утро: глядь – опять сегодня.
Если спичрайтер (который может быть и дамой) писал речи Ельцину, потом Путину, теперь вам – он (она) и есть истинная преемственность во всей красе. И вот уже скоро 20 лет всё откладывается на завтра польза родине.
Одни и те же люди писали речи о полной свободе, а потом – о необходимости государственной вертикали. Годы, когда они пришли на вершину власти, сами называют «лихими». Они пишут вам речи о преемственности и неуклонном следовании курсом предшественника и – о борьбе с коррупцией.
Но вы же не с царской коррупцией XIX века хотите побороться и не с брежневской, и (надеюсь) даже не с ельцинской, а… не знаю, как помягче: с нашей? с вашей? страшно сказать – неужели с путинской?
Вам не кажется, что здесь непреодолимое противоречие? Если наш курс привел к коррупции еще большей, чем в лихие 90-е (уж точно не убавил), то следуя этому курсу…
Возможно, проблема в том, что сочинители государственных речей сами не помнят, что писали вчера. А главное – рассчитывают, что никто не помнит. Поэтому они так любят телевизор (где слова мгновенно и без следа растворяются в эфире) и недолюбливают газеты, где слова сохраняются.
Видимо, у них нет идей, нет принципов. Просто надо быстро отреагировать на внешний раздражитель на очередное событие.
Видели, как гусеница (когда до нее дотронешься) вертится, сжимается в кольцо, бешено сгибается, разгибается? Она брыкается. Мы же не называем мыслями ее реакцию на внешний раздражитель.
Есть ли у нее внутренние переживания? (Возможно, когда она пережевывает очередную порцию зелени, ей кажется, будто она переживает. Сознает ли она исторический процесс или участвует в нем бессознательно – все равно участие есть! Борьба за углеводороды! Через сто миллионов лет каменного угля будет меньше, а нефти больше ровно настолько, насколько зелени сегодня стало меньше, а пожирателей больше.)
Помните булгаковский пересказ евангельской истории? Нищий, избитый, связанный, приговоренный к смерти говорит всесильному римскому прокуратору: мол, мне в голову пришли две-три мысли, которыми я охотно с тобой поделился бы, тем более что ты производишь впечатление довольно умного человека… И чем кончилось? Прокуратору ужасно захотелось поговорить, послушать, но кругом секретари/доносчики, каждый шаг становится известен… Умыл руки. Прокуратору казалось, что можно отмыться.
Смотрите, какие речи вам пишут.
Выступая на Селигере перед «Нашими», вы сказали: «Когда начинают увлекаться мессианством, поиском национальной идеи, то, как правило, перестают работать».
Вообще-то смотря над чем работать. Если тянешь газопровод, то отвлекаться, конечно, не стоит. Но никогда и не приходилось видеть сварщика, который бы бросил работать, потому что его отвлек поиск национальной идеи.
Также никто не замечал, чтобы тысяча подростков, занятых групповым отдыхом (за чужой счет), прервалась для поиска идеи. Так что отговаривать «Наших» было заведомо лишним.
Случайность? Нет. В феврале этого года вы (уже почти президент), выступая с программной речью в Красноярске, заявили: «Я не считаю продуктивной дискуссию о национальной идее. Она отвлекает».
Вы имели в виду, что она отвлекает от работы. Ошибиться невозможно.
А к кому обращались? Кого пытались спустить с небес на землю? Это был партхозактив – Экономический форум «Россия – 2008–2020. Управление ростом». Перед вами сидели практически все члены правительства, губернаторы краев и областей, бизнесмены.
Простите, г-н президент, кого из них вы хоть раз застали за порочным занятием – поиском национальной идеи?
Они ее никогда не ищут, потому что они в ней не нуждаются. Все мы (в том числе и вы) знаем, чего они ищут. Хотя совершенно не нуждаются.
Помните «Вишневый сад» Чехова? Дворянка Раневская в тандеме со своим братом оказалась не в силах наладить хозяйство (разоренное их мотовством). Она упрекает брата, склонного ораторствовать перед кем попало (даже перед старым шкафом).
