— По коням! — скомандовал Семен.
18
Проскакали кони над Ганной. Потом другие кони прискакали, с людьми в шинелях, повертелись у костра, унеслись за выстрелами.
Не заметили Ганну.
19
Ганна встала, побрела за людьми в лес. Шла в разорванной белой рубахе, падала в сугроб, снова шла.
Вышла на поляну. Луна освещала поляну. Увидела вдруг руку отсеченную Степана, в кольцах. Чуть дальше мертвого Семена увидела. Рядом Степан лежал, обняв человека в шинели. Тут и там лежали вперемешку мертвые тела. Увидела лицо энкавэдэшника со шрамом. Черный от крови снег был около него.
Подвывая от страха и ужаса, прошла Ганна поляну.
Шла, увязая в снегу. От дерева к дереву. У ели густой села отдохнуть. Сидела, дрожала. Закрыла глаза. Незаметно как — заснула.
20
То ли сон пришел к Ганне, то ли видение.
Увидела Ганна плывущее над землей светящееся облако. И на том облаке или сугробе стояла женщина с необычайно красивым лицом. Лицо было Ганне знакомо, родное лицо. На иконке у тетки Харыты она это лицо видела.
— Божья Мать… — прошептала Ганна.
Божья Мать слегка кивнула, улыбнулась.
— Ты любимая дочь Господа, — сказала Ганне.
— Я? — удивилась Ганна. — Но почему я?
— Ты страдала, — легко сказала Божья Мать.
Голос у нее был как у тетки Харыты.
— Что я должна делать? — заволновалась Ганна.
— Иди и лечи людей. Вскроются реки — плыви к другим людям.
— Тоже лечить?
— Там узнаешь.
— Но, может быть, я умерла?
— Ты не умрешь. Иди. — И Божья Мать растаяла. Только облако горело серебряно.
21
Ганна открыла глаза, зажмурилась: глаза ослепил горевший на солнце снег.
Был день. Вокруг Ганны снег растаял. Ганна встала. Сделала босыми ногами шаг. Зашипело под ногой. Ганна посмотрела вниз: с шипеньем таял снег вокруг ее ноги. Сделала другой шаг: снег под ногой растаял.
22
В рваной белой рубахе, босая, простоволосая, входила она в деревню.
— Ганна-дурочка! Дурочка! — закричали привычно мальчишки.
От Ганны шел свет. Мальчишки замолчали, расступились.
Зашла Ганна в пустую церковь — все свечи сами зажглись.
— Ганна — святая! Святая! — зашептали вокруг.
Подвели к ней нищего. Слепой, в струпьях весь.
— Где святая? Дайте дотронуться… — попросил.
Дотронулась Ганна до него: струпья спали, бельма в синие глаза превратились.
— Вижу! Я вижу! — закричал нищий.
— Чудо! Чудо! — упали на колени все.
23
Наступила весна. Сидела Ганна у могучего дерева.
К дереву — очередь тянулась, вся дорога людьми и подводами запружена.
К Ганне лечиться едут со всего света.
— Со всего света к ней люди идут, — говорили в очереди.
— Она одна такая в мире, больше нет нигде такой!
Стояли, очереди своей ждали: слепые и глухие, хромые и прокаженные.
24
Хромой перед Ганной стоял, на костылях.
— Дочка, спаси. Один остался, хозяйка моя умерла. Как без хозяйки и без ног прожить? Скажи?
Ганна ногу его натерла мазью, что-то пошептала, ладошкой похлопала.
Костыль из рук забрала, отошла. Старик постоял, постоял и как годовалый мальчик пошел: шаг, еще один, еще шаг…
— Неужто иду?
— А ты потанцуй, — посоветовали из толпы.
Пошел вприсядку отплясывать. Народ в ладоши хлопал.
— Еще, дед, молодуху отхватишь себе! — смеялись.
25
Привели женщину. Она билась, изо рта пена шла. Идти не хотела, упиралась.
— Бесы в ней гнездо свое свили, — объяснила мать. — Кричат ночью на разные голоса. Помоги!
Подошла к женщине Ганна. Закричала бесноватая на разные голоса. И по-волчьи выла, и по-собачьи залаяла. Встала Ганна перед ней. Начала повторять все движения бесноватой. Та руки возденет — и Ганна поднимет. Та кружится — и Ганна закружилась. Все быстрее кружилась бесноватая. Вдруг свалилась как подкошенная. Дергалось тело, вздрагивало. Ганна над телом встала. Будто что-то вытягивала из него, жало или корень. Вытянула, села в изнеможении, лоб мокрый вытерла и улыбнулась.
Женщина встала с земли, подошла к матери, сказала ей как ни в чем не бывало:
— Мама, что мы тут делаем? Пойдем домой.
26
Отец прибежал:
— Дочь умирает! Горит вся, как свечечка сгорает!
Побежала Ганна с отцом девочки.
Девочка в доме лежала, бредила:
— Дай мне аленький цветочек, тата! Дай мне, пожалуйста! Дай, прошу тебя, дай, таточка, дай!..
Ганна напоила ее из бутылочки, что с собой принесла. Посидела рядом закрыв глаза. Девочка очнулась:
— Тата, ты мне сейчас приснился…
27
Шла Ганна обратно. Гроб несли с мальчиком маленьким. Остановились около Ганны.
Мать в ноги Ганне бросилась:
— Оживи его! — В глазах мольба и вера: — Оживи!
Ганна покачала головой: нет!
— Ты все можешь! Верни мне сына!
Нет, покачала головой Ганна. Пошла и заплакала.
Сквозь толпу больных шла, плакала навзрыд.
28
Слепой, только что прозревший, Ганну спрашивал:
— Это небо?
Ганна, улыбаясь, кивала.
— Это дерево?
Ганна кивнула.
— Это солнце?
