– Да, в общем-то, на корове все и строится, – Вадим широко улыбается, потом, вероятно от волнения, стряхивает с лацкана пиджака невидимые пылинки и продолжает: Цели медийного реагирования: первое – использование события для доказательства того, что за все время нахождения у власти режим Путина так и не смог решить проблемы российской армии; второе – максимальное привязывание события к фактам коррупции в российской армии; третье – возрождение в общественном сознании проблемы «дедовщины» и связи руководства армейских частей с преступниками; четвертое – использование события как подтверждения «политики замалчивания», царящей в государственных СМИ; пятое – нагнетание напряженности в обществе. Все.
Я слушаю Вадима, постукивая пальцами по столешнице, и картина будущей атаки приобретает в моей голове все более ясные очертания:
– В первый пункт добавь – «более того, обороноспособность страны продолжает снижаться». Даже не так – «упала, как никогда». Именно – как никогда. Такой тревожный набат. Теперь нужно еще упомянуть. «Дело Зайцева» – это наглядное доказательство того, что… скажем… что любые факты государственные СМИ могут извратить с ног на голову – я хлопаю в ладоши от удовольствия.
– Антон, постой. Я же написал уже в четвертом пункте, что событие подтверждает политику замалчивания государственных СМИ, зачем повторяться?
– Во-первых, у меня речь идет не просто о замалчивании, но о подмене и извращении сути события. А во-вторых, цели медийного реагирования – это памятка для твоих подчиненных, понимаешь? Гена, Женя, Паша – они должны по нотам играть. На основе нашего документа вырабатывается освещение в СМИ. Двойной акцент лишним не будет. Да и еще, смени в третьем пункте слово «возрождение» на «актуализация», в самом деле, ты же не про Леонардо да Винчи пишешь? Какое к черту возрождение?
– Не спорю. Ну, теперь все?
– Нет. Все равно чего-то не хватает. Дай-ка посмотреть, что там у тебя в пятом пункте? Ага, «нагнетание». Добавляем туда – «Создание истерии вокруг факта того, что после „третьего срока“ у России больше не будет армии». Про главную задачу чуть не забыл. Третий срок забыли упомянуть. Это важно.
– Угу, – Вадим, вероятно, уже порядком устал от вылизывания «темника», но старается не подавать виду.
– И последнее, – я смотрю в потолок, мысленно проговаривая последний пункт, и даже слегка вожу рукой в такт своим словам. – Так, так, так. Пиши: «выведение в информационное пространство требований представителей общественности придать расследованию дела „Зайцева“ подробное публичное освещение и допустить до освещения независимые СМИ».
– Это еще к чему? – не выдерживает Вадим.
– А к тому. Ты же спрашивал: «а не устанем ли мы оправдываться»? Я тебе ответил, что оправдываться будут они, потому что мы настаиваем на открытом общественном расследовании, – поднимаю я палец вверх.
– А… – вопрошает было Вадим.
– Говно вопрос. Активистов для расследования найти – только свистнуть. И, наконец, самое последнее. Основная цель медиареагирования. В смысле, с хуя ли баня сгорела. Подчеркни только, чтобы они понимали, что это главное: «К концу месяца должна стать очевидной неспособность существующего режима навести порядок в важнейшей сфере государственного устройства – обороне рубежей России». Финита.
– Класс! – Вадим встает, складывает лист с «темником» вдвое и кладет в карман пиджака. – Гениально получилось.
– А то! Работают профессионалы, не пытайтесь повторить это самостоятельно, – я сажусь в кресло и закуриваю, – ну теперь в печать и Вербицкому.
– Как?
– Чего «как»? Тебе показать, как печатать или что?
– Ты же говорил, что это только первая часть, а вторая? Я так понимаю, что если есть цели реагирования, то должны быть и способы, или как?
«Во, черт! – думаю я, – чуть не запалился».
