Бора-Бора

жители на несколько минут оцепенели от страха. А потом обрушили на судно град из камней и копий, к счастью не достигавших цели.

– Что теперь будем делать? – задала вопрос Ваине Ауте. – Как видно, они не хотят иметь с нами ничего общего.

– Это ясно, – согласился Мити Матаи. – Но также ясно и то, что они ничего общего не имеют с дикарями, напавшими на нас. Их кожа темнее, а их татуировки, как мы видим, более простые.

Действительно – насколько можно было рассмотреть на расстоянии – плечи и ноги воинов украшали блеклые татуировки, не имеющие ничего общего с почти полностью покрывавшими тела варваров геометрическими рисунками.

Спокойно поразмыслив и придя к выводу, что местные жители ни под каким предлогом не позволят им высадиться на острове, главный навигатор приказал принести хранимую в корзине кожу дикаря и велел растянуть ее на скрещенных палках.

– Мне нужен доброволец, который бы отнес ее на мыс и установил бы там палки, – сказал он.

– Я пойду! – вызвался Роонуи-Роонуи. – Это моя обязанность!

– Нет, – удержал его Мити Матаи. – Ты военачальник, и твоя обязанность руководить нами в бою. – Он повернулся в сторону одного из холостяков, тоже поднявшего руку. – Иди ты, но будь осторожен. Если увидишь, что они приближаются, немедленно возвращайся.

Доброволец вошел в воду, держа натянутую на палки кожу словно штандарт, и поплыл, высоко держа ее над головой, чтобы с берега могли хорошенько рассмотреть его страшную ношу. Он доплыл до места, где воины не могли его достать, воткнул шесты между камней и тут же вернулся.

Местные жители не сразу подошли к коже, но когда решились, то их радости не было предела. Вначале они что-то яростно выкрикивали, а потом отошли и принялись о чем-то совещаться на берегу. Перед этим каждый посчитал своим долгом плюнуть на «знамя».

Капитан «Марара», внимательно за ними наблюдавший, догадался, что они пришли к согласию: тот, кто содрал кожу с их врага, – их друг.

Один за другим воины острова молча отошли под кокосовые пальмы, растущие на пляже. Рядом с кожей остался их безоружный вожак.

Только после этого он жестами дал понять, что позволяет катамарану приблизиться.

Тут уж Роонуи-Роонуи не позволил никому заменить себя и, бросившись в воду, размашисто поплыл к вожаку.

Переговоры были успешными, но закончились не скоро, так как местный диалект сильно отличался от языка жителей южной части Тихого океана, но у некоторых слов все же были общие корни, и парламентариям в конце концов удалось договориться.

Роонуи-Роонуи объяснил причину своего прибытия и рассказал о жажде мести, раздиравшей грудь, каждому члену экипажа «Марара». А его собеседник сумел объяснить, что люди, покрытые татуировками с головы до пят, всегда являлись их кровавыми врагами и были по сути своей жестокими головорезами, раз в пять-шесть лет неожиданно нападавшими на остров, уводящими их жен и дочерей, без сожаления убивающими всех, кто оказывал им сопротивление.

Их называли Те-Оно, или Барракуды, так как, подобно этим рыбам, дикари всегда нападали толпой и не щадили даже самых слабых. Он также добавил, что отвратительные варвары во время некоторых церемоний в качестве религиозного обряда практикуют каннибализм.

Когда Роонуи-Роонуи поинтересовался, где находится их остров, предводитель воинов ответил, что остров их раскинулся на юго-западе, на расстоянии немногим более двадцати дней плавания отсюда, но точное место указать не смог. Но он сказал, что их главный навигатор знает, куда именно нужно плыть, и будет необычайно рад показать капитану «Марара» авеи’а, которая должна их привести к намеченной цели.

Они договорились, что Роонуи-Роонуи останется на берегу в качестве заложника, а главный навигатор всю ночь проведет на борту «Марара», показывая Мити Матаи курс, следуя которому они без затруднений доберутся до берегов острова кровожадных Те-Оно.

