Преистория Славяно - Русов

нет-нет, да и прорвется указание, что 'Кий был великим', или даже «Вещим», как проскальзывает в одной легенде. Значит ли это, что так называемый 'Вещий Олег' присвоил себе наименование князя Кия (в легендах он часто — Кый) или же, что Кий был тоже «Вещим»? Мы определить не можем, но некоторое сближение между ними как будто возможно.

'А.А. Шахматовым давно уже выяснена ошибочность и тенденциозность Новгородской летописи (А.А. Шахматов, Разыскания, стр. 171–172, 187, 311, 314), составитель которой стремился поставить имя Новгорода, что делал порой очень неумело, и связать древнейшую русскую историю с новгородским севером и его, якобы, исконными вольностями…' (См. 'История СССР (Руси?) с III по IX век', Ак. Наук, М., 1958 г.)

Хотя на стр. 777 того же труда и сделано сопоставление сведений о Хилбудии и князе Кие (по Повести временных лет), но, по нашему мнению, речь идет о двух разных князьях, у которых общее только внешнее сходство, а именно — обстоятельства жизни «федерата». Князь Кий сначала тоже хотел быть «федератом», но потом, видя на востоке сопротивление соседей ('…но местные жители не позволили этого…'), ушел на Днепр. Ушел же он, вероятно, не из страха перед соседями, а потому, что Римляне требовали от «федератов» постоянных нападений на соседей, грабежей и угона людей в рабство! Последнее, конечно, никак благородному нравом Кию не подходило. Римляне же и Греки не считали предосудительным ни грабеж, ни подкуп, ни даже предательство. Кий, разумеется, сейчас же понял, что он с ними не уживется.

Однако, почему-то советские историки считают, что Кий жил в VI-м веке![330] Они о дате Стрыйковского ничего не знают. Некий С.В. Юшков, вслед за Н.Я. Марром,[331] предполагает, что 'название Русь применяется первоначально к некоей группе, которая возникла в среде восточного Славянства в VIII–IX веке…' Очевидно, что на них еще сильно действует хронология «норманизма»! Освобождения надо ждать, вероятно, лишь к моменту перехода советского государства в правовое!

Рыбаков (см. стр. 770 'Истории СССР (Руси) с III по IX век') считает, что 'изменение этнографического облика если не всего славянского населения лесостепной Руси от Киева до Курска, то, во всяком случае, дружинной части его. Это изменение началось уже в VI-ом веке…' (см. там же, стр. 771). Это тоже все еще тень 'норманизма'! Особенно неверно представление, что '…когда связи с Боспором привели к распространению в земле “народа Рос” общеевропейской дружинной культуры Меровингской эпохи[332]…'

Здесь, во-первых, 'влияние Европы Меровингов', у которой Славяне «позаимствовали» дружину (как будто сами не знали, что всякий князь окружает себя личной дружиной!), а кроме того — знаете ли, «Меровинги»! Без «Меровингов» никто в истории не знал, что такое дружина…

Второе, весьма важное обстоятельство: автор упускает, что Причерноморье имело несколько «котлов» этногенеза: Дон и Приазовье, Днепр, Днестр и Придунайские земли. В каждом из них шел свой процесс, непохожий в этническом отношении на сеседний. Князь Кий «кипел» со своими людьми сначала на Дону, а затем постепенно передвинулся через «Таврический» котел на Днепр, на Дунай, в Карпаты и на средний Днепр. Ни в одном из этих «котлов» он не нашел для себя подходящих условий.

Далее автор отрицает вообще всякое 'призвание Варягов', которое А.А. Шахматов считает 'продуктом тенденциозного новгородского творчества'. Не проще ли будет, если мы 'призвание Варягов' сведем к простому событию, каким оно было, и не будем возводить его в 'основание государства', а то прямо отрицать? Ведь что-то все-таки было? Может, окажется прав С. Лесной, считающий, что 'призвание было', но носило характер разыскания наследника по женской линии, а не 'приглашения культуртрегеров'?[333]

Впадая в первую ошибку, автор совершает и вторую, отрицая на этот раз Рюрика как родоначальника династии. Конечно, дальнейшие князья могли и не происходить последовательно друг от друга, но они могли быть родственниками. Ни доказывать это, ни отрицать не стоит. Оно может быть оставлено невыясненным, как не имеющее особенного значения. Но зачем предполагать, а после предположенное выдавать за истину?[334] Этими «узаконенными» предположениями страдает вся наша история. Ученые, не умея разобраться в материале, начинают вдруг утверждать что-либо, что могло быть, но могло и не быть.

