блестящая, что-то жующая рожа. И здесь проходит чья-то жизнь. Кто он такой? Как живет?
Прямо на улице под большим фикусом коричневые старики с утра неспешно играли в домино. Не подозревали, что они сейчас местная достопримечательность. В ветвях фикуса был укреплен древний прожектор, видимо, освещавший эту улицу ночью.
— А мне жизнь здесь нравится, — продолжал Конг, с удовольствием глядя в окно.
— Нравится? — одновременно удивились Диана и Ахилл.
— У нас в деревне даже еще проще. Меня ваши мегаполисы не прикалывают.
— Как сказал вчера Хуан Карлосович, — Диана тоже глядела в окно, — уже сколько лет нищета не покидает эту землю. Мы, говорит, просто привыкли к этому.
— Ничего. Скоро привезем им сокровища, и все здесь будет другое, современное. Всё переделают, фонари красивые поставят. И не успеешь ты, Конг, автомобиль купить. С этим… двигателем внутреннего сгорания. Хорошо бы снять все это. Фотокамерой хотя бы.
— Интересно, а здесь еще сохранилось кино? Это когда собирались в одном месте и смотрели в темноте изображения фильмов на стенке. — Диана внимательно осматривала лачуги за бортом, будто хотела увидеть такое место.
— В темноте? — Ахилл и Конг почему-то заухмылялись.
— А я здесь вчера одну женщину с золотыми зубами видел, — сообщил Ахилл. — Не вру! — Сразу же отверг он подозрения.
— Наверное, какая-то новая мода, — заметил Конг.
— Старая, наоборот. Странные люди были в прежнее время, — продолжала Диана. — Зубы из золота и даже из фарфора себе делали. А еще в старину женщины резали и натягивали кожу на лице, чтобы моложе выглядеть.
Ей, кажется, не поверили.
— А ты, когда станешь старой, что предпримешь? — спросил Конг.
— А я никогда не стану старой, — сразу же ответила Диана. — Ничего невозможного в этом нет.
— От тебя всего можно ожидать, — пробормотал Конг.
— Я тоже категорически против старости, — заговорил Ахилл. — У меня какие вот жизненные планы… Думаю, отодвинуть ее лет до шестидесяти при помощи физкультуры и спорта. А если удастся, до семидесяти попытаюсь. А потом быстренько помру и считай, старость обманул… Хотя бы так, — неопределенно закончил он.
Вдали за крышами этих лачуг поднимались стеклянные призмы небоскребов. Совсем как в двадцатом или двадцать первом веке.
— В прошлое перенеслись. Кажется, сейчас увидишь в окне кого-нибудь склонившегося над старинным ноутбуком, — произнесла Диана.
— Ноутбук? Что это такое? — равнодушно спросил Ахилл.
— А там что? — Конг заинтересовался чем-то на улице, даже высунул свою большую круглую голову из автобуса. — На дороге? Какое-то сооружение.
— А это… — отозвался Ахилл. — Это велосипед называется.
— И как оно едет? — удивлялся Конг.
— Здесь местные совсем полную древность хранят, — заговорила Диана. — Эти самые… артефакты. Смотрите, что мне вчера подарили. Такой в музей только.
Она достала откуда-то небольшой револьвер. Ахилл взял его и с видом знатока повертел в руках, щелкнул чем-то:
— Такое еще порохом вручную набивалось, — произнес он. — Не вздумай стрелять из него… Вот закончится наша экспедиция и тогда точно, через каких-нибудь пятьдесят лет, возьмут этот револьвер в музей нашего университета. Будет он лежать в витрине, а рядом написано: 'Профессор Диана…' Как твоя фамилия?
Автобус поехал быстрее. Они выбрались из города и теперь катились по высыхающей после недавних дождей дороге. На ярко-изумрудном лугу паслись овцы вперемешку с ламами.
— А мы в университете проходили, что здесь лам нету, — заметила Диана. — А на пони было здорово. Раньше не приходилось на ней ездить.
— А какую она скорость дает? — спросил Ахилл.