– Правильно, потом способы медийного реагирования должны быть. Но это тебе пока сложно. Я сам накидаю.
– Как скажешь. Я тогда это пока не отправляю?
– Пока нет. Я через пару часов тебе отдам вторую часть. Мне еще к киношникам нужно съездить.
После того, как дверь за ним закрылась, я вытащил ворох мятых черновиков старых «темников» и начал их внимательно рассматривать, пытаясь вспомнить, что же следует писать во второй части подобного документа. На одной из страниц, так некстати чем-то залитой, я нашел незамеченные мною ранее пункты, в частности:
2. 1. Способы реагирования в СМИ
2. 2. Инструктаж персонала
«А Вадим ничего, шарит», – подумал я, увидев совпадение предложенной им второй части в своих черновиках. Я на секунду запараноил, а не писал ли этот чувак такие документы раньше? Уж больно прозорлив. Но, прочитав черновик до конца и увидев там «тезисы для комментаторов» и «разделение на социальные группы», я отогнал свою конспирологию прочь. Тем более, что и в моделировании пунктов Вадим был не так уж ловок. Я посмотрел на часы, прикинув, сколько мне ехать до студии, и решил, что надо потратить хотя бы минут сорок на окончание «темника», иначе ни черта не успеем.
Поскольку голова у меня была еще свежая, по клавиатуре стучал я со скоростью «радистки Кэт». Да что там! Мне даже казалось, что моими пальцами кто-то водит. Интересно, если к поэтам прилетает крылатый конь Пегас, какой зверь вдохновляет работников СМИ? Ко мне сегодня залетел явно кто-то волшебный. Может быть, та игуана из моего сна? Хотя какая, к черту, игуана? Если подумать о необычайной живучести медийщиков и их страсти к коммерции, то символом нашего вдохновения должна быть саламандра в костре, с крыльями от женских прокладок. Хотя это кажется мне слишком уж пошлым.
В результате моего лихого соло на ноутбуке родился следующий документ:
CПОСОБЫ МЕДИЙНОГО РЕАГИРОВАНИЯ:
– Показ пострадавших от дедовщины и произвола в армии за последние восемь лет, с перебивкой прошлых выступлений президента и официальных лиц, обещавших поиск преступников и дававших гарантии безопасности военнослужащих в будущем. Основной вывод: несмотря на огромное количество преступлений в прошлом, официальные власти так и не собираются реформировать российскую армию. Каждый ребенок мужского пола – потенциальная жертва. Мы не хотим служить в такой армии!
– Публицистические материалы о коррупции в высших сферах армейского руководства. Основной вывод: разве такая армия может защитить своих граждан? О какой победе в Чечне можно говорить, когда военнослужащие, заставляемые руководством, продают оружие боевикам? Они подкупают тех, кто должен был им противостоять.
– Комментарии официальных лиц и информация государственных СМИ постаралась сделать из жертвы преступника, полностью исказив реальные факты. Сколько еще Зайцевых в армии?
– Публицистические и аналитические материалы, доказывающие, что такое положение дел выгодно правящему режиму, получающему баснословные прибыли от продажи российской армии по частям.
– Развязывание фронта альтернативного информирования о «деле Зайцева» в Интернете (по аналогии с Украиной). Тактические СМИ, «гражданские журналисты», «герильяс с видеокамерами».
– Реакция международной общественности на положение дел в российской армии, свидетельствующая об обеспокоенности и испуге. Привязка к атомной программе Ирана, в которой участвует Россия.
– Комментарии общественных и политических деятелей.
Благодаря разнообразию комментаторов, их принадлежности к либеральным политическим силам и различным статусным социальным группам, должна быть понятна степень развала армии и угрозы надвигающейся потери обороноспособности страны. Комментарии официальных лиц следует давать, только если их можно представить, как попытку оправдаться. Комментарии представителей КПРФ следует давать в любом случае. Наличие коммунистов-комментаторов обязательно. На основе
