ними, Гар едва сдерживал улыбку. Во дворе суетились грузчики, конюхи, курьеры и лакеи. А вокруг собиралась толпа народа, желающего проводить принца в далекий путь. В парке уже собралось множество людей — обитателей дворца и городских жителей. Принцу было приятно такое внимание. Искренняя любовь народа согревала его душу.
Гар отправлялся в путь с тяжелым сердцем. Он боялся подвести отца, не справиться с его заданием, сделать что-нибудь не так, выставить себя дураком в глазах жителей побережья. Это огорчило бы короля, укрепило бы его во мнении, что сын ни на что не способен.
Королева, как всегда, прочитала мысли принца.
— Жаль, что эти поездки членов королевской семьи не вносят в календарь официальных мероприятий, — промолвила она. — Я знаю, что олкам, живущим на побережье, очень дорог их праздник. Но по каким-то причинам Тайный Совет постоянно устраняется от его проведения. Вот и на этот раз члены Тайного Совета не удосужились даже проводить тебя в путь. Знаешь, обычно когда твой отец отправлялся на побережье для проведения праздника Большого Улова, Конройд тоже не находил нужным проститься и помахать ему вслед. — Королева улыбнулась. — Надеюсь, ты не расстроился?
Они стояли на ступенях крыльца Башни, рассеянно наблюдая за царившей вокруг суетой и стараясь не выдать охватившее их чувство тревоги. Королеве с ее большим опытом придворной жизни лучше удавалось притворяться, скрывая волнение. Гар сильно нервничал.
Впрочем, принц считал, что тревога лучше страха и растерянности.
— Я ничуть не расстроился, — заявил он. — Дарран сразу же сообщил мне о том, как члены Тайного Совета относятся к поездкам на побережье. Поэтому у меня было время, чтобы справиться с разочарованием. Впрочем, в этом есть и положительный момент: если бы в проводах участвовали члены Тайного Совета, то вся церемония шла бы строго по протоколу и длилась бы в пять раз дольше. Знаешь, я даже рад, что они сейчас храпят в теплых постелях и не мешают нам.
Королева засмеялась.
— Жаль, конечно, что отец не смог лично проводить тебя и благословить перед дальней дорогой. Он рвался сделать это, но Дурм и Никс категорически запретили ему вставать с постели. Думаю, они правильно поступили.
Принц сжал руку матери.
— Хорошо, что отец не вышел сегодня во двор. Вчера мы все обсудили за ужином. Он потратил много сил на то, чтобы спуститься в столовую и побыть с нами за столом. Теперь их надо восстановить. Я доволен, что отец сейчас спокойно спит.
Дана поцеловала сына в щеку.
— Ты правильно рассуждаешь.
— Но я думал, что Фейн и Дурм выйдут проводить нас, — продолжал он.
Дана замялась и, чтобы скрыть свое смущение, поправила, опустив глаза, широкий вышитый рукав своего наряда.
— Она занята учебой, Гар, ты же знаешь. А Дурм не отходит от нее ни на шаг.
— Ты хотела сказать, что она ревнует отца ко мне, а Дурм, как обычно, оправдывает ее.
— О, Гар, мне так хотелось, чтобы ты забыл ту глупую историю с ожившей и расцветшей сухой