РАНЕВСКАЯ. Зачем так много пить, Лёня? Зачем так много есть? Зачем так много говорить? Сегодня в ресторане ты говорил опять много и все некстати. О семидесятых годах, о декадентах. И кому?! Половым говорить о декадентах!
Половыми, г-н президент, сто лет назад называли еще и официантов.
Что сказали бы Чехов, Гоголь, Пушкин, Салтыков-Щедрин и дедушка Крылов, услышав, как вы просите чиновников (которых мечтаете излечить от коррупции) не отвлекаться на поиск национальных идей?
Кремль годами безуспешно искал национальную идею. Не раз за время правления Ельцина – Путина (1991–2008) то какой-нибудь вице-премьер, то какой-нибудь генеральный прокурор, то еще какой- нибудь генерал делали попытки сформулировать
Идеи высоко; на земле не валяются. Идея – дух. Невозможно найти идею, когда жрешь в три горла, обсуждая в три телефона денежные потоки. (Выдумать фальшивую можно. Найти настоящую – нет.) И лучший выход для импотента (когда ничего не получается) сказать: «Не больно-то и хотелось».
И вы, г-н президент, и те, кто без спросу читает нашу с вами переписку, могут спросить: «Зачем так подробно ковыряться в двух-трех фразах? Не мелочность ли это?» Нет. Напротив.
Человек (как уже сказано) – это его речь. Иногда правдивая, чаще лживая, но всегда содержательная.
Величайший политический историк Плутарх, сравнивая Александра Македонского и Юлия Цезаря, начинает с просьбы к читателям:
«…не винить нас за то, что мы перечислим не все знаменитые подвиги этих людей. Мы пишем не историю, а жизнеописания, и не всегда в самых славных деяниях бывает видна добродетель или порочность, но часто какой-нибудь ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битвы, в которых гибнут десятки тысяч, руководство огромными армиями и осады городов».
Спустя две тысячи лет правоту Плутарха подтвердил самый знаменитый советский сериал.
Радистка Кэт (русская «пианистка») работала в плотном тандеме со Штирлицем. Но когда пришло время рожать (не национальную идею, а всего лишь ребенка), она заорала «мама» порусски. И этого одного слова оказалось достаточно, чтобы все кругом поняли, с кем имеют дело. Никогда передок тандема не был так близок к провалу.
P. S. Из хулиганских побуждений к этому тексту в газете был подверстан отрывок из школьной хрестоматии.
Салтыков-Щедрин Вяленая вобла (отрывок из сказки)
Воблу поймали, вычистили внутренности (только молоки для приплоду оставили) и вывесили на веревочке на солнце: пускай провялится…Кожа на брюхе сморщилась, и голова подсохла, и мозг, какой в голове был, выветрился, дряблый сделался.
– Как это хорошо, – говорила вяленая вобла, – что со мной эту процедуру проделали! Теперь у меня ни лишних мыслей, ни лишних чувств, ни лишней совести – ничего такого не будет!
Что бывают на свете лишние мысли, лишняя совесть, лишние чувства – об этом, еще живучи на воле, вобла слышала. И никогда, признаться, не завидовала тем, которые такими излишками обладали.
Затесавшись в ряды бюрократии, она паче всего на канцелярской тайне да на округлении периодов настаивала. «Главное, – твердила она, – чтоб никто ничего не знал, никто ничего не подозревал, никто ничего не понимал, чтоб все ходили, как пьяные!» И всем, действительно, сделалось ясно, что именно это и надо. Что же касается до округления периодов, то воблушка резонно утверждала, что без этого никак следы замести нельзя. На свете существует множество всяких слов, но самые опасные из них – это слова прямые, настоящие. Никогда не нужно настоящих слов говорить, потому что из-за них изъяны выглядывают. А ты пустопорожнее слово возьми и начинай им кружить. И кружи, и кружи; и с одной стороны загляни, и с другой забеги; умей «к сожалению, сознаться» и в то же время не ослабеваючи уповай; сошлись на дух времени, но не упускай из вида и разнузданности страстей. Тогда изъяны стушуются сами собой, а останется одна