Все же автор повторяет выдумку «норманистов», что-де Нестор 'заменил один из народов именем “Норцев”[335] (“Нарци, иже суть Словени”), т. е. жителей римской провинции Норика на Верхнем Дунае…' Почему Нарци не могли быть Славянами? Потому, что 'Норик был римской провинцией'? Мезия тоже была такой провинцией, Фракия — тоже. Это были «федераты» Рима, а затем их понемногу «романизировали». Если же Нестор 'сказал так, чтобы сделать Славян тоже одним из народов “Сеннаара” (т. е. библейским), то автор это отрицает, потому что не хочет, чтобы Славяне были при Вавилонском Столпотворении! Одно стоит другого. К счастью для нас, в Библии сказано: 'Гога архонта Росъ'. И это относится прямо к Росам (см. Гедеонов, А.А. Кур и др.).

Иногда автор доходит до курьезов: 'Возможно (исходя из идеи, что в летописи были сделаны вставки со стороны), что этой же руке принадлежит и указание на приход Словен с Дуная. Сам по себе факт прихода в древности части славянских племен на Ильмень с юга очень вероятен…' Ну, а 'не сам по себе'? Выходит что-то вроде того, что вероятен, но что 'руке принадлежит'… вставка. Вроде того, что «вставлено», но могло и быть. 'С одной стороны, нельзя не сознаться, а с другой — нельзя не признаться'!

Если 'сам по себе' приход Славян на Ильмень вероятен, то, казалось бы, нечего говорить о «руке» и ее указаниях.

Но ведь это — история, и потому тут можно сколько угодно разглагольствовать по этому поводу. Тем более, что и фраза построена 'по обычаю': не на тему о главном, а о второстепенном. Не о приходе Славян на Ильмень, а о 'факте прихода', т. е. о том, что проистекает из прихода, но не самый приход! Удивительно, что вот этот 'суконный язык' и считается «научным», а не простой и ясный, литературный язык! Очевидно, наши историки плохо изучают настоящий литературный язык и употребляют «эзоповский» язык, чтобы легче было скрыть настоящее знание от собственных же учеников…

Как бы то ни было, Киев был основан в 430-ом году, и польским историкам (Стрыйковский и др.) это известно, а русским неизвестно. Зато им известен не приход Славян, а 'факт прихода'… Иначе говоря, основной смысл фразы заменяется «вторичным», вторичный — «третичным» и т. д., до полного затмения основной мысли.

После Обров (Авар) явились Болгары, затем Половцы[336] и Печенеги.[337] Приход Болгар был сравнительно безболезненным, а к появлению Половцев и Печенегов Киевская Русь была уже крепким государством. Она с ними боролась, боролась с Хазарами[338] и пала только под ударами Монголо- Татар.

Упоминаемая нами легенда о происхождении Русов от Рода или Роса, а также название, которое давали Русам Греки — «Дромы» или «Бегуны», дает нам право предположить, что Греки знали Русов с древнейших времен и только случайно не назвали их еще во времена Гомера. Эти соображения приводят нас ко временам Невров,[339] или 'Скифов-земледельцев'.[340] Это же доказывают и археологические изыскания. Особенно много дала археология в наше время. Ее выводы еще далеко не все известны. Многое еще скрыто в музейных складах. Однако, основное уже известно: оно подтверждает древность пребывания Русов на территории нынешней России. Всё заставляет думать, что IV, V, VI века н. э. были весьма важными в жизни наших Предков — восточных Славян.

В IV–V веках возникает Киевская Русь (князя Кия). Начало ее жизни скрыто от нас отсутствием документации, но мы знаем из легенд, что для Киева то было время больших трудов, походов, боев и нашествий.

Что Кий ушел с Дуная на Тису, а затем через Карпаты на Днепр, показывает, что он был человеком умным. В самом деле, что могли ему дать функции «федерата»? Вечную войну и неблагодарность Рима? А