Ричи отыскал сигареты в каком-то сухом закутке под дождевиком и полез в промокшие джинсы за зажигалкой. Я впервые поймал себя на том, что этот ритуал меня больше не раздражает.
Когда мы вернулись во двор компании, в кабинете Дональда горел свет. Мы подумали было зайти сказать «спокойной ночи» или хотя бы «приятного Рождества», но вообще-то были не в настроении.
– К ебеням, – сказал Тэм. – Пошли домой.
И вот каким после этого может быть Рождество? Мало того, что нам докапывать траншею после праздника, – а работы там еще дня на два-три, по меньшей мере, – нам еще и опять с мистером Холлом встречаться. Весь день мистера Холла никто не поминал, поскольку даже подумать о нем было невыносимо. Волноваться будем, когда придет время, но никак не раньше. А пока огни гостиницы «Корона» хоть немного нас утешали. Даже Дональду западло заставлять нас работать на Рождество и День подарков, и я, наверное, почти все праздники провел в «Короне» с Тэмом и Ричи. Как и бóльшая часть остального местного населения, включая Мораг Патерсон.
Вечером в День подарков Ричи, Билли и я сидели за большим столом и ждали, когда Тэм вернется от стойки с выпивкой. Он там затеял беседовать с Мораг и явно не спешил, но кому ж он виноват? Я б на его месте сделал то же самое, обрати на меня она все свое внимание. Гостиница «Корона» от ее присутствия определенно выигрывала.
В конце концов Билли потерял терпение и заорал:
– Шевели мослами, Тэм!
К несчастью, это спровоцировало инцидент с участием их отца. Мистер Финлэйсон бо.льшую часть вечера просидел в одиночестве у дальнего конца стойки. Очевидно, не осознавая наличия в пабе сыновей, он не спускал глаз с зеркала за батареей бутылок виски, правой рукой придерживая пинту крепленого, а левой держась за стойку. Услыхав голос Билли, он обернулся и заметил Тэма, стоявшего у стойки чуть подальше: тот по-прежнему беседовал с Мораг Патерсон. В следующий же миг мистер Финлэйсон был на ногах и зигзагом понесся к ним.
– Начинается, – пробормотал Билли.
Мистер Финлэйсон явно употребил уже достаточно, поэтому, стоя перед Тэмом, покачивался туда и сюда.
– Мы бы тут все заборами огородили! – проревел он.
– Кто? – спросил Тэм.
– Мы! Я! И твои братья!
– О чем это он? – хихикнула Мораг. Теперь к диалогу прислушивалась половина паба.
– Ни о чем, – ответил Тэм. – Не бери в голову.
– Финлэй и Сын! – громогласно объявил его отец.
За стойкой возник Джок и пару раз пристукнул по ней пальцем.
– Ладно, Томми, – сказал он. – Хватит уже.
Но мистера Финлэйсона несло.
– Мы б тут все окучили! Настоящими скотоводческими заборами! Накрепко! А не эта ваша дешевка, говно тянучее, весь рынок засрали! Мы! Я! И твои братья. А вместо этого… – Он уже запинался. – А вместо этого ты на другую сторону переметнулся!
В этот момент чьи-то добрые и надежные руки запустили Тэмова папашу сквозь двери паба в ночь.
– Тут забор нужен! – проревел он во тьме. – Прямо вокруг дома!
Дверь отеля закрыли и заложили засовом, и Тэм наконец принес выпивку к нашему столу.
– Простите, что задержался, – сказал он.
– А чего там твой папашка разорялся? – спросил Ричи.
– Ничего особого, – ответил Тэм. – Вдруг ни с того ни с сего решил, что он большой специалист по оградам.
– Вот и мой тоже, – вздохнул Ричи. – Столько лет к ним и близко не подходил, а тут вдруг решил все сразу обновить.
– А ты что – сам не можешь? – спросил Билли.
– Так я ж и говорю, – ответил Ричи. – А он: «О нет, они должны отвечать моим особым требованиям».
– А это еще что за хрень? – спросил Тэм.
– Хуй знает.
– Это какой-нибудь Дональд запросто мог бы придумать, – заметил я.
Джок обходил столы, собирая пустые стаканы, а добравшись до нас, сказал:
– Я слыхал, вы снова в Англию едете.
– А ты откуда знаешь? – спросил Тэм.
– А-а, так слухи разносятся широко, сам знаешь, – ответил Джок. – Вам, наверное, сейчас там в самый раз будет.
– Это почему?
– У них же там нормальной зимы не бывает, правда?
