Сым подполз к ней на коленях. В руках у него был поднос с влажным полотенцем, пуховкой, зеленой бутылкой и разными коробочками с притираниями.
Великая императрица вытерла полотенцем руки, затем взяла пуховку, открыла одну из коробочек и напудрила свое лицо. Потом взяла зеленую бутылку и распылила из нее в воздухе ароматический туман.
В зале повис тяжелый бальзамический запах.
Я воспользовалась случаем и снова подняла глаза. Его Величество смотрел прямо на меня. Он скорчил забавную рожицу, как будто хотел заставить меня рассмеяться. Я не знала, как на это реагировать.
Между тем император продолжал кривляться. Создавалось впечатление, будто он нарочно меня провоцирует, чтобы я нарушила правила этикета. Тут мне на ум пришло поучение отца: «Молодые люди не пренебрегают своим шансом там, где пожилым мерещатся одни опасности».
Сын Неба улыбнулся. Я тоже улыбнулась ему в ответ.
— Это лето ожидается жарким и ветреным, — сказал император, продолжая поигрывать палочками.
Великая императрица обернулась в нашу сторону и нахмурилась. Я тут же вспомнила о той девушке, которую забили насмерть, и вспотела от страха.
Император поднял руку и пальцем указал на меня.
— Вот эту, — сказал он.
— Ехонала? — переспросил главный евнух Сым
Я почувствовала на себе обжигающий взгляд великой императрицы и опустила глаза. Наступила долгая, невыносимая тишина.
— Матушка, я сделал то, что вы от меня требовали, — наконец сказал император.
Императрица не удостоила его ответом.
— Сым, ты меня слышишь? — обратился император к главному евнуху.
— Да, Ваше Величество, слышу, — ответил Сым. — Я слышу вас очень хорошо. — Он почтительно улыбнулся, но создавалось впечатление, что он ждал, пока свое решающее слово скажет императрица.
Наконец с ее стороны последовало отрывистое «да». — В нем явно чувствовалось разочарование.
— Я... я желаю Вашим Императорским Величествам десять тысяч лет жизни, — начала я, запинаясь и не в силах сдержать дрожь в коленках. — Пусть ваше счастье будет столь же полным, как Восточно- Китайское море, а здоровье столь же цветущим, как леса на склонах Южных...
— Превосходно! Мое долголетие только что серьезно укоротилось! — перебила меня великая императрица.
Тут мои коленки окончательно меня подвели. Я опустилась на землю и в почтительном поклоне стукнулась лбом о пол.
— Боюсь, что только что я видела здесь привидение! — сказала великая императрица, поднимаясь с трона.
— Какое именно, моя госпожа? — осведомился главный евнух Сым — Я тотчас велю его изловить.
— Сым, давайте все на сегодня закончим.
И тут раздался громкий стук бамбуковой палочки, переброшенной на золотое блюдо.
— Наступила пора для песен, Сым! — скомандовал император.
— Ехонала остается! — пропел Сым
После этого я уже мало что помнила. Знаю только, что жизнь моя круто изменилась.
Главный евнух Сым опустился передо мной на колени, чем очень меня напугал. Он назвал меня своей госпожой, а себя — моим рабом. Он помог мне подняться с колен и удержать равновесие на своих танкетках. Что случилось с другими девушками, я вообще не заметила, и куда их увели — тоже.
С головой моей произошло что-то странное. Вдруг я вспомнила спектакль любительской оперы в Уху. Это случилось после празднования Нового года, и все были навеселе, включая меня, потому что отец разрешил мне тогда попробовать рисового вина, чтобы я узнала его вкус. Музыканты настраивали свои инструменты, и сперва издаваемые ими звуки казались очень сумрачными. Потом вдруг послышалось нечто, напоминающее ржание лошади. Потом шум ветра, несущегося по монгольской степи. А потом началась опера. Вошли актеры, одетые в женские платья с белыми и голубыми цветочными орнаментами. Музыканты ударили в бамбуковые барабаны, и актеры запели.
Крэк! Крэк! Крэк! — очень явственно вспомнила я звук барабанов. Такой противный, что я даже не могла понять, почему многим людям он нравится. Мать сказала, что это традиционное маньчжурское представление с элементами китайской оперы и что изначально такими зрелищами развлекались простолюдины. Со временем богатые тоже начали устраивать у себя подобные представления — «чтобы почувствовать вкус местной пищи».
Тогда я сидела на первом ряду и едва не оглохла от громкого стука. Барабанные палочки колотили по бамбуковым трубкам, словно молотком мне колотили по черепу. Крэк! Крэк! Крэк! От этого битья у меня испарились все мысли.
Главный евнух Сым сменил платье. Теперь на нем был халат с красными облаками, плывущими над зелеными соснами. На щеках он нарисовал большие красные круги, похожие на помидоры. Очевидно, рисование шло в спешке, потому что круги были размазаны, и даже кончик его носа оказался запачкан краской. Просто козлиное лицо, подумала я, а глаза как будто привязаны к ушам. Он улыбнулся и показал ряд золотых зубов.
Старая императрица тоже улыбалась.
— Сым, что ты собираешься нам сказать?
— Моя госпожа, я хочу поздравить вас с тем, что у вас появилось семь приемных дочерей! — ответил он. — Помните первую строчку арии приемной матери, с которой она обращается к своей приемной дочери в опере «Дикая роза»?
— «Как мы можем забыть?» — со смехом процитировала старая дама и затем продолжила: — «Бери скорей ведра, моя приемная дочь, и иди к колодцу за водой!»
Главный евнух по очереди вызвал в зал семь девушек, и среди них меня и Нюгуру. Мне показалось, что все девушки похожи на богинь, спустившихся с Небес на землю. Мы выстроились в одну линию.
Сым приподнял полу своего халата, сделал несколько шагов в центр зала и повернулся лицом к Их Величествам. Он поклонился и с радостной улыбкой сказал:
— Пусть ваши потомки исчисляются тысячами, и пусть ваша жизнь длится вечно!
Мы повторили эту фразу вслед за Сымом и упали на колени. Откуда-то из другого зада раздались звуки музыки и барабанная дробь. Вошла группа евнухов, каждый нес в руках обернутую в шелк коробку.
— Поднимитесь, — с улыбкой скомандовала великая императрица
Главный евнух провозгласил:
— Его Величество вызывает министров императорского двора!
Послышался звук сотен колен, опускающихся на землю.
— К вашим услугам, Ваши Императорские Величества! — пропели министры.
Главный евнух снова провозгласил:
— В присутствии духов предков, под милостивым взглядом Небес и Вселенной, Его Величество император Сянь Фэн готов назвать имена своих жен!
— Зах! — на маньчжурском языке ответила толпа.
Одна за одной открывались обернутые в шелк коробки.
В них лежали «жуи» — церемониальные жезлы, похожие на грибы с двойными или тройными шляпками. Эти шляпки были сделаны из золота, изумрудов, рубинов и сапфиров, а ножки — из нефрита или лакированного дерева. Каждый вид жуи означал определенный ранг и титул. Само слово «жуи» переводилось, как «все, что ты желаешь».
Император Сянь Фэн взял с подноса один из жуи и направился к нам. Этот жезл был сделан из резного позолоченного дерева и имел головку в форме трех сплетенных между собой пионов.
Я напряженно наблюдала за всем происходящим, но больше уже ничего не боялась. Мне было