— Это тебе не киберлошадь, это не для скорости. Живые лошади такие красивые, даже маленькие. Я с пони уже подружилась… А на киберлошадях я, помню, гоняла. Еще в детстве.
— По байку своему не скучаешь? — спросил Конг.
— Скоро начну… Но мы ведь быстро вернемся.
Впереди показались впервые увиденные при свете дня, будто возникшие наяву, пирамиды древнего города. Вскоре они уже подъезжали к пахучему, невнятно гудящему рынку. С их приближением на фоне общего шума стали проявляться отдельные голоса, все равно непонятные. Древнее торжище. Наверняка, такое же, как две, три и неизвестно, сколько тысяч лет назад. Никто на свете об этом не знал и не мог судить. Разве что профессор Кент, знакомый с древним миром по видениям, внушенным индейским портсигаром.
— А что здесь делают? — спросила Диана.
— Вроде торгуют.
— Странно. А что у них маркет-доставки нет? Или хотя бы магазинов? — На высунувшуюся из окна светлокожую красавицу с невероятными здесь волосами с удивлением и жадным вниманием смотрели пропеченные на солнце, блестящие от загара торговцы.
— Может, так больше нравится? Так, вроде, интереснее.
Из остановившегося автобуса можно было сойти только прямо в лужу.
— В джунглях было чище, — заметил Конг, выходя первым. Автобус покачнулся, освободившись от его веса.
Товары здесь были разложены на самых примитивных прилавках и просто на земле. Продавались живые морские свинки в самодельных деревянных клетках. В больших плетеных корзинах, оказывается, тоже. Шевелились там, на дне. На каждом дне — свинки, слипшиеся в пушистый разноцветный ком. Неожиданно большое количество морских свинок. Насколько видел глаз, повсюду — корзины и клетки. И настоящие неморские поросята тоже были здесь, издалека заявляя о себе пронзительным запахом. Один дико визжал, далеко вокруг заглушая здесь всех окружающих.
Настоящая экзотика для трех пришельцев из Петербурга. Из них Конг вроде бы чувствовал себя увереннее всех, хотя на него здесь косились. Смотрели с недоумением и вежливо отводили глаза.
— Как на тебя вылупились, — заметил Ахилл. — В даун выпадают. Не видели инопланетян в этой глуши.
Конг и Ахилл шли за Дианой, постепенно нагружаемые ее покупками. Диана удивительно быстро освоила принципы местной торговли. Себе парни купили только по сигаре. Конг свою почему-то так и не закурил. Он на ходу обнюхивал ее, с удовольствием вдыхал табачный аромат, потом, слегка отстав, незаметно сунул в рот и съел. Оба быстро пожалели, что взялись сопровождать Диану — количество коробок и свертков с покупками стремительно росло, и останавливаться она, кажется, не собиралась.
Вверху висели флаеры и гравитопланеристы. Оттуда, сверху раздавался мощный, усиленный чем-то голос: наверное, реклама или какое-то объявление. Здесь, ближе к пирамидам и развалинам древнего города все гуще попадались туристы, и все чаще — приметы современной цивилизации. Среди толпы выделялись роботы. Современные, органопластиковые, белого, контрастного на местном пестром фоне, цвета, модной сейчас конусной устойчивой формы. Ловко сновали среди плотной толпы, щелкали, трещали и завывали какой-то аппаратурой, фиксируя моменты этой жизни. Один, ловко повернувшись на своей гравитационной подушке, уставился объективом прямо в лицо Дианы, щелкнул в упор.
Здесь их окружали маленькие магазинчики-коробки из пластика. Вспомнилось старинное слово 'киоск'. Из одного такого выглядывал коричневорожий продавец, высмотревший в толпе активную покупательницу, явную иностранку с двумя тяжело навьюченными слугами. Махал руками — приглашал. Предвкушая, всем видом демонстрировал, что сейчас покажет что-то необыкновенное. Диана сунула внутрь голову:
— Ювелирка, — с пренебрежением высказалась она. — Нам этого не надо.
— Правильно, — обрадовались Ахилл и Конг, придавленные уже почти непосильным грузом.