Тапу Тетуануи был первым свидетелем затянувшегося разговора двух капитанов. Без сомнения, островитянин уступал в навигационных и астрономических познаниях Мити Матаи, но все же этот добрый человек знал достаточно и без утайки обо всем рассказал.

Главная проблема, с которой столкнулись капитаны, заключалась в том, что названия звезд и созвездий в силу различия диалектов не совпадали. Но мужчины провели всю ночь на палубе, от захода до восхода солнца, указывая друг другу на различные небесные точки, обмениваясь сведениями о разных авеи’а, что должны были стать ориентирами на пути «Марара». И когда уже при свете дня они подошли к берегу, Мити Матаи, кажется, имел довольно четкое представление о том, каким курсом нужно идти и каким является искомый остров.

Но все-таки он был удивлен, когда Роонуи-Роонуи сообщил, что четверо местных воинов, у которых Те- Оно убили всех родственников, попросили разрешения присоединиться к экспедиции. Они пообещали, что кроме оружия и своего храброго сердца возьмут с собой небольшое каноэ, доверху груженное необходимым провиантом и свежими фруктами, которое можно будет взять на буксир.

Мити Матаи согласился с предложением не только из-за того, что фрукты в столь долгом походе никогда не помешают – однообразная диета, в основном состоящая из рыбы, начала ослаблять организмы людей, – но также и потому, что посчитал: благодаря небольшому и маневренному каноэ им будет легче незаметно подобраться к вражескому острову.

Так как четверо воинов обязались самостоятельно прибыть к отплытию, остаток дня он посвятил загрузке провианта, и, когда на небосводе появились первые звезды, главный навигатор уже знал, какие из них помогут им добраться до берегов острова ненавистных Те-Оно.

Невзирая на то что звездная карта в этих краях была другой – впрочем, как и названия созвездий, – его безошибочное чутье и фантастическая внимательность помогли ему составить четкое представление о том, как выглядит Пятый Круг и как он должен управлять катамараном, дабы не сбиться с выбранного курса.

Члены команды «Марара» волновались с каждым днем все больше и больше: с той страшной ночи, когда Бора-Бора подвергся нападению дикарей, прошло уже одиннадцать месяцев, и вот впервые они почувствовали, что час расплаты близок.

Люди без устали натачивали свое оружие, паи ваинес приносили жертвы богу войны Оро, а большая часть разговоров вращалась вокруг принцессы Ануануа и девяти похищенных девушек.

Предстоящая удача и жажда мести – единственное, что сейчас волновало моряков с Бора-Бора, ведь они поняли, что королевский пояс из желтых перьев может быть соткан снова, а Великая Черная Жемчужина – всего лишь символ, который потерял большую часть своей силы, побывав в руках жестоких дикарей.

Кроме всего прочего, какой бы большой ни была эта Жемчужина, она никогда не сравнится в цене с красивым колоколом, который приводил в восторг всех аборигенов и который они связывали с миром богов.

Мало кто был способен удержаться от соблазна потрезвонить в колокол, но еще меньше было тех, кто не испытывал бы зависти, когда в него звонил не он. Для полинезийцев его звуки были сравнимы со страстными стонами женщины во время любовной игры, которые раздражали всех, но только не того, кто был их виновником.

Общая одержимость корабельным колоколом достигла таких пределов, что Мити Матаи был вынужден употребить все свое влияние, чтобы пресечь споры на корню. Впрочем, не нужно было слишком долго думать, чтобы понять, что в плавание с этой поистине фантастической вещью лучше не пускаться.

Несмотря на то что единственным полноправным хозяином на «Марара» был Мити Матаи, предмет принадлежал Ветеа Пито, и его судьбу следовало решать сообща. С того самого дня, когда он поднял со дна Поющее Солнце, все члены команды стали считать его самым богатым человеком в мире. Никто уже не сомневался, что речь действительно шла об осколке Солнца, потому что, когда на колокол падали солнечные лучи, он сиял так ослепительно, что на него смотреть было больно, и нагревался он так сильно, что до него нельзя было дотронуться не обжегшись.

Люди Бора-Бора никогда не владели вещью, которая могла бы впитывать свет и тепло, а потому их