Теперь можно было видеть девушку. Золотые капли срывались с неба, омывая лицо Хельги. Они словно проникали сквозь ее кожу, насыщали ее, отчего казалось, что это стоит богиня, изваянная скульптором и покрытая золотом.
Странно было видеть, как сияющими дрожащими бликами фигура двигается. Вот она села, потом легла. Облако, застывшее у нее над головой, постепенно истаивало. Люди смотрели на это чудо — удивительное и непонятное.
А потом с Хельгой что-то случилось, чего не поняли зрители. Она словно взорвалась изнутри, выплескивая из себя какие-то зеленые лианы, которые заскользили прочь, впиваясь в песок, проходя его и выныривая обратно. Они быстро укоренялись, вырастали на несколько метров, наклонялись стволами к песку и вновь прорастали, от чего казалось, будто деревья идут, шагают, сгибая непослушные деревянные колени и опираясь сучковатыми руками о землю.
— Что это? — потрясенно спросил Ибрагим Самедович.
— Фейн будет жить, — ответил Лей.
Шумел лес, почти мгновенно вырастая огромными стволами, роняя семена, из которых стремительно выплескивались новые зеленые побеги. И убегали всё дальше и дальше. Будто волна, поднятая упавшим в пруд камнем. Зеленая волна жизни.
Свободной оставалась лишь маленькая круглая полянка в центре.
Наверно потому, что на ней лежала Хельга, раскинув руки и устремив взгляд уже невидящих глаз в синее небо и дальше — в черно-фиолетовый космос. А маленькая тирби-тиль, шла у нее по развороченной груди, припадая на тоненьких ножках, и пошатывалась, не в силах сделать очередной шаг. Медленнее и медленнее.
Пока совсем не замерла.
Уже не было видно, где раньше прошли шандар, — всё покрылось девственным лесом. Из-за станции начали выходить фейны, проходить по мосту и уходить в привычное для них место обитания, сразу теряясь среди стволов и высокой травы. По пути каждый из них наклонялся к телу Хельги и что-нибудь клал на него. Зеленые ростки, корявые сухие деревяшки, вытянутые острые листья. Дар от каждого.
— Это части родительских деревьев, — объяснил Лей. — Каждый, кто уходил сюда, отламывал ветвь, или что другое, от своего дерева. Теперь они оставляют их Хельге. Мы найдем новые деревья. У каждого будет дом.
— А ведь это я убил ее, — тихо сказал Илья.
Шандар не раздумывая, внезапно и сильно размахнувшись, съездила ему ладонью по лицу. Голова Ильи мотнулась в сторону, и сам он чуть не упал.
— Офонарела?! — гневно выкрикнул он.
— Это мера психологического воздействия, — четко, делая паузу между словами, ответила зель.
— Зачем? Я в порядке.
— Чтобы не мучился чувством вины. Ясно? Еще слово услышу или что почувствую — и не так получишь.
Илья вдохнул, собираясь дать Шандар отповедь, но не стал. Не было смысла ссориться. Перед самопожертвованием Хельги меркло всё. И мелкие дрязги, и незначительные проблемы, и чрезмерные запросы. В этом смысл жизни — идти до конца. Не отступать ни перед чем. Не сдаваться. Даже если потеряна последняя надежда и нет сил ни на что, надо преодолеть себя и идти. Спотыкаясь, поскальзываясь, делая круги и петли, возвращаясь назад, словно в запутанном лабиринте. Трудно сделать один шаг, первый. Но второй дается легче. И если не остановишься, то пройдешь дорогу до конца.
А он то… Забыл о главном. О поиске. Остановился…
Фейн прервал мысли Ильи:
— Твоя женщина права. Хельга не умерла. Посмотри. Вот она стоит. И вот. И вон то — это всё она. Живая.
Илья не стал объяснять Лею, что Шандар — не его женщина, надоело. Но по сути фейн был прав. Надо было лишь притерпеться к новому обличью Хельги. Больше того, Хельга не умрет, пока будет жизнь на планете Фейн.
Она сделала свой шаг. Шаг в вечность.
Вопреки прогнозам о невозможности восстановления в полной или частичной мере разрушенного биоценоза на планете Фейн, восстановление проходит со скоростью, превышающей результаты вычислений. Предполагается вмешательство сторонних сил. Таким образом, планы об использовании планеты, как плацдарма для дальнейших наступательных операций, должны подвергнуться корректировке.
12. Брисс
— Надо что-то делать с гессами, — протянул Илья.
— Наконец-то он понял! Проблески разума налицо! Ну, и какие идеи?
— Никаких, Шандар. Ни-ка-ких.
Они ничем не занимались. При переходе по реперным точкам бывает много свободного времени, которое необходимо занять. Для этого в пассажирских кораблях устраивают всяческие развлекательные мероприятия. В частном корабле, который наняли Шандар с Ильей, ничего такого предусмотрено не было. Даже набор пейзажей для видовых окон был ограничен. Старый корабль, который нет смысла обновлять в угоду современным веяниям, а проще списать, когда он уже не сможет выполнять работу.
Им оставалось строить планы. Сначала они хотели только защищаться от агрессии, но постепенно пришли к тому, что решили ликвидировать сам источник. Источником являлись гессы, как таковые. Самым радикальным было развязать звездную войну и развеять планету в нейтронную пыль вместе с населением. Но гуманистическое мировоззрение восторжествовало. Ну, чем виноваты неразумные обитатели Гессонита, что на их планете обосновалась раса разумных, идущих против всех остальных?
Задача виделась Илье неразрешимой. Что бы они не предприняли, это всё равно, в конечном итоге, задевало по очень многим.
— Ты помнишь, как размножаются шандар?
— Такое не забывается, — мрачно подтвердила зель.
— Нужен хлан, биомасса и контакт с другой шандар. В мозгу гессов этого хлана достаточно. Сами они — источник биомассы. Запустить шандар, и пусть в них же превращаются.
— И как итог получить еще один стерильный мир.
— Это правильнее, чем много таких миров.
— Ты это скажи последнему жучку на Гессоните! Уж он так обрадуется, что его положили на алтарь спокойствия Содружества. Пожалуйста, Илья, другой вариант. Не такой глобальный.
— Какой вариант?! Я тебе не биолог! Я ничего не знаю! Ни-че-го! — взорвался Илья.
— Успокойся. Ты умеешь находить нетривиальные решения.
— Даже если найду. Вот скажи мне, милая Шандар, будет ли нам двоим под силу противостоять коллективному разуму, состоящему из тысяч особей, каждый из которых не глупее нас с тобой? А я тебе отвечу: «Нет!» Максимум, что мы можем сейчас сделать — оценить обстановку на Гессоните и, быть может, выслушать какие-то их требования. Подозреваю, что нас собьют еще до выхода на орбиту, ни о чем
